Пари с будущим - Сергей Гомонов

— Ты сначала определись — рабовладелец я или феодал.

— Ты счастливо сочетаешь в себе оба эти принципа.

— Вы намерены препираться тут до ночи или все же ехать ко мне? — подала голос Савитри.

Ну вот, сейчас мы приедем, она тоже представит мне своего парня, а то и мужа, и — привет, мой старый друг, сквозняк неприкаянности, даже словом перемолвиться мне будет толком не с кем: все заняты! Хотя нет, мы будем трепаться ни о чем и обо всем с Варуной! Я пожалуюсь моему мудрому учителю на кубинские страсти, а он, как всегда, станет меня утешать давно известными аргументами: что в каждый из месяцев года какая-нибудь из групп «наджо» уходит в отпуск и перебрасывает это дело из рук в руки соседям; переходящая красная Куба поэтому не засчитывается как проделанная работа, и вообще ее словно бы и нет. А возни там на миллион, уж очень сильно всем злоумышленникам (иди доброхотам, теперь и не знаю, как вернее) хотелось достать гаванского бородатого лидера эпохи войн, катаклизмов и переворотов. Поэтому покушения на него, отражаемые нами, проводились одной серьезной организацией с удивительной регулярностью и настойчивостью. В целом смотрелось это как поединок между двумя госструктурами, разнесенными во времени на тысячелетия. Потом мы, может, даже напьемся с учителем какой-нибудь местной спиртсодержащей жидкости, погорланим и разойдемся спать. Хотя что это я размечтался? У Варуны ведь тоже есть кому призвать его к порядку. Эх, старый мой друг, сквозняк неприкаянности, один ты меня понимаешь…

— Садись, что встал? — выдернул меня из невеселых размышлений Шива, указывая на приземистый белоснежный гравилет с эмблемой по борту в виде скачущего быка и пиктограммой «Нанди». Хорошая, кстати, марка, уважаемая моим отцом, сколько себя помню.

Мы уселись, и Шива погнал с места в карьер, иногда поднимая гравилет в воздух на приличную высоту. Тогда я успевал оглядеть окрестности — вполне, признаться, живописные и малолюдные.

— Сколько занял перелет от вас до Трийпуры? — поинтересовалась Ума.

Я поспешно оторвался от созерцания браслетика на ноге Савитри, которая сидела напротив меня, и ответил, что почти пять часов.

— Так быстро?! Я думала, это дольше…

— Ничего себе — быстро! Я уже не знал, куда деваться от скуки…

Не отвлекаясь от дороги, Шива хохотнул:

— Эге, привык на станции вот так вот — хоп!.. — он хлопнул в ладоши.

— …и на тебе маркер-маяк, а ты уже на месте! — подхватила Ума.

Я закивал:

— И сура — благостно так: «Чего изволишь, почтенный?» А я ему: «Во владения Варуны, ади!» Сура в мгновение ока переносит маркер — и вот мы уже жмем руки Варуне!

Тут же я почувствовал пристальное, даже напряженное внимание со стороны Савитри, хотя она по своему обычаю на меня не смотрела и молчала. Может, я что-то сказал не так? Сложно ее понять…

Дом Варуны оказался целым замком, выточенным в скале прямо на берегу у бухты. Широкие низкие ступеньки, также вытесанные в камне, лентой спускались от жилища к самой полосе прибоя, а сбоку от них, вдоль стены, проходил огороженный лепными перилами пандус. В закатных лучах дом был просто сказочен!

Шива бросил «Нанди» посреди пляжа, и мы пошли в замок.

— А-а-а, ну как же я тебе рад! — вскричал Варуна, увидев нас с площадки одного из верхних ярусов, и поспешил нам навстречу, а через минуту мы уже обнимались с ним и шутливо тыкали друг друга кулаком под дых. — Чего это вы все сегодня как привидения? Сговорились на маскарад?

Мы снова засмеялись, а Савитри заскользила вперед.

— Сейчас я познакомлю тебя с молодым человеком, — сказала она мне и скрылась в доме за легкими, колеблющимися на слабом ветру драпировками.

В груди нехорошо кольнуло. Ну вот, я так и знал…

А Варуна тем временем усадил нас вокруг низенького столика на веранде, представляющей собой одну из площадок, вырубленных на очередном этаже постройки. Драпировки заколыхались сильнее, за ними проступили сначала силуэты двух женских фигур, затем появились и сами женщины. У Савитри на руках сидел большеглазый ребенок, а следом за нею шла незнакомка, на которую этот ребенок очень сильно походил. Вторая женщина была значительно старше Савитри, но это никак не сказывалось на ее телосложении и походке.

— Моя жена Бхадра, — представил ее Варуна и, за руку подведя к нам, выдвинул свободное плетеное кресло. — Это Агни, а остальных ты знаешь.

Хозяйка дома кивнула мужу и приветливо мне улыбнулась. Вот какой будет Савитри лет через… много. Красивая! Только у Бхадры глаза черные, как созревшие маслины, а у дочери, как у Варуны, — светлые.

— Мой брат Апава, — добавила Савитри, легко подбрасывая мальчишку, звонко чмокая в лоб, а потом передала его матери.

— А что, разве новорожденные всегда выглядят так? — на всякий случай уточнил я, поскольку новорожденных мне видеть не доводилось, но все же здравый смысл подсказывал, что они не могут быть такими крупными.

— С чего ты взял, что он новорожденный? — удивился Варуна. — Ему уже полтора года. Я сам его новорожденным не успел увидеть! Ну, рассказывайте!

И Шива принялся рассказывать о делах на станции.

Они что, с ума все сошли? При посторонней?!

Наверное, я так красноречиво таращился на Бхадру, которая Шиву особенно и не слушала, что Варуна рассмеялся:

— Успокойся! Бхадра — свой человек. Мы и познакомились с ней, будучи ассистами. Правда, потом по моей вине ей пришлось покинуть станцию еще до начала карьеры…

— Ну, скорее уж тогда — по моей, — вмешалась Савитри.

— Ну, принципиально рассуждая — да, — согласился учитель. — Поэтому при ней обсуждать можно всё.

— Зато мама теперь — лучший врач на свете, — сообщила наша док, присаживаясь на корточки возле матери и по-девчоночьи нежась, когда та начала гладить ее по волосам.

Никогда не видел Савитри такой! Она меня удивляет все больше. И братец ей, кажется, уже не соперник, и не дуется она ни на кого. Вот что делают с людьми отпуск, солнце, море и родной дом!

— Но кое-что меня настораживает, — кратко изложив основную информацию, заявил Шива, и лицо его стало очень серьезным. — Косвенные признаки заставляют меня подозревать если не саботаж, то, во всяком случае, далеко не дружественное вмешательство в нашу работу.

А мне он ничего не говорил о своих подозрениях по этому поводу! Я обратился во внимание. Варуна тоже.

— Факты? — уточнил он.

Шива распрямился в своем кресле, а потом и вовсе пригнулся к столу, чтобы быть поближе к нам и говорить не слишком громко:

— Сначала я все списывал на неквалифицированную работу Агни. Накладки, подобные той, с Шумером, случались едва ли не через раз. Вроде бы и ничего непоправимого, но… Вот тут, в накопителе, я на свой страх и риск потихоньку увел некоторые записи — посмотри на досуге. Конечно же, я отправил рапорт Аури, и она добилась аудиенции с Вилларом и его селекционерами. Все они убеждали, что просчетов на их этапе не было. Значит, все переменилось уже в процессе, у нас? Может ли такое быть?