Золотые слезы - Лори Макбейн

— У тебя появляется страсть к философии, Швед. Не увлекайся ею, а то рискуешь прослыть среди друзей Патером.

— По-твоему, ты сильно изменился за последние пятнадцать лет? Перестал быть заносчивым и ограниченным зеленым юнцом, который некогда покинул родительский дом, громко хлопнув дверью? Я разочарую тебя, Николя, ты все такой же. Пора тебе взрослеть, а то как бы не было поздно. — Швед остановил пробегавшего мимо официанта, сделал заказ, потом внимательно посмотрел на своего друга и добавил: — Заявляю официально, только чтобы тебя успокоить: я не собираюсь жениться на Маре О'Флинн.

— Слава Богу! Рад, что в тебе осталась хоть крупица здравого смысла.

— Если бы она согласилась стать моей женой, я почел бы это за величайшее счастье. Но она никогда не подавала мне такой надежды. Я для нее просто друг, человек, на которого она может положиться в трудную минуту. А теперь дружеское внимание ей просто необходимо. Ты знаешь, что у нее умер брат и она осталась с его ребенком на руках?

— Да, я слышал. Но на твоем месте не стал бы очень сильно беспокоиться о ней. Говорят, что Брендан заработал на приисках целое состояние. Впрочем, есть люди, которым всегда всего мало. Итак, теперь Mapa располагает капиталом брата и твоим чистосердечным состраданием.

— Ты, я вижу, продолжаешь стоять на своем. Прошу тебя, Николя, не повторяй ошибки своего отца. Не стоит отвергать человека, не предоставив ему возможности по крайней мере объясниться.

— Я запомню твои слова, Швед. Так, значит, ты не едешь со мной?

— Не еду. И потом, меня никогда не принимали с распростертыми объятиями в Бомаре. А теперь, когда твой отец увидит, что ты все такой же балбес и ветрогон, то и вовсе на порог не пустит. Уж лучше я присмотрю себе какое-нибудь занятие здесь. Может быть, потом, когда я встану на ноги, ты захочешь вложить деньги в мое предприятие? — с надеждой глядя в веселые голубые глаза Николя, предложил Швед.

— Я сделаю это с радостью, но с твоего разрешения ограничусь ролью держателя акций. Я с трудом представляю себя в роли совладельца магазина.

— Как захочешь, так и будет. Давай выпьем за наше грядущее деловое партнерство. Помяни мое слово, когда ты вернешься сюда, я буду хозяином половины города. А ты вообще, собираешься вернуться? — вдруг с подозрением поинтересовался Швед.

— Разумеется. Я вернусь хотя бы для того, чтобы проверить, не надуваешь ли ты меня с моими акциями, — пошутил Николя, поднимая бокал за здоровье друга и процветание их совместного предприятия.

— Когда ты едешь? — спросил Швед.

— Послезавтра отходит пароход в Новый Орлеан. Я уже заказал билет. У нас с тобой есть время обсудить в подробностях наши дела и провести еще одну веселую ночь в Сан-Франциско. Я хочу, чтобы она стала для нас обоих незабываемой.

Глава 10

Жизнь — бесконечное путешествие.

Mapa не спеша шла по коридору «Паркер-хаус», разглядывая таблички с номерами на дверях. Вскоре она остановилась перед дверью Шведа, но постучала не сразу, испытывая странное замешательство. Mapa долго пребывала в сомнениях относительно того, стоит ли наносить этот неожиданный визит, но времени до отъезда у нее оставалось мало, а уехать, не поблагодарив Шведа за все и не сказав, ему доброго слова на прощание, она не могла.

Девушка набралась смелости и постучала. Ждать ответа ей пришлось довольно долго. Наконец дверь распахнулась, и лицо Шведа осветила улыбка, как только он узнал посетительницу.

— Mapa! Проходите, пожалуйста, это большая честь для меня, — сказал он смущенно, открывая дверь еще шире.

— Я могу прийти и в другое время, если мой визит некстати, — смущенно вымолвила она и нерешительно переступила порог комнаты, заметив, что хозяин встречает ее в расстегнутом жилете и без сюртука.

— Нет, что вы! — залился краской Швед. — Я как раз одевался. Извините, что у меня такой беспорядок.

— Вы, вероятно, собираетесь куда-нибудь ужинать? Но я пришла всего на минуту и не задержу вас. Я только хотела попрощаться.

— Попрощаться? — недоуменно вымолвил Швед.

— Я решила уехать из Сан-Франциско. Сегодня вечером уходит пароход. Примерно в это же время через год мы с Пэдди уже будем в Лондоне. Моя родина там, а не здесь, Швед, — постаралась объяснить Mapa.

— Мне будет очень недоставать вас, — постарался он выдавить из себя улыбку. — Вы твердо решили уехать, Mapa? Я собираюсь обосноваться в Сан-Франциско, открыть свое дело и… мы могли бы быть, по крайней мере, друзьями.

— Мне бы очень этого хотелось, — горько улыбнулась Mapa. — Но не всегда жизнь оборачивается так, как хочется.

— Скажите, вы уезжаете не потому, что кого-то боитесь? — проникновенно глядя ей в глаза, поинтересовался Швед. — Этот тип, француз из казино, больше не докучает вам? Если так, то я сделаю из него отбивную, и у него до конца дней не будет сил взять в руки колоду карт, — пообещал он, и Mapa почувствовала в его словах не просто угрозу.

— Нет, все в порядке, — солгала она, решив, что ни к чему вмешивать в эти дела Шведа. К тому же теперь она уезжает, и Жак больше будет не опасен. — Я действительно хочу уехать не из-за Жака или Молли. Нам с Пэдди будет лучше в Лондоне. Мне пора идти, Швед, прощайте.

— Я хочу пожелать вам счастья, Mapa. Надеюсь, вы найдете то, к чему стремитесь, — вымолвил Швед, будучи не в силах скрыть печаль, сквозившую в его взгляде.

— Я хочу вас поблагодарить за то, что вы не перестали считать себя моим другом после того, как узнали обо мне столько малоприятных вещей, — улыбнулась она и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Шведа в щеку.

Он обнял ее за талию и привлек к себе, а затем склонился и нежно коснулся губами ее губ. Mapa не сопротивлялась, и поцелуй их был долгим и печальным, поскольку оба понимали, что у него нет будущего.

Однако Николя, который в этот момент оказался на пороге комнаты друга, этот поцелуй вовсе не показался таким невинным. Напротив, он увидел в нем проявление страстной любви.

— Извините, что я вошел без стука, — сказал он с ледяным спокойствием, как только Швед выпустил Мару. — Я не предполагал, что ты так рано начнешь развлекаться сегодня вечером, — усмехнулся Николя и презрительно взглянул на вспыхнувшее лицо Мары. — Ты не пожалеешь, что решил провести вечер в обществе этой женщины, Швед. Я по собственному опыту знаю, что она стоит тех денег, которые ты ей заплатишь. — Mapa остолбенела, не веря своим ушам, а Швед медленно багровел, сжимая кулаки. — Разве она не сказала тебе, что мы были любовниками? Жаль! Тебе никогда не нравилось делать усилия, чтобы вспомнить то, что тебе неприятно, моя радость. Вероятно, у Дельмонико я тебя не дождусь, Швед, и ужинать мне придется одному, не так ли? — Он с сожалением окинул взглядом комнату друга и вышел вон, плотно прикрыв за собой дверь.