Грымза с камелиями - Юлия Климова

Юлия Климова

Грымза с камелиями

Глава 1

День открытых дверей в сумасшедшем доме

    – А давайте поедем в Крым, – мечтательно выдохнула Солька.

    – Кое-кто, может, и поедет, а тебе, помнится, отпуска не давали, – ответила я.

    – Так что же, без меня поедешь?

    – Нет, зачем же, возьмем весь твой класс из двадцати восьми душ, оформим это как экскурсию в музей истории обороны «Аджимушкайских каменоломен», и вперед...

    – Если я очень попрошу, мне отпуск дадут, – надулась Солька.

    – Правильно, – согласилась я, – незаменимых учителей какой-то там ботаники у нас нет.

    По паспорту моя подруга – Ефросинья Андреевна Потапчукова. Имя свое она не очень-то жалует, так что мы зовем ее Солькой. Она преподает в школе ботанику и свято верит, что тем самым сеет доброе и вечное. Я частенько подкалываю ее, и мы даже время от времени ссоримся, но все же мы лучшие подруги, и с этим уже ничего не поделаешь.

    – А я, девочки, вчера из клуба уволилась, надоело в кордебалете ногами дрыгать, – сказала Альжбетка, разглядывая позолоченные часы, – как вам эти?

    Альжбетка очень яркий персонаж нашей троицы – эффектная тридцатилетняя дамочка с накладными ногтями и давно уже вросшими в пятки десятисантиметровыми каблуками. Она жутко комплексует из-за своего возраста, хотя, по моему скромному мнению, волноваться нечего – Альжбетка похожа на девушку с обложки глянцевого журнала и ни о каких морщинах речи пока не идет.

    А я Анна – вредная особа двадцати восьми лет. Симпатичная и стройная, хотя проблемы с лишним весом иногда серьезно нервируют мою закаленную житейскими трудностями душу. Подружек своих люблю трепетной сестринской любовью, но в педагогических целях особо не балую.

    Мы соседки – живем на одном этаже тихо и мирно, но иногда все же попадаем в разные истории и дружно из них выпутываемся. Совсем недавно нам пришлось изрядно поволноваться – нужно было срочно куда-нибудь приткнуть труп престарелого «жениха» Альжбетки, который скоропостижно скончался, не выдержав ее страстных объятий. А потом мы охотились за большими деньгами. Все закончилось нашей полной победой (мы получили десять процентов от трех найденных миллионов долларов), и теперь просто наслаждаемся жизнью – шатаемся по магазинам и тратим деньги на всякое барахло.

    – Часики – фигня, положи на место. И не прижимай к себе столько золота, сейчас в моде бижутерия, – провозгласила я, думая только о том, как бы уже выгнать Альжбетку из ювелирного: еще немного – и она скупит здесь абсолютно все.

    – Я есть хочу, – заныла Солька.

    Молодец, вовремя.

    – Сейчас найдем какую-нибудь забегаловку и отметим Альжбеткино увольнение.

    – И заодно твой отпуск, – поддержала меня Солька. Видно, есть ей хотелось очень сильно.

    Мы вышли из душного магазина и огляделись.

    – Смотри, – сказала Солька, глотая слюну, – вон харчевня «Толстая порося», пойдемте скорее, я мяса хочу.

    – Ну, порося, так порося, – согласилась я и решительно кивнула в сторону яркой вывески.

    Столики в небольшом зале были деревянные, как и положено во всех порядочных харчевнях, замасленные по углам и замызганные по краям.

    – Красота, – выдала Солька.

    – Кошмар, – сморщилась Альжбетка.

    Солька заказала столько, что можно было бы накормить бизона, но мы с Альжбеткой ее даже не одернули, ибо смотреть, как она ест, для нас особое развлечение.

    – Я вот хочу поехать за границу... – сказала Альжбетка, – пока не решила, куда. Отдохну дней десять...

    – Поезжайте вместе, – предложила Солька, открывая и выставляя перед собой баночки с горчичкой, соевым соусом и кетчупом.

    – Нет, у меня и паспорта заграничного не имеется, да и не хочу, – отмахнулась я, – еще подумаю, куда податься, время есть.

    – Может, мне все-таки дадут отпуск, – заныла Солька.

    – Ты что! Конец сентября, кто тебя сейчас отпустит, – развеяла все ее мечты Альжбетка.

    Учительница ботаники нахмурилась и стала раскладывать салат на три кучки: отдельно рис, отдельно кукурузу, отдельно крабовые палочки. Каждую кучку она полила разным соусом, а потом решительно все это перемешала.

    Альжбетка зажмурилась, ей стало плохо.

    – Значит, завтра у тебя последний рабочий день? – уточнила Солька.

    – Ага, – кивнула я, – приятненько, вроде и поработала немного, а отпуск заслужила.

    В фирме «Ланди» я вкалываю секретарем, первый мой начальник как-то очень быстро умер (в этом ему немножко помогли), зато второй... Ах! Воронцов Виктор Иванович из числа тех мужчин, которых называют Настоящими. Когда я его вижу, то просто млею, но, конечно же, держу себя в руках, чтобы он не догадался о моих пламенных чувствах к нему. Интуиция подсказывает, что я ему тоже нравлюсь. Эх! Эх!

    – Вот пока ты будешь в отпуске, какая-нибудь вертихвостка твоего Воронцова и окрутит, начальники, знаешь ли, не залеживаются, – сказала Альжбетка, поедая морковный салатик.

    – Так он у нее еще ни разу и не лежал... – влезла Солька.

    – Не будем о грустном, – вздохнула я. – Боюсь, после того, как он познакомился с моей чудесной маман, мне уже ничего не светит.

    Если вы пока не знакомы с моей мамой, то поверьте, все самое интересное у вас еще впереди.

    – Мы как-то неправильно живем, – сказала Солька, – зачем нам вообще эти начальники, давайте откроем собственное дело и будем сами себе хозяйками.

    Альжбетка внимательно посмотрела, как Солька раскручивает рулетик из баклажана и счищает с него творог, который потом намазывает на лаваш, а баклажан мажет горчицей и скручивает обратно, и сказала:

    – Хорошо бы, но мы ничего не умеем делать, и потом, денег для этого осталось маловато.

    – Если сложимся, то хватит, – отрезала Солька, запихивая в рот видоизмененный баклажан.

    – Идея хорошая, – одобрила я, – но пока повременим. Дайте хоть в отпуск спокойно смотаться. Вернусь, все обдумаем.

    Собственное дело – это, конечно, идея притягательная, и я знала: стоит мне хорошенько поразмышлять об этом, как меня уже будет не остановить... Плавное течение мыслей вдруг резко затормозилось – за окном стоял мужчина и пристально смотрел на нас...

    Вообще-то, он смотрел не на нас, а на Альжбетку. Тут ничего удивительного нет, Альжбетка у нас красивая, модная, стильная, и все на нее пялятся, и, пожалуй, к этому мы уже давно привыкли, но это был какой-то странный мужчина... Маленького росточка – метр шестьдесят, не больше, и полвека уж точно прожил на этом свете. Он был слишком упитан и напоминал гладкий, блестящий арбуз на прилавке магазина. Его реденькие волосы переливались на солнце, потому что изрядное количество геля накрепко прилепило их к лысоватой голове. Оторванный до середины карман на светлом пиджаке повис в каком-то отчаянии, и легкий ветерок то и дело приподнимал его края.

    Поверьте, такие мужчины не смотрят на Альжбетку: они смущаются, краснеют и убегают прочь, пожалуй, они даже боятся ее. Этот же представитель мужского населения планеты Земля, не зная робости и страха, неотрывно следил за нашей длинноногой красавицей, чем все больше и больше изумлял меня.

    – У тебя появился новый поклонник, – сказала я, кивая в сторону окна.

    Альжбетка обернулась и увидела толстячка. Мужчина не просто оживился... он запрыгал на одном месте, делая знаки, чтобы мы немедленно вышли.

    – Это вообще что? – удивленно спросила Альжбетта.

    – Мне кажется, он хочет с тобой познакомиться, – ответила я.

    – Нет, девочки, ну что это такое! Мы не пойдем к нему... мы же едим, в конце концов, – пряча за щекой кусок колбасы, сказала Солька.

    – Конечно, не пойдем, мне кажется, он какой-то странный, – заволновалась Альжбетта.

    Мужчина тем временем стал что-то выкрикивать и стучать кулаком по стеклу, чем привлек внимание широкоплечего охранника.

    Он подошел к нам и спросил:

    – Вы знаете этого человека?

    Альжбетка просто изменилась в лице:

    – Нет, нет! Сделайте же что-нибудь!

    – Не беспокойтесь, – сказал охранник, и через минуту мы увидели, как Альжбеткиного воздыхателя оттаскивают от окна за угол ресторана. Картина была душераздирающая – бедняга непрерывно цеплялся за воздух и издавал странные звуки, которые долетали до нас в виде приглушенного визга.

    – Интересно, чего он хотел? – кокетливо пожала плечами Альжбетка.

    – Телефончик твой, – удовлетворила я ее самолюбие.

    – А мне кажется, он о еде мечтал, – вздохнув, сказала Солька, – и мы поступили не очень хорошо, не по Божьим законам, так сказать...

    Альжбетка поперхнулась, но Солька сильно вошла в роль и наверняка уже представляла себя на классном часе перед томящимися учениками.