Тебе держать ответ - Юлия Остапенко

— Двух цветов? — удивлённо переспросил Том.

— Ну… — у Адриана мелькнула нелепая мысль, что они говорят о разных женщинах. — Наполовину рыжие, наполовину чёрные. Вот так. — Он провёл ребром ладони по пробору у себя на голове, показывая, где проходит граница цветов в волосах Алекзайн. Том смотрел на него в изумлении, потом это выражение исчезло с его лица, и он кивнул.

— Чёрные?.. А-а. Да. Она, вероятно, выкрасила седую половину в чёрный цвет.

— Выкрасила?!

— Алекзайн рыжеволосая, Адриан. Но половина её волос поседела за одну ночь, когда ей было пятнадцать лет. Я не знал, что она стала это скрывать.

У Адриана отвисла челюсть. Красит волосы?! Как же так?! Как могло быть что-то искусственное, что-то ненастоящее в этом дивном существе?

И тогда он задал вопрос, который должен был задать первым, — самый просто и самый важный:

— Кто она такая?

Том откусил от краюхи и принялся жевать.

— Том!

— Сейчас не время для этих разговоров, Адриан.

— Да ты всё время так говоришь! Тому не время, этому не время! Всё равно ведь придётся рассказать, рано или поздно. И ты же не знаешь, сколько я ещё с тобой пробуду…

Том насмешливо посмотрел на него.

— Это угроза?

— Понимай как знаешь, — выпалил Адриан.

— Ну, ну, не злись. Пожалуй, ты прав. — Адриан разинул рот при этом невероятном заявлении, а Том как ни в чём ни бывало продолжал: — Только учти, это длинная история, на которую сейчас у нас нет времени, поэтому я расскажу только главное.

Он отряхнул с рук хлебные крошки, вытащил трубку и, скрестив ноги, принялся набивать её. Адриан сглотнул, едва не попросил поделиться, но вовремя прикусил язык. Том глубоко затянулся, пустил ноздрями дым.

— Я сам знаю о ней не так уж много. Она должна была стать жрицей в храме Яноны. Её отдали туда в раннем детстве и готовили для посвящения в день совершеннолетия. Она не очень-то хотела этого, как я понимаю. Ей не нравилось то, что она там видела.

— Жертвоприношения?

— И это тоже. Наверное, что-то ещё — нечто такое, в результате чего она поседела. Мы никогда не говорили об этом. Расспросишь её сам, если захочешь… Знаю только, что она нашла там что-то, в этом святилище. Какие-то старые свитки, в которых вычитала древнее пророчество о Том, Кто в Ответе. И поняла, что способна определять Того, Кто Отвечает.

— Определить? Что это значит?

— Если б я знал, парень, — вздохнул Том. — Факт тот, что она знает, где ты, знает, о чём ты думаешь, и воображает, что ты принадлежишь ей. Дескать, Янона возложила на неё обязанность следить за… за такими, как ты, и направлять их дар в нужное русло.

— Но она же отказалась служить Яноне!

— Дражайшая Алекзайн — достаточно противоречивая дама, — криво улыбнулся Том. — У неё с Яноной какие-то запутанные отношения, я, признаюсь, особо не вникал. Опять же, за дополнительными вопросами — к ней.

— И как я это сделаю, если ты меня от неё увёл? — тихо спросил Адриан.

Лицо Тома затвердело, улыбка сбежала с губ.

— Позволь напомнить, что я тебя от неё не уводил, — сухо сказал он. — Ты ушёл сам. И правильно поступил, как по мне. Но только не забывай, что это был твой собственный выбор. Никогда об этом теперь не забывай.

— Да я стараюсь, — буркнул Адриан, вертя в руках флягу. — Так она поэтому меня нашла, когда… когда я от тебя сбежал? Она меня… чувствовала?

— Думаю, да. Впрочем, она нашла бы тебя, даже если бы ты оставался со мной. Хотя тогда, может, и с меньшим успехом запудрила бы тебе мозги.

— Почему ты всё время так о ней говоришь?! Она… она… — Адриан хотел объяснить, какая она, потом выпалил то, что было наиболее безопасным и уж точно неоспоримым: — Она спасла мне жизнь!

— Не сомневаюсь, — кивнул Том. — Мне тоже. И не один раз. У неё это хорошо получается.

Адриан непонимающе посмотрел на него. Том глядел в сторону, выдыхая облачка дыма, и его глаза слабо поблескивали в темноте.

— Адриан, я не знаю, что именно она тебе наобещала, но из этого не вышло бы ничего хорошего. Поверь мне, пожалуйста. То, что говорит Алекзайн… я знаю, это сладкий мёд. Да только добыть этот мёд ты должен сам, сунув голову в улей и слизывая его с сот, пока разъярённые пчёлы будут жалить твой язык.

— А разве не так надо добывать мёд, чтобы заслужить право его есть? — с вызовом спросил Адриан.

Том вытащил трубку изо рта и посмотрел на него с изумлением. Потом откинул голову, и ночную тишину огласил его резкий звонкий смех.

— Что смешного? — зло спросил Адриан.

— Ничего, ничего. Ты, я вижу, принял мои наставления близко к сердцу. Извини. — Том покачал головой и снова сунул трубку в зубы. — Ищи золотую середину, Адриан. Мой тебе душевный совет. Не ошибёшься.

— Хочешь сказать, ты никогда не ошибаешься? — спросил Адриан, злясь всё сильнее.

Ему не нравилось, что Том так говорит о леди Алекзайн. Ему не нравилось, что он о ней говорит. Кое-что и вправду рассказал — но, боги, лучше б и вовсе ничего не рассказывал! Жрица Яноны? Адриан не мог в это поверить. Янона Неистовая, богиня мести, ревности и гнева, покровительница злоумышленников и предателей, одержимая жаждой убийства… Любимая дочь Молога, отвергнутое дитя Гилас. Совсем немного кланов поклонялись ей и вели от неё свой род — и всё это были кланы с дурной славой и несчастливой историей, ибо Янона не только жестока, но и вероломна, и безжалостна даже к собственным детям. Леди Алекзайн, это странное создание с холодными руками и горящей смолой во взгляде, вступила с безумной богиней в сговор. Но с какой целью? То, о чём она просила Адриана, вряд ли угодно Яноне — та была бы лишь рада мору, сулившему ей множество жертв. Адриан представил Алекзайн на коленях у пылающего алтаря, обнажённую, с воздетыми к небу руками, представил её волосы, реющие на ветру, рыжие и чёрные…

Нет. Рыжие и седые.

Он попытался отогнать эту картинку, потом — вспомнить её лицо. И ни того ни другого не смог.

Его встряхнули за плечо — кажется, не в первый раз.

— Ты не уснул? — спросил Том. — Рано, надо ещё немного пройти. Скоро граница.

— Том, — сказал Адриан, посмотрев на него, — как ты меня нашёл? Как ты узнал, что я в Ответе?

Том опустил голову и принялся выбивать трубку.

— Она со мной говорила.

— Как это?

— Сам не знаю. Я слышу её голос, во сне или наяву, иногда могу ответить, но чаще нет. Я для неё в эти минуты открыт… целиком открыт. Так она и узнала, что ты со мной. И, между прочим, сейчас она тоже это знает. — Том искоса взглянул на него и спросил: — С тобой она пока не выделывала ничего подобного?