Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III - Дэн Абнетт

Даже без брони в одном исподнем Эонид возвышается над стоящим рядом человеком. Судя по нашивке на старой форме нумисского гвардейского полка, рядового зовут Роуд. Самого полка давно уже нет. Как не осталось и ни одного батальона. Выживших солдат калтской армии объединили в некое подобие партизанских войск, которых по возможности поддерживал XIII легион.

— Долго еще ждать, солдат? — спрашивает Тиль.

Роуд оборачивается, удивленный вопросом. Эонид жестом указывает на сервиторов за стеклом.

— Моя броня. Долго еще?

Ультрадесантник и сам знает ответ, но тишина подземелья так угнетает его, что он решает порассуждать вслух. Рядовой сверяется с хронографом. Поверх формы на Роуде надет защитный костюм: ботинки, наголенники и куртка, но ее солдат держит расстегнутой, чтобы видны были знаки различия. Противогаз с маской висит у него на шее, капюшон сдвинут за спину.

— Буквально минуту, сержант. Сервиторы уже закачивают.

Тиль кивает, как будто услышал что-то новое.

— А скажи-ка мне, солдат, тебя, случаем, не приставили следить за мной?

— Я… эээ… Нет, сержант. Капитан Вальтий только приказал мне убедиться, что вы будете на месте, пока он не вернется, — испуганно отвечает Роуд.

— Значит, тебя приставили следить за мной.

— Сержант, я только…

Тиль смеется и машет рукой.

— Да не нервничай так, солдат. Я же просто пошутил. Немного юмора, чтобы скоротать время.

Рядовой Роуд немного успокаивается и выдавливает улыбку, но глаза его по-прежнему выдают страх. Прежде, чем он успевает ответить, раздается звуковой сигнал и над дверью камеры деактивации начинает мигать лампа.

Спустя мгновение раздается шипение пневматики и дверь открывается. Из нее появляется сервитор с очищенным доспехом Тиля. Эонид рад видеть, что нацарапанные им полевые заметки по-прежнему видны на поверхности доспеха. Роуд тоже их замечает.

— Что это такое? — спрашивает рядовой.

Он щурится, тщетно пытаясь расшифровать записи.

— В легионе это называют «практиками». Я записываю все тактические приемы, которые когда-либо применял на Калте.

— Разве в вашем доспехе нет встроенных систем, которые бы все записывали?

Тиль улыбается, принимая у сервитора свои наручи.

— Память переполнена. Я тут неплохо поработал. Давай-ка, помоги мне одеть это.

Роуд подчиняется. В этот миг из туннеля раздаются приглушенные звуки боя.

Тилю требуется всего пара минут, чтобы с помощью Роуда облачиться в доспех. Спустя еще три минуты они уже бегут по коридору к командному центру. Тиль надеется, что капитан Вальтий все еще контролирует ситуацию.

В тускло освещенном фосфорными лампами туннеле раздаются еще три громких выстрела. Эонид немного замедляет бег. Его броня глухо постукивает с каждым шагом.

Запыхавшийся Роуд догоняет его.

— Что это было?

— Стреляли из болтера.

Роуд бледнеет. Черты его лица заостряются в свете висящей прямо над головой фосфорной лампы.

— Это же оружие легионов.

— Да.

Роуд проверяет заряд энергоячейки в лазерном карабине и снимает оружие с предохранителя.

Тиль достает из поясной кобуры болт-пистолет. В другой руке у него гладий. К шуму стрельбы добавляются чьи-то крики. Эонид узнает часть голосов. Один из них принадлежит капитану Вальтию. Незнакомые голоса звучат иначе — резче, грубее. Тилю знаком их язык, хоть сам он на нем и не говорит. Это колхидский. Несущие Слово.

Эонид Тиль крепче сжимает эфес своего гладия. Он бы с радостью воспользовался длинным электромагнитным мечом, закрепленным сбоку от силового ранца, но Ультрадесантник пока не знает, с чем ему предстоит иметь дело. Еще не прописаны в теории и не отточены на практике приемы, которых следовало бы придерживаться в эти смутные времена братоубийственной войны.

— Становись у меня за спиной, — предупреждает он рядового.

Последние несколько метров Тиль крадется. В туннель ведут противоударные двери. Они открываются только после введения кода доступа через контрольную панель, но враг каким-то образом все же проник на базу.

Звуки боя становятся все громче даже через толстую пласталь двери. Тиль останавливается у порога, вводит определенную последовательность цифр, открывающую двери. Он бы предпочел идти другим путем, но в командный центр ведет только эта дорога. Шум открывающихся дверей сообщит врагам о его приближении, нужно быть готовым ко всему. В голове мелькают обрывки воспоминаний о битвах на борту «Чести Макрагга». Тиль пытается подавить их, надеясь, что в этот раз ему будут противостоять только смертные враги.

— За каждой дверью — новый ужас… — шепчет он.

Роуд поднимает голову и переспрашивает:

— Что?

— Ничего.

Противоударные двери разъезжаются со скрежетом, отчетливо слышимым даже среди грохота орудий, стрельбы и криков.

— Держись рядом, Роуд!

Пригнув голову, Тиль бежит вдоль стены, попутно окидывая взглядом картину боя.

Большая часть командного центра разрушена, когитаторные и стратегические консоли разбиты. Мигающие полоски света над головой означают, что генераторы работают в аварийном режиме. Противоударные двери с противоположной стороны командного центра взорваны извне. Искореженные, они валяются на обугленном полу. Очевидно, враг прорвался именно здесь.

Трое Ультрадесантников укрылись в центре зала за богато украшенными резными колоннами, из которых вражеские выстрелы выбивают осколки орнамента. Один из укрывшихся — капитан Вальтий. Один глаз капитана залит кровью, на голове серьезная рана. Ему нелегко целиться. Скорчившись, он отстреливается отдельными короткими выстрелами. Судя по глухим отзвукам выстрелов, магазин его пистолета практически пуст.

В противоположном конце зала пятнадцать вражеских целей. Они продвигаются парами, прикрывая друг друга. На семерых силовая броня, но не полностью закрывающая тело, а оставляющая обнаженными руки нападающих. Остальные восемь — люди-культисты в защитной броне, балахонах, с бронебойным оружием и трофейными лазерными ружьями. Плохо экипированные, но чрезвычайно мотивированные, они действуют с точностью, не свойственной обычным фанатикам.

Тиль делает три выстрела из болт-пистолета в живот одному из Несущих Слово. Враг оборачивается, получив неожиданную рану. Роуд тоже стреляет. Его выстрел пронзает шею одного из культистов, мгновенно убивая его.

— Отличный выстрел, — выкрикивает Тиль.

— Я целился в грудь.

Оба вынуждены вжаться в стену, прячась в природных углублениях пещеры от незамедлительно последовавшего ответного огня.

Статические помехи в вокс-коммуникаторе Тиля сменяются хриплым голосом капитана Вальтия:

— Они взорвали дверь, Тиль. Нуметор и Харгелл убиты. Обстановка: мы в западне и уступаем противнику в огневой мощи.

— Я насчитал семь легионеров и столько же культистов.

— Неверно. У них как минимум вдвое больше помощников-людей.

Тиль стискивает зубы.

— Простите, сэр, это моя вина. Должно быть, они выследили меня.

Теоретический прогноз: десантники уступают, и через несколько минут командный центр оказывается в руках врага. Тиль все еще обдумывает план, когда, заглушая звуки боя, раздается голос вражеского командира.

— Говорит Курта Седд, Апостол Третьей Руки XVII легиона. Вы в проигрышном положении и уступаете нам в огневой мощи. Сдавайтесь, и мы пощадим ваши жизни, а также жизни ваших помощников.

Командный центр — это лишь часть разветвленной аркологии, откуда Ультрадесантники вот уже несколько лет координируют действия обитателей разрозненных убежищ. Здесь нет беженцев, но есть простые служащие — четырнадцать человек, лишь треть из которых — солдаты, а остальные — снабженцы, инженеры, повара, сбившиеся под крыло своих неудачливых защитников. Некоторые еще держат лазерные пистолеты дрожащими руками, другие уже мертвы, убитые шальной пулей или вражеским огнем. Вальтий, как и Тиль, несет за них ответственность. Они — кровь Калта. Того, что от него осталось.

Вновь в вокс-передатчике Тиля звучат помехи и голос Вальтия, отдающего последний приказ.

— Уходи, Тиль. Выбирайся, кроме тебя никто не сможет.

— Вы сдаетесь?

— Им нужны пленные. Это даст тебе время, сержант.

— Время на что, сэр?

— Организовать спасательную операцию, — капитан смеется над своей шуткой, но Тиль не разделяет его мрачное чувство юмора. — Сержант, ты сам сказал, это необычная война, и обстоятельства вынуждают нас действовать нестандартно. Так мы и поступим. Теперь уходи.

Губы Тиля сжимаются в тонкую линию, когда он осознает, что ему придется делать.

— Назад.

Роуд смотрит на него с недоумением.

— Сержант?