История помнит - Михаил Докучаев

Только у нас в стране высокие руководители и бездарные политиканы и в упряжке с ними диссиденты и потомки репрессированных хлещут направо и налево всех выдающихся предшественников, стремясь строить на этом свое благополучие и политическую карьеру, отвлечь в то же время народные массы от насущных проблем их жизни, к которым они сами их привели. Облили грязью даже Ленина, Великий Октябрь, все героические завоевания социализма и достижения советских людей. То же самое сделали с марксизмом-ленинизмом, впервые осуществленным на практике в нашей стране и признанным всем прогрессивным человечеством.

Можно только напомнить всем этим злопыхателям, что история все хранит в своей памяти и никому не прощает, кто ее извращает и очерняет своих мертвых предков. Их ждет та же участь, какая постигла многих их предшественников. Имена же В.И.Ленина и И.В.Сталина, несомненно, будут занимать свое достойное место в анналах истории нашего великого народа и мировой цивилизации.

Глава XXX

После Сталина

Жизнь в стране после смерти И.В.Сталина постепенно набирала темпы. Все ждали чего-то нового, сверхъестественного, и в то же время были под большим влиянием прошлого. Хотя все реже стало появляться в газетах и сообщениях на радио и телевидению имя Сталина, народ продолжал жить верой в него и нескрываемо скорбел о его кончине.

Как-то все стало необычно, проще. Правительство во главе с Г.М.Маленковым провело ряд важных мероприятий, связанных с экономическими проблемами страны. Одно из них касалось снижения налогов с крестьян, аннулирования всех прежних долгов колхозов и совхозов государству. Другим его новаторством было устранение традиционной диспропорции между производством средств производства и производством товаров народного потребления в пользу последних.

По существу, Маленков в этот период являлся первым лицом в стране и в партии. Он председательствовал на заседаниях Президиума ЦК, решал практически все директивные вопросы. Это обеспечило ему популярность среди советских людей, особенно у крестьянства, так как оно получило заметное облегчение.

Одновременно правительство придавало большое значение распорядку работы государственных учреждений и предприятий, партийных органов. Если раньше свой рабочий режим все строили с оглядкой на Сталина, то есть быть на работе раньше него и уезжать позже, то теперь был установлен строго ограниченный восьмичасовой рабочий день. Никто не имел права приезжать на работу слишком рано и задерживаться больше чем на 10 минут после окончания рабочего дня. За этим строго следили и даже наказывали за его нарушение.

Первые нововведения принесли определенную популярность Маленкову. В дополнение народ окрестил его племянником и даже “приемным сыном Ленина”, причиной чему послужило то, что девичья фамилия его матери была Ульянова. Однако с арестом Берии и судом над ним стал падать и престиж Маленкова. Ему не простили старые грехи, и в первую очередь “ленинградского дела”. На Пленуме ЦК КПСС 25 января 1955 года он был освобожден от должности главы Советского правительства и назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР, министром электрификации. Он еще оставался членом Президиума ЦК партии. Впоследствии он присоединился к антихрущевской фракции и вместе с Молотовым, Кагановичем и Шепиловым был исключен из Президиума и состава ЦК и снят с работы.

Ему не разрешили жить в Москве, и только в 1965 году он переехал в столицу по разрешению Л.И.Брежнева. В ноябре 1988 года он скончался и был тихо, без огласки похоронен.

Наиболее громким и серьезным вскоре после смерти Сталина было дело, связанное с Лаврентием Берией. Инициатором его был Н.С.Хрущев. Еще до смерти Сталина Хрущев, судя по его мемуарам, начал готовить почву среди членов Президиума по ликвидации и устранению Берии. Он боялся его и считал опасным для партии и Советского государства человеком, занимавшим весьма ключевое положение в системе органов госбезопасности.

Хрущев не сомневался, что Берия ждал смерти Сталина, был заинтересован в ней и что после Сталина начнет убирать их всех по одиночке в целях захвата власти в партии и стране. По мнению Хрущева, прошлое Берии, связанное с Закавказьем в годы гражданской войны, деятельностью на руководящих постах в Тбилиси и в Москве, говорило о том, что в осуществлении задуманных им планов он не остановится ни перед чем. Он был всесильным и могучим, его боялись все без исключения высокие советские деятели. Вдобавок он был весьма неприятным человеком и большим хамом, хотя и неплохим организатором, о чем до сих пор помнят бывшие работники Совмина.

По полученным Хрущевым от И.А.Серова, заместителя министра госбезопасности, и С.Круглова, министра внутренних дел, данным, которые весьма сомнительны, Берия направил органам госбезопасности на местах директиву о переходе на режим боевой готовности. Они доложили Хрущеву оперативный план вооруженного путча, назвали имена заговорщиков. По их мнению, Берия готовил почву для смены высшего руководства, рассчитывая на помощь в этом Маленкова.

В это время заметно проявлялась дружба Берии и Маленкова. В свою орбиту они все больше втягивали Хрущева, приглашая на прогулки и интимные беседы. Начало расти влияние и Хрущева в партии, что, по-видимому, и послужило толчком к его активным действиям против Берии.

Тайно Хрущев провел беседы со всеми членами Президиума и заручился их поддержкой. Некоторые из них сначала не соглашались с инициативой Хрущева, как, например, Маленков, Ворошилов, Микоян. С Маленковым беседы проводились дважды. Все подготовительные мероприятия велись в отсутствие Берии, когда он находился в Берлине и наводил там порядок в связи с волнениями, послужившими причиной ввода туда советских войск. Берия тогда успешно справился со своей миссией и вернулся из Берлина, как говорят, на коне.

По намеченному плану арест Берии был приурочен к расширенному заседанию Президиума Совета Министров СССР, назначенному на 26 июля 1953 года. В это время предусматривалось поднять по тревоге военные академии и подтянуть к Москве особо надежные воинские соединения. Намечалось также блокировать дивизию МВД под Москвой и отдельный полк внутренних войск в Хамовниках.

Была подготовлена группа военных во главе с Маршалом Советского Союза Г.К.Жуковым, в которую входили ряд маршалов, генерал армии К.И.Москаленко, первый заместитель командующего войсками ПВО генерал П.Ф.Батицкий, начальник штаба МВО генерал А.И.Баксов, начальник политуправления войск МВО полковник И.Г.Зуб и другие.

Все они прибыли в Кремль в ходе заседания Президиума и разместились в соседней комнате с приемной зала заседаний Президиума Совмина. По условному сигналу Хрущева военные должны были войти в зал заседаний и арестовать Берию. Все они были вооружены, генерал Батицкий даже трофейным немецким “парабеллумом”, а Москаленко — “Вальтером”. Не забыл взять на всякий случай на это заседание свой пистолет и сам Хрущев. Все члены Президиума и военные были в ожидании сверхъестественного события, находились в величайшей степени напряжения.

Единственным человеком, который был беспечен и крайне спокоен, — это был Берия. Он пришел на заседание последним, тихо занял свое место и спросил о том, какие вопросы предстоит решать на нем. Он был просто одет, без галстука, имел при себе портфель. Никакого оружия у него не было, и по всему было видно, что он и не предполагал о нависшей над ним угрозе ареста.

На вопрос Берии о повестке дня Хрущев ответил: “Вопрос стоит о Лаврентии Берии”. По этому поводу Маленков сделал краткое сообщение, после чего Хрущев дал условный сигнал военным. Они вошли, встали сзади Берии, затем обыскали его, вывели из зала заседаний и доставили в комендатуру г. Москвы. Во время объявления Берии обвинения в качестве английского агента и врага советского народа он, опустив голову, внимательно слушал и что-то писал на листке бумаги. После по-разному говорили об этом факте. Одни уверяли, что он более десятка раз написал только одно слово “тревога”. По другим источникам, Берия в это время рисовал чертиков и ничего больше.

Особенно активно вел себя при аресте К.С.Москаленко, которого только что назначили командующим Московским военным округом. Он отдавал все распоряжения, хотя старшим являлся маршал Жуков. После Москаленко вел себя грубо, высокомерно по отношению к министру внутренних дел Круглову и замминистра госбезопасности Серову, прибывшим на следующий день для проведения следствия. Он не допустил их к Берии и выпроводил с территории военной комендатуры.

Берия был переведен в штаб Московского военного округа, где следствие по его делу проводил Генеральный прокурор Р.А.Руденко. В ходе следствия Берия ни в чем себя виновным не признавал, соглашался с выдвинутыми против него обвинениями только под тяжестью улик. Следствие длилось полгода. Вместе с Берией по делу проходили его ближайшие сподручные: В.Деканозов, В.Меркулов, Б.Кабулов, С.Гоглидзе, Л.Владзимирский, П.Мешик.