По Байкалу - Сергей Волков

ШАМАНСКИЕ СВЯТИЛИЩА

О практике жертвоприношений в священных местах упоминают многие ученые. Историк Н. Витсен в своем труде «Северная и Восточная Тартария» в 1692 г. сообщал, что «возле Байкала есть священная гора, куда отправляются, чтобы дать клятву. Те, кто произносит ложную клятву или дает ложное показание, оттуда живыми не возвращаются. Один раз в году они приносят небу жертвы».

Б.Э. Петри в 1916 г. сообщал: «Эжину ангинского камня (писаницы на горе Сахюртэ) и камня в бухте Ая ежегодно устраивают жертвоприношения».

Святилище на горе Ёрдо

О традиции приносить жертвы баранами на горе Ехэ Ёрдо может свидетельствовать и факт устилания вершины шкурами баранов во время проведения праздника в прошлом, и обнаружение при осмотре сопки в 2005 г. туши жертвенного барана в святилище на вершине Ехэ Ёрдо. Точно сказать, практиковалось ли жертвоприношение барана на горе, уже невозможно, но перед самой вершиной с западной, более пологой стороны, где обычно поднимались шаманы, есть одно любопытное место, спрятанное от посторонних глаз среди нагромождения камней. Под двумя огромными 5-метровыми плоскими каменными плитами, приподнятыми с помощью рук человека на каменных подпорках, существует полость, достаточная для укрытия нескольких человек. Любопытно, что естественная полость под лежащими друг на друге плитами замаскирована стенкой из искусственно сложенных камней. При внимательном осмотре внутри обнаружены засыпанные песком следы углей, что свидетельствует о разжигании здесь огня в древности. Рядом с этим местом, где за прошедшие века накопился наиболее плодородный слой почвы, на сопке растет колючий 2-метровый кустарник – карагана. Это единственное место на сопке Ехэ Ёрдо, где кустарник вырос до таких больших размеров.

Сохранилось устное предание о том, что богатый местный житель, дедушка-богач Дали-баян, проживавший в устье Анги, своим овцам не знал счета. Перед играми этот богач устилал шкурками белых ягнят все склоны священной сопки Ёрдо, и она становилась белоснежной, наподобие сверкающей мифической горы Сумеру. Белый цвет с древних времен считается священным среди бурят и монголов. Можно предположить, что устилание белыми шкурами вершины носило магический характер «очищения» и «освящения» сопки. Характерно, что во время праздника на вершину сопки поднимались только шаманы, больше никто не имел такого права.

Предполагается, что во время игрищ возле сопки или на ее вершине проходили также молебствия и жертвоприношения. По традиции на молебствия во время тайлаганов женщины не допускались, обычно они оставались дома и готовили пиршество к вечеру. На священную г. Ухэр Манхай в Кудинской долине женщинам нельзя подниматься до сих пор, на вершину сопки Ехэ Ёрдо также нельзя подниматься никому, кроме шаманов. Обязательные молебствия во время тайлаганов проводились непосредственно в местах проведения праздника. Нет никаких свидетельств, что во время тайлаганов на горах Ухэр Манхай или Байтаг в Кудинском ведомстве шаманы уезжали с праздника за много километров в специальные святилища для проведения своих обрядов. Все обряды проводились непосредственно в присутствии всех участников тайлагана, на месте. Поэтому вряд ли для аналогичного молебствия шаманов и жертвоприношений баранов у горы Ехэ Ёрдо нужно было уезжать к дальним писаницам в бухту Ая или к скале Саган-Заба.

По предположению доктора исторических наук Д. Дугарова, для проведения жертвоприношений во время Ёрдынских игр шаманы удалялись в святилище среди скал в бухту Ая. Однако из преданий известно, что эжин скалы Ая считался покровителем населения ближайших улусов и родов, т. е. имел значение только для местного населения.

Кроме этого известного из исторических описаний родового святилища жителей ближайших улусов, в бухте Ая в окрестностях горы Ехэ Ёрдо имеется еще несколько священных мест, отмеченных большим количеством наскальных рисунков, и имеются древние сложные фортификационные сооружения на вершине г. Шибэтэ. Некоторые группы наскальных рисунков расположены ближе и по композиционному разнообразию значительно опережают писаницы в бухте Ая. Среди них выделяются беломраморная скала Саган-Заба на берегу Байкала (15 км от сопки Ехэ Ёрдо), три группы рисунков на горе Сахюртэ (7 км от сопки Ехэ Ёрдо), рисунки на левой стороне долины Анги, напротив горы Ехэ Ёрдо (0,6 км севернее).

Наиболее загадочно предназначение мощной каменной стены на вершине г. Шибэтэ, что в переводе с бурятского означает «стена, изгородь». Остроконечная вершина находится в 2 км от Ехэ Ёрдо, на самом краю мыса, обрамляющего губу Анги с южной стороны. Со стороны моря вершина имеет очень крутой каменистый склон со скалами, а со стороны материка предвершинную часть окаймляет толстая стена. Каменная стена, неизвестно кем и для чего построенная, хорошо сохранилась до наших дней.

К мысу можно подъехать на машинах, до вершины останется подняться пешком еще метров 150 по крутому склону. Археологам очень трудно определить точные даты сооружения таких объектов, как земляные насыпи или стены, сложенные из камней без скрепляющего раствора. Стена на мысе Шибэтэ (южнее устья р. Анги, N52°46,297’ E106°34,107’) протяженностью 135 м, высотой 1–1,5 м и толщиной около 1 м опоясывает гору (678 м) в 10–15 м ниже ее вершины. Стена сложена из каменного плитняка и прекрасно сохранилась. Размер камней в стене не велик, их легко мог перемещать один человек. Как и все подобные сооружения на Байкале, эта стена сложена без использования связывающего раствора, поэтому не содержит органических компонентов, пригодных для радиоуглеродного анализа, и оказывается практически не датируемой. Местные старожилы именуют ее «крепостью, где метали стрелы, где бурятские дети проходили инициацию и посвящение в мужчины». Подобные стены есть на Крестовском мысе, в Тажеранской степи, на побережье Малого Моря, на мысе Рытом, на севере Байкала. Не все они имеют оборонительные функции, некоторые из них прямолинейны и находятся на склонах гор, вдали от выступающих байкальских мысов, ставя исследователей в тупик при ответе на вопрос об их предназначении. Подобные новые образования стали складывать и туристы, возможно, уже через несколько десятков лет и эти вновь сложенные стены также причислят к «загадочной» курумчинской культуре.

Каменная стена на г. Шибэтэ

В стене сохранился искусственный проход, защищенный четырьмя большими вертикально вкопанными плоскими каменными плитами, установленными с внутренней стороны стены полукругом. С вершины этого мыса, превалирующей над другими высотами, открывается прекрасный обзор долины Анги и прилегающих степей. Возможно, именно эта особенность послужила основанием для постройки стены здесь, например, для сторожевого пункта. В пользу такого предположения говорит и хорошо читаемый плоский круг из камней диаметром 2 м, выступающий из земли примерно на 20 см. Размер круга и его месторасположение на остром гребне дают возможность считать, что его сложили для основания постоянного кострища, на котором мог располагаться сигнальный костер. Версия о его ритуальном предназначении для шаманских обрядов также может иметь место, особенно с учетом близкого расположения священной горы Ехэ Ёрдо, где в старые времена весной проходил большой праздник с круговым танцем и откуда по преданию в дни празднования шаманы удалялись для проведения своих обрядов. Таким местом могла быть и вершина мыса Шибэтэ. Однако расспросы местных шаманов не подтверждают практики подобного строительства каких-либо огороженных сакральных территорий и кругов из камней для проведения шаманских ритуалов. К тому же это место на остром гребне часто продувается ветрами, так что при плохой погоде и сильном ветре просто невозможно находиться на вершине, она неудобна для проведения шаманских обрядов с разжиганием огня и исполнением танца с бубном, во время которого шаман уходил в транс. Для этого требовалась ровная площадка.