Каллгира. Дорога праха - Рут Хартц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После шестого удара Вегард отпустил его. Этого мало, нужно было сломать пару костей, рожу смять в месиво, но на месть не было времени.
Вега ещё немного трясло, будто впервые убил. По привычке он чуть не вытер нож об одежду, но вспомнил указания обернуть лезвие бинтом. Кровь жертвы в обмен на кровь спасённого. Залия обещала, что этого хватит, и лучше бы друидам не соврать.
* * *
Город уже пробуждался, когда Вегард вернулся в госпиталь без сил, но с надеждой. Залия сказала, что Каз в безопасности, через пару дней друиды заберут её в храм, но сейчас тревожить нельзя.
Перед её палатой он остановился. Кто-то там говорил, пусть и очень тихо. Нет, если бы… если бы что-то случилось, комнату бы уже приказали освободить.
Вегард открыл дверь — в лицо ударил крепкий запах медицинского спирта и каких-то ядрёных лекарств. Не ясминины травки, а что-то серьёзное, почти ядовитое, способное слёзы из глаз высекать. На звук обернулись Дакин, каменное изваяние, Ясмина с синяками под глазами и Ариан.
— Как прошло? — спросил он, поднимаясь с постели Казимиры.
Бледный, всклокоченный и с перегаром. Кхилин, ты ещё и нажрался.
Вег сжал его плечо и вытолкал в коридор. Мимо, взвизгнув, промчались медсёстры и пригрозили позвать охрану.
— Эй, ты чего? — Ан выпучил глаза.
Не рассчитав силу, Вег толкнул его к стене, и Ан закашлялся.
— Не появляйся здесь, — процедил Вегард.
— Что я сделал? — крикнул Ан, но Вег уже вернулся в палату.
Когда Каз проснётся, он поговорит с братом. Сейчас кровь слишком громко стучала в ушах, руки слишком тряслись от желания врезать. Ан надоумил Казимиру, не отговорил её, хотя мог, и теперь делает вид, что не понимает, в чём проблема. Удобно прикидываться идиотом, когда остальные тебя не знают.
Когда Каз проснётся, он успокоится и выспится. Когда Каз проснётся, всё снова станет нормально, он сможет выдохнуть.
За годы Вег привык переживать за Ариана. Не бояться, просто быть настороже — где он, в безопасности ли, кто за ним присматривает. Никогда прежде Вег не боялся за кого-то так часто, как за Казимиру в последние дни. А если её найдут ассасины, а если другие старые враги, а она справится одна, во что втянется, какие новые раны получит? Она поела? Она обработала раны? Она придумала новую причину сбежать? Да что с его головой, мамочка он для неё, что ли?
Настороженность держит мышцы в тонусе, как хорошая зарядка. Страх — сковывает по рукам и ногам, слепит и глушит, завладевает всеми твоими мыслями. Голова и взгляд Вегарда всегда должны быть ясны.
Ведьма ты, Каз. А ведьмы должны быть бессмертны.
* * *
Сон и явь смешалась для Казимиры в единый кошмар, состоящий из агонии. Боль жгла жилы, взрывалась в каждой клетке тела, пульсировала в голове, как какой-то заведённый механизм. Хотелось разодрать себе висок и выдернуть его. К счастью, Каз даже век поднять не могла, не то что рук. Кажется, она просыпалась несколько раз, слышала голоса, узнавала, но не понимала слов и проваливалась обратно в красный туман.
Жива? С хера ли? Сколько я проспала?
Попытки с четвёртой Казимире удалось разлепить глаза и даже повернуть голову.
— Э-эй, — протянула где-то поблизости Ясмина.
Каз подалась на звук, но в висках и шее стрельнуло. Нельзя вздрагивать, нельзя морщиться, будет только хуже. У неё большой опыт лежания на больничных койках, Казимира знала, как переносить новые травмы. И как зарабатывать их, чего уж греха таить.
— Привет, соня. — Ясмина показалась справа. Кажется, она даже осунулась, значит, не часы, а дни Каз провела в отключке. — Ты нас всех перепугала.
В горле пересохло, и язык не слушался. Яс, похоже, поняла её, подала стакан воды, поддерживая Казимире голову, пока та пила.
— Кое-кто захочет поздороваться. — Ясмина говорила так ласково, будто даже её интонации могли навредить. — Подожди, я позову. — Она отошла от постели, и Каз больше не видела её, только слышала причитания: — Три дня не отходил, а всё равно пропустил.
Три дня. Ну, не рекорд. Всего на секунду Казимира закрыла глаза, и услышала голос Вегарда. Горячая ладонь коснулась её левой щеки и уха.
Вот он. Под голубыми глазами залегли глубокие мешки, мокрые волосы упали на лицо, с бороды тоже капало. Каз попыталась коснуться его, но тело на команду не отреагировало.
— Привет, — сказал он тихо. Будь в комнате какой-то ещё шум, Каз бы не услышала голоса Вега. Рукавом рубахи он утёр лицо — похоже, умывался, чтобы хоть как-то взбодриться.
— Привет, — прохрипела Казимира и склонила голову, чтобы прижаться к его пальцам. Хоть так.
Что ещё тут скажешь? Что ей жаль? Что он был прав? Что она тупица? Да, пожалуй, всё это и нужно сказать, но Казимира выдавила только:
— Злишься?
На секунду Вегард нахмурился, но мотнул головой и погладил Каз большим пальцем по щеке.
— Нет, — выдохнул Вег с нежностью, которой она прежде никогда от него не слышала. Ни от кого не слышала. Только и нужно-то было чуть не убиться. — Нет, ральсне, я не злюсь. — Он подался вперёд и коснулся губами её лба.
Казимира не знала этого слова — наверняка, ругательство. Она бы поняла, назови он её чокнутой или идиоткой. Главное, чтобы говорил таким тоном, будто готов простить эту дурость, но только в последний раз.
Вегард отстранился, но руку не убрал. Поправил её волосы, улыбнулся, глядя в глаза.
— Тебе сильно досталось, — сказал он с сочувствием, но продолжил уже веселее: — Особенно от природы, она лишила тебя половины мозга. Бедняжка, как столько лет прожила?
Каз бы пихнула его, если бы могла, но оставалось только усмехнуться. Не задевая её, Вег убрал руку и сел на постели рядом. Хоть и слабо, но бионические пальцы уже слушались, здоровые пока не отзывались.
— Шуток успел заготовить, — заметила Казимира.
Он скривился. Морщинки залегли в уголках глаз и между бровями. Нет, он сидел недостаточно близко.
— Три дня без сна — было много свободного времени.
Каз хотела что-то ответить, но в горле снова пересохло. Кашель будто заново вспарывал живот, пришлось звать Ясмину, чтобы она дала какую-то микстуру для горла, порошок от боли и обработала швы.
Когда Яс снова вышла, буркнув что-то про «не мешать», Казимира заговорила первой:
— Я была не права. Это
