Салимов удел - Стивен Кинг

- А как насчет этого Барлоу? - поинтересовался Джимми. - Как он появился в городе?

Мэтт пожал плечами.

- Не могу сказать. Думаю, в соответствии с легендами нам следует принять, что Барлоу стар... очень стар. Может быть, он уже менял имя дюжину раз, тысячу раз. В то или иное время этот Барлоу, возможно, оказывался уроженцем чуть ли не всех стран мира, хотя я подозреваю, что он родом из Румынии или Венгрии. В сущности, как он появился в городе в любом случае неважно... правда, я не удивился бы, обнаружив, что к этому приложил руку Ларри Крокетт. Важно то, что он здесь. Дальше. Вот что вы должны сделать: возьмите с собой кол. И оружие - на случай, если Стрейкер еще жив. Для этой цели подойдет револьвер шерифа Маккаслина. Кол должен пройти сквозь сердце, не то вампир сможет подняться снова. Ты, Джимми, сможешь проверить, так это или нет. Проткнув его колом, вы должны отрубить Барлоу голову, набить рот чесноком и повернуть ее в гробу лицом вниз. Во всех художественных произведениях о вампирах - и голливудских, и прочих пронзенный колом вампир почти мгновенно умирает, обращаясь в пыль. В реальной жизни может выйти иначе. Тогда вам надо утяжелить гроб и бросить в текучую воду. Я бы посоветовал Королевскую реку. Вопросы есть?

Вопросов не было.

- Хорошо. У каждого должен быть флакон со святой водой и кусочек Святого причастия. И перед тем, как идти, каждый должен исповедаться отцу Каллахэну.

- Не думаю, что среди нас есть хоть один католик, - заметил Бен.

- Я католик, - откликнулся Джимми. - Непрактикующий.

- Тем не менее вы исповедуетесь и покаетесь. Тогда вы пойдете очищенными, омытыми кровью Христовой... чистой, неиспорченной кровью.

- Хорошо, - согласился Бен.

- Бен, вы спали со Сьюзан? Простите меня, но...

- Да, - сказал он.

- Тогда вам и придется заколачивать кол - сначала в Барлоу, потом в нее. В нашей небольшой компании личная обида нанесена только вам. Вы будете действовать, как муж Сьюзан. И не должны дрогнуть - девушка обретет свободу.

- Хорошо, - снова сказал Бен.

- И самое главное... - Мэтт обвел взглядом всех присутствующих. - Вы не должны смотреть ему в глаза! Стоит посмотреть, как Барлоу завладеет вами и восстановит против остальных, даже ценой вашей собственной жизни. Вспомните Флойда Тиббитса! Поэтому иметь при себе оружие опасно, даже если оно необходимо. Джимми, ты возьмешь пистолет и будешь держаться чуть позади. Если придется осматривать Барлоу или Сьюзан, все равно, передашь пистолет Марку.

- Понял, - сказал Джимми.

- Не забудьте купить чеснока. И, если удастся, розы. Тот маленький цветочный магазинчик в Камберленде еще открыт, Джимми?

- "Северная красотка"? Думаю, да.

- Купите каждому белую розу, чтобы прикрепить к волосам или привязать к шее. И - я повторюсь! - не смотрите ему в глаза! Я могу держать вас тут, втолковывая сотни других вещей, но лучше идите. Уже десять, а отец Каллахэн может передумать. Всего хорошего. Буду молиться за вас. Для старого безбожника вроде меня молиться - тот еще фокус, но, сдается мне, я уже не такой безбожник, каким был когда-то. Это Карлайль сказал: "если человек в сердце своем низводит с престола Господа, туда восходит Сатана"?

Никто не ответил, и Мэтт вздохнул.

- Джимми, я хочу поближе взглянуть на твою шею.

Джимми подошел к кровати и задрал подбородок. Раны, вне всяких сомнений, представляли собой проколы, но обе затянулись коркой и, похоже, отлично заживали.

- Не болит? Не жжет? - спросил Мэтт.

- Нет.

- Тебе крупно повезло, - сказал учитель, серьезно глядя на Джимми.

- Я начинаю думать, что так мне еще никогда не везло.

Мэтт откинулся на постели. Лицо выглядело измученным, глаза ввалились.

- Если хочешь, я приму таблетку, от которой отказался Бен.

- Я скажу сестре.

- Отправляйтесь, беритесь за дело, а я посплю. Позже возникнет еще один вопрос... ну, довольно. - Мэтт перевел взгляд на Марка. - Мальчик, вчера ты поступил замечательно. Глупо, безрассудно, но замечательно.

- За это заплатила она, - спокойно отозвался Марк, сжимая дрожащие руки.

- Да. Может быть, вам снова придется расплачиваться - любому из вас, всем вам. Не нужно его недооценивать! А теперь, если вы не обидитесь, то я очень устал. Читал почти всю ночь. Как только дело будет сделано, позвоните.

Они вышли. В коридоре Бен взглянул на Джимми и сказал:

- Он никого тебе не напомнил?

- Ага, - сказал Джимми. - Ван Хельсинга.

В четверть одиннадцатого Ева Миллер спустилась в погреб за двумя банками кукурузы, чтобы отнести миссис Нортон, которая, по словам Мэйбл Уэртс, слегла. Почти весь сентябрь Ева провела в кухонном пару, усиленно хлопоча над домашними заготовками: она бланшировала овощи, раскладывала в банки и заливала парафином горлышки болловских банок с домашним желе. Сейчас в ее безупречно чистом подвале с земляным полом на полках аккуратно выстроились две с лишним сотни банок - консервирование было одной из самых больших радостей Евы. Ближе к концу года, когда осень плавно перейдет в зиму и до праздников окажется рукой подать, она добавит к своим запасам начинку из изюма с миндалем.

Ева открыла подвал, и в ту же секунду ее поразил запах.

- Елки-моталки, - пробормотала она себе под нос и решительно двинулась вниз, словно переходила вброд грязную лужу. Ее муж сам сделал этот подвал, выложив стены камнем, чтобы было прохладнее, и время от времени в широкие щели забиралась какая-нибудь выхухоль (или сурок, или норка), да там и подыхала. Должно быть, так было и на этот раз, хотя Ева не припоминала, чтобы когда-нибудь воняло так сильно.

Она добралась до низа и двинулась вдоль стены, щурясь в слабом свете двух пятидесятисвечовых лампочек под потолком. "Надо бы заменить на семьдесят пять свечей," - подумала Ева. Она достала консервы (в каждой банке под крышкой лежал ломтик красного перца, а на этикетках ее собственной рукой было аккуратно выведено синими чернилами "КУКУРУЗА") и продолжила обход, втиснувшись даже в щель за огромной топкой, от которой отходило множество труб. Ничего.

Ева опять вернулась к ведущей в кухню лестнице и пристально огляделась - руки в боки, лоб нахмурен. С тех пор, как два года назад она через Ларри Крокетта наняла двух парней выстроить за домом сарай для инструмента, большой погреб стал гораздо опрятнее. Здесь осталась печь с торчащими во все стороны изогнутыми трубками, похожая на выполненную импрессионистом скульптуру богини Кали, маленькие круглые окошки - их скоро придется закрыть, потому что настал октябрь и тепло превратилось в драгоценность, и закрытый брезентом биллиардный стол, когда-то принадлежавший Ральфу. Несмотря на то, что с тех самых пор, как в 1959 году Ральф погиб, никто не играл, Ева каждый май тщательно пылесосила сукно. Больше здесь, внизу, ничего особенного сейчас не было - коробка с книжками в мягких обложках, которые Ева собирала для Камберлендской больницы, скребок со сломанной ручкой, доска со вбитыми в нее колышками, откуда свисал кой-какой старый инструмент Ральфа, сундук, где лежали шторы - теперь, вероятно, совсем заплесневевшие...