ФБР. Правдивая история - Тим Вейнер

«Они были умелыми сборщиками разведывательных данных от имени Советского Союза, — сказал Уэбстер. — Благодаря очень интересной и полезной деятельности французской разведывательной службы, имевшей контакты с высокопоставленными лицами в КГБ, нам стало известно об их программе кражи технологий в Соединенных Штатах. Перечень или список требований, который был им передан, а они предоставили его нам, дал нам возможность отслеживать их действия»[578].

ФБР начало заводить дела о тяжких уголовных преступлениях в отношении сотрудников польской разведывательной службы и американцев, которые работали на них, — это были главным образом поставщики старых видов оружия и военнослужащие рядового и сержантского составов с денежными проблемами. Один моряк в отставке продал более ста документов на американские системы ядерных вооружений за 250 тысяч долларов. Служащий концерна «Хьюз эркрафт» получил 110 тысяч долларов за информацию о новейших американских радарах, боевых системах для самолетов и ракетах системы «земля — воздух».

Чешская разведка добилась даже большего: она проникла в ЦРУ. На протяжении десяти лет, с февраля 1973 по август 1983 года, натурализованный американец по имени Карл Ф. Кохер работал в ЦРУ, сумев убедить Агентство в своей лояльности Соединенным Штатам. За эти десять лет он тайно вывозил совершенно засекреченную информацию своим кураторам из коммунистического лагеря, включая имена офицеров ЦРУ, работавших в стране и за границей против Советов.

Венгерская разведслужба завербовала в Западной Германии армейского сержанта Клайда Конрада, который отвечал за хранилище, в котором находились оперативные планы НАТО на третью мировую войну для Восьмой пехотной дивизии. Конрад продал совершенно секретные документы, раскрывающие места расположения ядерного оружия НАТО, войск, танков и самолетов. Ему было заплачено более миллиона долларов; он руководил группой, состоявшей по крайней мере из дюжины американских солдат и бывших военнослужащих, которые на протяжении четырнадцати лет обеспечивали постоянный поток секретов, текущий на Восток за железный занавес.

Длительность и размах шпионской деятельности Конрада превзошла работа ветерана военно-морского флота и частного детектива Джона Уокера, который завербовал своих брата, сына и лучшего друга в группу, продававшую Советам совершенно секретные коды связи военно-морского флота. ФБР раскрыло Уокера только после того, как его бывшая жена Барбара несколько раз позвонила в Бюро, обвиняя своего мужа в шпионской деятельности. На протяжении пяти месяцев ее не принимали всерьез, потому что всякий раз, когда она звонила, она была пьяной и пила каждый раз, когда к ней приходил агент, чтобы побеседовать с ней. Но когда ФБР начало изучать Уокера, ему понадобилось всего три месяца, чтобы поймать его при попытке передать КГБ 129 совершенно секретных документов военно-морского флота. Он давал Советам ключи для дешифровки закодированных сообщений американских военно-морских сил с 1967 года. «Практически нет никаких сомнений в том, что он стал причиной смерти огромного количества наших войск во Вьетнаме»[579], — сказал сотрудник ФБР Роберт У. Хантер, который арестовал Уокера.

ФБР раскрыло по крайней мере шестьдесят восемь американцев, занимавшихся воровством секретов для Советов в 1980-х годах. Но оно так и не нашло неопровержимых доказательств того, что за какой-либо террористической организацией, выбравшей своим объектом Соединенные Штаты, стоит Москва.

И хотя руководители Америки продолжали нагнетать угрозу спонсируемого государством терроризма, количество посягательств на внутреннем фронте уже уменьшилось. В то время как количество дел ФБР о шпионаже с 1981 по 1985 год увеличилось втрое, дела о внутреннем терроризме сократились в пять раз, уменьшившись до одного в месяц. ВСНО наносили удары чаще всего — убивали служащих военно-морского флота США, устраивали взрывы в офисах ФБР в Нью-Йорке и похитили 7 миллионов долларов из бронированного автомобиля в Коннектикуте. Подполье «уэзерменов» добилось успеха, нанеся один последний удар: они положили бомбу под лавку, стоящую у здания сената Соединенных Штатов. Взрыв, прозвучавший в 22:58 7 ноября 1983 года, не причинил никому вреда, хотя от него разрушились стены и разбились зеркала и люстры курительной комнаты Республиканской партии. Но это был удар на последнем издыхании. Впервые по крайней мере за двадцать лет со времен подъема антивоенного сопротивления и возрождения ку-клукс-клана не взорвалась ни одна бомба.

Никто в Бюро не знал, ослабевает или нарастает угроза терроризма. Уильям Уэбстер сомневался в том, что она ослабевает. Его помощник Бакс Ревелл полагал, что она непременно снова возникнет.

Будучи агентом ФБР с 1964 года, Ревелл был самым политически сведущим помощником директора в этот период. Подобно многим лучшим агентам в истории ФБР, он был ветераном военно-морского флота и укреплял лояльность сверху вниз по иерархической лестнице. Он щеголял в ковбойских сапогах и говорил с гнусавым акцентом жителя западной глубинки. Его мышление было более изящным, чем манера одеваться.

Ревелл стал главным специалистом по борьбе с терроризмом и разведке в ФБР. В себе он видел вероятного преемника судьи Уэбстера. Он не скрывал своих амбиций. Он прекрасно видел возможности ФБР и хотел создать контртеррористическое подразделение, которое могло бы работать по всему миру.

У Уэбстера были сомнения. «Сначала он совсем не пришел в восторг»[580], — сказал Ревелл. У директора были на то свои причины: около четырехсот агентов ФБР — лишь 5 процентов всего личного состава — имели какой-либо опыт ведения дел о терроризме, и большинство из них осторожно относились к политическому и юридическому рискам этой работы. Ревелл тем не менее убедил Уэбстера публично объявить, что терроризм — один из четырех главных приоритетов работы Бюро наряду с контрразведкой, преступлениями, совершаемыми государственными служащими, и организованной преступностью.

Он начал регулярно встречаться с директором Центрального разведывательного управления Уильямом Дж. Кейси и представителями высшего руководства нелегальной работой ЦРУ. Вскоре он стал связующим звеном между Бюро и группой Белого дома, занимавшейся контртеррористическими операциями, во главе со штабным офицером Совета национальной безопасности подполковником Оливером Нортом — моряком, который руководил таким количеством тайных операций на Ближнем Востоке и в Центральной Америке, что дух захватывало. Ревелл оказался более подготовленным к тому, что происходило в Белом доме, чем Уэбстер. Директор был рад передать часть власти, авторитета и ответственности своему заместителю. На протяжении многих месяцев он переживал потерю своей супруги, которая страдала от давней и мучительной болезни и умерла в возрасте 57 лет.

Ревелл создал небольшую армию внутри ФБР в ожидании Олимпийских игр 1984 года в Лос-Анджелесе. Нападения группы «Черный сентябрь» на Олимпийских играх в Мюнхене за двенадцать лет до этого были еще свежи в памяти их организаторов. Никто не хотел их повторения. В ФБР сформировали команду по спасению заложников из пятидесяти агентов — многие из них были ветеранами войны во Вьетнаме, обученными тактике действий коммандос (отрядов специального назначения для проведения десантных и разведывательно-диверсионных операций. — Пер.). Отряд рос, чему способствовала его известность. Его арсенал вскоре уже включал вертолеты, бронетранспортеры и танки. Олимпийские игры прошли почти без сучка без задоринки. Самый большой страх вызвало обнаружение двух дельтапланов, которые, как заподозрило ФБР, могли быть использованы в операции палестинских террористов-камикадзе. Только один сбой произошел в Лос-Анджелесе той осенью.

3 октября 1984 года, после двухмесячного расследования, которое началось, когда был погашен олимпийский огонь, некий недисциплинированный и бесталанный агент контрразведки по имени Ричард Миллер стал первым сотрудником ФБР, когда-либо обвиненным в шпионаже.

Дело Миллера было с душком. Это был сотрудник контрразведки ФБР — ветеран, отдавший службе двадцать лет, жизнь которого пошла под откос за месяцы до его превращения в шпиона. Будучи отцом восьмерых детей, он был отлучен от мормонской церкви за нарушение супружеской верности. Он был временно отстранен от службы в ФБР на две недели без денежного содержания из-за своей тучности. Вскоре после этого дисциплинарного воздействия он был легко завербован некоей женщиной, которая, как он знал, была агентом КГБ. Светлана Огородникова соблазнила Миллера продать экземпляр инструкции по ведению контрразведывательных действий за рубежом объемом двадцать пять страниц в обмен на 15 тысяч долларов наличными и ее сексуальные услуги. Миллеру было предъявлено обвинение, и он получил двадцатилетний срок тюремного заключения.