Такова торпедная жизнь - Рудольф Гусев

— Дело, конечно, дохлое. И время неподходящее. Конец года и пятилетки. Ты с кем приехал?

— Со мной вежливый и корректный тепловик Николай Александрович Цветков и напористый телеуправленец Исаак Борисович Любан.

— Этих вежливых и напористых оставь в Министерстве, я найду им на сегодня работу. Поезжай один. Нужно было бы взять с собой военпреда. Да теперь поздно. Поезжай в УПВ, потом к заместителю Главкома Павлу Григорьевичу Котову, потом в Министерство обороны. Нужно пройти все уровни, понял? Бери машину — и вперед! Пропуск тебе заказан. Хорошо, если обойдешь сегодня УПВ.

Тихомиров зашел к ведущим специалистам министерства. Обратился к одному из них, Грязнову:

— Слушай, Юрий Константинович, что такое у вас «уровни»?

— Не прикидывайся, все ты знаешь. Уровни — это та же «Табель гражданских чинов», что была в России до 1917 года, только с учетом всеобщего равенства и братства. Нечто вроде шестков в курятнике. Тебе завизировали бумаги кто?

— Корсаков, Жуков, Левченко, Прусс.

— А теперь тебе нужны визы Ковтуна, Бутова, Котова.

— Визы Ковтуна у меня нет.

— Ну и возвращайся в свой Ленинград. Без Ковтуна Бутов тебе не завизирует, а без Бутова Котов даже смотреть не будет. Холостой выстрел, товарищ Тихомиров. Это я тебе говорю, как бюрократ бюрократу.

— Но я ж-е…

— Что «я же»? Ты уже больше бюрократ, чем конструктор, раз носишься со своими бумагами по Москве.

— Нет, в Ленинград я, пожалуй, возвращаться не буду. Может быть, повезет… А вообще-то, если у вас все по уровням, взял бы Левченко эту бумагу и поехал бы к Бутову, а потом Прусс — к Котову. Или как?

— Ну, ты даешь, Радомир! Далеко пойдешь. Левченко никогда к Бутову не поедет, как, впрочем, и Бутов к Левченко. Их оставить на пару минут нельзя. Готовы броситься друг на друга. Если они будут еще разъезжать друг к другу — когда будут руководить?

— А когда я буду работать?

После доклада начальнику торпедного отдела Акопову о цели своего прибытия, он был направлен к офицерам отдела для предварительного ознакомления их с привезенными документами.

— Пусть посмотрят специалисты, завизируют. Вообще-то все это делается установленным порядком, в определенные сроки, а здесь все в куче. Вам, конечно, простительно. В наследстве нужно разбираться сразу….

В торпедном отделе стоял нормальный рабочий шум, изредка прерываемый возгласами его хозяев в адрес многочисленных посетителей:

— Мудаки! О чем вы раньше думали? Сейчас конец года. Любой финансист сразу определит, что телеграмма такого содержания есть не что иное, как перенос сроков поставки. Вам план выполнить нужно? А штраф платить вы не желаете?

Или чуть позже:

— Как это понимать? Вы предлагаете мне идти к Бутову и доложить, что Вы, Леоненко, можете снизить сопротивление движению торпеды на 25 %, но для этого нужно отлавливать по десятку рыб-мечей, выжимать их сок и заправлять им торпеду перед выстрелом? С вами, учеными, не соскучишься…

«Я немножко не вовремя», — подумал Тихомиров и решительно направился к одиноко сидевшему Людомиру Николаеву. Тот после увольнения в запас остался в отделе старшим инженером и сейчас углубился в расчет потребности количества медно-магниевых батарей на ближайшую десятилетку.

— Людомир Владимирович! Посоветуйте, с кого начать обход по этим вопросам. Тихомиров положил перед Николаевым объемистую папку. Тот неторопливо полистал бумаги, аккуратно завязал тесемки, отодвинул папку на край стола и вяло улыбнулся:

— Новая метла? Вези эти бумаги обратно. Сначала обговорите с Ковтуном, Коршуновым.

— Но эти ребята ничего без вас не решают. Будут звонить вам, надоедать. Если я скажу, что УПВ согласно, они все подпишут.

— Ну, это ты зря так. Хотя есть смысл посмотреть. Начни с Вязникова, потом посмотрят Спехов, Зуйков. Дальше к начальству отдела, потом к финансисту, потом к Бутову, Котову…

— Понял…

Из отдела Тихомиров вышел почти ни с чем. Было много советов, предложений, пожеланий. Все они сводились к необходимости согласования вопросов с отделами института: это — с Романовым, это — с Пестеревым, это — с Бозиным… у и, конечно, необходимы визы Ковтуна и Коршунова. Первым визировать никто не желал. Уровни… Все были «за», но Государевы деньги здесь берегли и действовали с двойной оглядкой: «А как отнесутся финансисты?»

«Пойду сразу к адмиралу Павлу Григорьевичу Котову», — решил Тихомиров и спустился с пятого этажа на второй.

В обширной приемной тоже было многолюдно. Больше в правую дверь — к Ивану Игнатьевичу Тынянкину, поменьше — к Павлу Григорьевичу Котову. К Тихомирову подошел секретарь Котова Володя Мухин, сама тактичность и вежливость:

— Вы к Павлу Григорьевичу? Как вас записать? Вы звонили ему? Тихомиров назвался, сказал, что не звонил.

— Тогда вам нужно организовать звонок Павлу Григорьевичу, как минимум — заместителя министра Леонида Васильевича Прусса.

— Сейчас организуем.

Радомир попросил телефон, набрал номер Левченко и, когда тот снял трубку, у него выскочило запанибратски:

— Марат Петрович, организуйте звонок Прусса Котову, чтобы меня принял.

— Ты что, уже всех обошел?

— Не совсем, но сдвиги есть.

— Хорошо. Жди вызова.

Панибратское отношение Тихомирова с Левченко не прошло мимо ушей Мухина. Он уже пожалел, что потребовал от него этого звонка. Поэтому, когда ему позвонил Павел Григорьевич испросил, есть ли к нему Тихомиров, пропустил его немедленно без очереди, чем вызвал неудовольствие других почтенных посетителей, ожидавших своего времени.

Котов внимательно посмотрел на Тихомирова, подумал: «Первый раз вижу. Запомнил бы этого красавца».

— Что у вас ко мне? Что за срочность?

Радомир мысленно тренировал свой доклад. Но сейчас все вылетело из головы, поэтому начал по-домашнему:

— Павел Григорьевич! Недавно я назначен начальником торпедного отделения ЦНИИ «Гидроприбор». Хочу начать работу с расчистки завалов, чтобы сосредоточиться на главных направлениях, собрать силы в кулак…

— Это похвально. Показывайте, что там у вас ко мне?

Радомир положил свою объемистую папку с тесемками. «Дилетант, — подумал Котов, — так начальству не докладывают. Каждый документ должен быть в отдельной папочке: слева — текст, справа — последний лист с визами. Здесь все кучей, углы документов смяты». Котов был мудр, стар и потому осторожен. Он начал медленно читать предложенные документы. «Так он их за сутки не прочитает», — подумал Радомир, но ошибся. Котов вдруг прекратил чтение и внимательно посмотрел на Тихомирова:

— Я вам подпишу эту обойму документов, но подпись свою поставлю после Колосова. Договорились?

— Есть!

Радомир еще не знал, кто такой Колосов и поэтому, спокойно собрав документы, вышел из кабинета.

— Ну, как результат? — спросил его секретарь.

— Нормально, только нужна сначала подпись Колосова. Кто это такой?

Мухин обомлел от такой простоты: «Этот красавец не знает, кто такой генерал-полковник Колосов». А тем временем Радомир спросил:

— Как мне попасть к нему?

— Пропуск я вам закажу. Ехать нужно к нему в Министерство обороны. Он по должности, как наш Павел Григорьевич, заместитель по вооружению, только в масштабе Министерства обороны. Понятно? Но прежде чем к нему пройти, потребуются визы начальников управления: Миронова Вячеслава Петровича и других.

— Понятно…

Тихомиров доложил адъютанту Колосова кратко:

— Павел Григорьевич Котов попросил предварительно доложить документы генерал-полковнику Колосову.

Тот пожал плечами:

— Ждите. Он вышел.

Тихомиров сел на стул у входа в кабинет и стал ждать. Других посетителей не было. Прошло около получаса. Внезапно в приемную вошел генерал-полковник и направился в кабинет:

— Вы ко мне? Проходите.

Тихомиров вошел, представился и доложил, что был у Котова, но тот направил его к нему. Колосов посмотрел на Тихомирова: «Первый раз вижу. Запомнил бы этого парня». И стал листать бумаги. Потом снял трубку:

— Павел Григорьевич. Ты чего направил ко мне Тихомирова?

Чего другого, но этого Котов никак не ожидал. Направляя Тихомирова к Колосову, он предполагал, что тот «завязнет» на ближайших к нему «подступах» всерьез и надолго. Потому, не долго думая, нашел выход из положения:

— Вопросы там ясные. Немножко не вовремя. Только в этом смысле…

— Понятно, — и далее Тихомирову, — надеюсь, мои специалисты в курсе дела? Где мне расписаться в вашем гроссбухе?

Тихомиров послюнявил палец, нашел лист с подписью Прусса и сказал неуверенно:

— Здесь, наверное.

Колосов неторопливо расписался.

Через полчаса Тихомиров стоял перед Павлом Григорьевичем Котовым: