История царствования императора Александра I и России в его время. т.4. (1869) - Богданович

Шварценберга, роялисты стали раздавать белыя кокарды и отправились в

различныя стороны с восклицаніями: Vivent les Bourbons! Vive Louis XVIII! A bas le

tyran!" (Да здравствуют Бурбоны! Да здравствует Людовик ХVШ! Долой тирана!).

Эти.демонстраціи не возбудили ни малейшаго сочувствія в народе к чуждьш ему

Бурбонам, но могли привлечь на их сторону множество нерешительныхъ

_510_

людей и выказать Союзным Монархам королевскую партію сильнейпіею,

нежели она была в действительности (4).

Не довольствуясь тем. один из наиболее жарких роялистов, Состен дела-

Рошфуко (Sosthéne de Ім llocliefoucanld) нредиринял вызвать демонстрацію

против Наполеона. Отправясь на вандомекую площадь, вместе с

пріобревшим в последствіи печальную известнооть Мобрё'лем, он

обратился к собравшейся там толпе и с громким криком: „à b.-is Xiipolôon!"

(долой Наполеона!), предложи.і сбросить его статую, стоявшую на верху

колонны. Легкомысленные Парижане мигом привязали веревки к шее

своего бы вша го кумира и стали тащить ею. Но вскоре явился присланный,

по приказанію Императора Александра, караул от Геменовскаго полка,

который заставил толпу разойтись. Для избежанія повода к подобным

безиорядкам, в следуюіцую-же ночь, перепилили толстый железный болтт.

на котором держалась статуя, и сняв ее с колонны, водрузили, влесто ея.

белое знамя. ІЪворят. будтобы Александр сказал: „Если-бы я стоял так

высоко, то опасался-бы. чтобы у меня незакружилась голова" (5).

По окончаніи смотра, в о-м часу по полудни, Император Александр

отправился на сен-флорентинскую улицу, в дом Талейрана. предложенный

самим хозяином для жительства Государя. Там ожидали его г]іаф

Нессельрод, генерал ГТоццо ди-Борго и многіе из обычных гостей

Талейрана. в числе коих были: герцог Дальберг. аббат де-Прадт, барон Луи

и генерал Десеоль. Государь ласково подал руку Талейрану, сказал

несколько слов роялистам и прошел в приготовленные для но го покои.

Король Прусскіп. заехавъ

511

на несколько минут в отведенный для него дом, на бурбонской улице, поспешил

вместе с князем Шварценбергом к Императору Александру. Талейран, проведя их.

а также Нессельрода и Поццо ди-Борго, в кабинет Государя, испросил дозволеніе

пригласить туда „своего единственная соучастника", герцога Дальберга.

Совещаніе началось, объявленіем Императора Александра, что единственною

целью его союзников и его самаго есть достиженіе прочнаго лира, и что

Союзники готовы признать: регентство Maріи-Луизы, господство Бернадота.

республику, Бурбонов -- словом сказать, всякое правительство, которое пожелают

Французы. В ответ Государю. Талейран, объяснив неудобства республики,

регентства и владычества Бернадота, заключил свою речь словами: „Ья république

est une impossibilité; la régence, Bernadette, sont une intrigue; les Bourbons seuls sont un

principe." (Pecпублика невозможна; регентство, Бернадот, не что иное как интриги;

одни лишь Бурбоны мог)т послужить основаніем). За тем. приглашенные, по

просьбе Талейрана. на совеіцаніе, де-Прадт. барон Луи и генерал Дессоль,

доказывали, каждый по своему, что владычество Наполеона минуло невозвратно,

и что никто, кроме Бурбонов. не может занять его место. Император Александра

приняв это мненіе за единогласный отзыв Французов. и убедясь в одобреніи его

Прусским Королем и князем Шварценбергом, объявил, что представители

древних европейских монархій не могут противиться возстановленію стариннаго

дома Бурбонов. Оставалось низложить Наполеона законным!, порядком: по

мненію Талейрана и всех призванных на совещаніе Французов, мог удобно

послужить к тому сенат, угождавшій Наполеону, съ

512

ненавистью в сердце. Чтобы побудить это малодушное сборище к столь смелому

шагу» положено было объявить, что Союзные Монархи, готовые даровать

Франціи мир совместный с ея достоинством, не станут вести переговоров — ни с

Наполеоном, ни с кем-либо из членов его фамиліи. Прокламація, составленная в

таком смыоле Талейраном и Неееельродом и подписанная Имиератором

Александром, была тотчас напечатана и объявлена во всеобщую известность (fi).

Она была следующаго содержанія:

„Арміи Союзных держав заняли столицу Франціи. Союзные Монархи, исполняя

желаніе французской націи, объявляют:

„Что ыирныя условія, долженствовавшія заключать в себе самыя прочныя

ручательства, пока шло дело об ограниченіи властолюбія Бонапарта, могу т быть

более умеренны, когда. Франція под мудрым правленіем явит удостоверенія

общаго спокойствія.

„Сообразно с тем. Союзные Государи объявляют :

„Что они не станут вести переговоров — ни с Наполеоном Бонапарте, ни с кем-

либо из членов его фамиліи.

„Что, признавая неприкосновенность древней Франціи, в тех пределах, какіе она

иыела при своих законных Государях, они готовы сделать еще более, держась

начала, что, для счастья Европы, Франція должна быть велика и могущественна.

„Что они признают и утвердят своим ручательством конституцію, которую даст

себе Франція, и по тому приглашают сената немедленно назначить временное

правительство, для заведыванія

513

делами управленія и для составленія конституціи, сообразной с желаніями

французскаго народа.

„Союзныя державы изъявили согласіе на все выраженныя Мною намеренія.

„Александр.

„Статс-секретарь, граф Нессельрод.

„Париж, 31 марта 1814 года, три часа по полудни" (7).

Настал вечер. Войска встусившія в Париж, получив приказаніе не занимать

квартир в домах, расположились биваками на главных площадях, болыпею-же

частью вдоль Елисейских-Полей. У талейранова дворца стал первый баталіон

Преображенскаго полка. В ночи раздавались неслыханные дотоле Парижанами

оклики: „Кто идет?" и Wer da?" В Париж назначили генерал-губернатором Сакена и

трех комендантов: русскаго, австрійскаго и прусскаго.

Еще накануне, Император Александр поздравил графа Барклая-де-Толли с

пожалованіем в фельдмаршалы*), (чрез семь лет после производства его за

отличіе в сраженіи при ПрейсишъЭйлау, из генерал-маіоров в генерал-

лейтенанты). На следующій день по вступленіи в Париж, Барклай де-Толли, по

болезни Блюхера, был назначен главнокомандующим Силезской арміи (8).

*) Император Александр, не желая оскорбить гораздо старшаго в чине н удостоеннаіо его особенным бдаговоленіем,

полнаго генерала графа Аракчеева, хотел произнеси» его в фельдмаршалы одновременно с Барклаем де-Толли;но

Аракчееп. никогда не Сывшій ни в одномъсраженіи, при всем своеы честолюбіи, сознал себя недостойным такой награды и

отклоннл Государя от его шшеренія. Этот факт, уиоыинаемыіі Аракчесвым, въего автобіографін, показивает, что тогда он

уже пользовался в высокой степенп милостью и доверіе.м Императора Александра.

83

514

Французскій сенат, послушное орудіе произвола Наполеонова, оказался столь-же

раболепным орудіем его низверженія. На другой день по вступленіи Союзников в

Парыж, 20 марта (1 апреля), Талейран, в качестве вице-президента, созвал

сенаторов в чрезвычайное собраніе: из полнаго числа их, ста сорока, явилось

только шестьдесять три. Совещаніе было открыто речью Талейрана, в которой он

предложил образовать временное правительство. Сенат, одобрив это

предложеніе, постановил составить временное правительство из пяти членов,

именно: Талейрана. сенаторов Бернонвиля и Жокура, герцога Дальберга и

бывшаго члена учредительнаго СОбранІЯ (Assemblée Constituante) Монтескю.

Тогда-же последовали постановленія: во 1-х, что Сенат и Законодательный

Корпус будут объявлены, на основаніи предполагаемой конституціи,

непременными; во 2-х, что войска и все отставные сохранят чины, знаки отличія и

получаемое или содержаніе; в 3-х, что государственный долг будет признанъ; в 4-

х, что проданныя государственныя имущества останутся неотъемлемою

собственностью своих настоящих владельцевъ; в 5-х. что никто не будет

преследуем за свои прежнія политическія действія, и в 6-х, что будет объявлена

свобода вероисповеданія, а равно и свобода печати (9). Вслед за тем было

учреждено, для управленія текущими делами, министерство (10).

21 марта (2 апреля), сенат объявил Наполеона и всех лиц его семейства

лишенными права на престол Франціи. Император Александр, приняв сенат,

представленный ем) Талейраном, сказал: „Человек, называвшій себя моим

союзником. несправедливо вторгнулся в мои владенія.

515

Я вел войну с ним, а не с Франціей. Я друг Французов. Настоящій поступок ваш

усугубляет эти чувства. Справедливость и благоразуміе требуют дать Франціи

учрежденія прочныя и свободный, сообразныя современному нросвещенію.