Каллгира. Дорога праха - Рут Хартц

— Эй, ну я же за границы Гастина выезжала…

С такой теплотой и любовью, как о Каллгире, прежде Вегард рассказывал только о брате. И о горах и садах Казимире нравилось слушать куда больше, узнавать Вега куда лучше.

* * *

Ещё три дня спустя в палате объявился Ариан. И Вегард, и Казимира уставились на него. Он — напрягая верхнюю губу, как скалящийся пёс. Она — щурясь, пытаясь понять, не чудится ли после всех выпитых травяных настоев.

— Как пришёл? — глухо спросил Вегард, будто Ан был пятилеткой, неспособной самостоятельно передвигаться по городу.

— С Дакином. — Ариан упёрся плечом в дверной косяк и указал большим пальцем себе за спину. Сам Дакин в келью не входил.

— Чего надо? — чуть не рыкнул Вег.

Каз покосилась на него в недоумении и с приглашающим жестом повела рукой.

— Проходи, княже.

— Можно? — Ан повернулся к Вегу, ожидая разрешения.

Через секунду сомнений тот кивнул. Вегард занимал оба стула — сидел на одном, на второй закинул ноги, и Ариану место не освободил.

Скрипнули деревянные ножки по половицам, Каз поморщилась. Она сидела на своей кушетке, потирая шрамы, как беременные поглаживают округлые животы. У вас мальчик или девочка? О, нет, вы неправильно поняли, у нас попытка поумнеть.

Выглядел Ан неважно. Алкоголем не пахло, но камзол и белая рубашка были явно несвежи, сальные волосы он собрал на затылке. По всей видимости, этот тоже плохо спал, лицо посерело, глаза и щёки впали.

— Можем мы с Казимирой поговорить наедине? — спросил Ариан снова у Вега. Каз никогда не слышала, чтобы он так тихо разговаривал, будто не хотел, чтобы его услышали.

Вместо ответа Вегард обернулся к ней, обвёл взглядом лицо с заживающими кровоподтёками, перевязанное плечо, руки, поглаживающие шрамы на животе.

— Мы справимся вдвоём, ты можешь идти, — пообещала Каз.

Когда дверь за Вегардом закрылась, Ариан подошёл к изножью кровати и взялся за деревянную перекладину.

— Всё в порядке? — спросила Казимира.

На него смотреть было больно, слишком разительная разница с тем мальчишкой с парковки «Гарцующего пони». Того, в чёрном и серебре, с искрами в глазах и мерзотной улыбкой властелина мира. Вернувшись от Мелина, он не выглядел таким побитым щенком.

— Это ты-то спрашиваешь? — невесело хохотнул Ан и хлопнул по изножью кровати.

Казимира устроилась удобнее, чтобы сидеть к нему лицом, а не боком. Конечно, тело не преминуло завопить: «А вот об этой косточке ты не забыла?», — и Каз тихо зашипела.

Ариан сморщился, наблюдая за ней, и выпалил:

— Прости, что втянул тебя в это и вовремя не остановил.

— Да сама виновата, княже, — отмахнулась Каз, усмехаясь. Для неё прошло уже достаточно времени, чтобы начать шутить. — На любую самонадеянную дуру найдётся свой маньяк с ножами в рукавах.

Ан упрямо мотнул головой, не принимая её ответ.

— Пока ты на меня работаешь, за тебя отвечаю я.

Слова прозвучали инородно, будто Ан смял их, скомкал, чтобы поместились во рту, и заставил себя прожевать.

— Успокойся. — Каз глянула на него снизу вверх, ловя хмурый взгляд. Кажется, впервые за это время он посмотрел ей в глаза. — Я принимала то решение, я проебалась. Всё честно. Тебя никто ни в чём не винит.

Ан усмехнулся в сторону. Чего-то ещё Каз не знала. Он обернулся к оставленным стульям, придвинул к себе один, сел, сохраняя между собой и Казимирой дистанцию.

— За тобой хорошо ухаживают? — Стыд и чуждость в голосе стихли. Уже хорошо. — Что-то нужно?

— Всё есть. — Каз заметила, что его левая рука, перекинутая через изножье кровати, немного подрагивала. Всё, как только встану на ноги, ты, засранец, бросаешь пить. Пока не освободим Каллгиру, там уж точно будет пир. — С едой тут, правда, проблемы.

Ариан молча оглядывал келью.

— Клаудия знает, что ты пробрался в гнездо Синих? — спросила Казимира со смешком. Хотела продолжить в тон детской страшилки, что страшные-страшные друиды с тёмной-тёмной улицы уволокут в свой храм и утопят в чанах с синей краской, но Ан так серьёзно её перебил, что места шуткам не осталось:

— Пока не знает. — Без паузы он выпалил: — Сколько ещё тебя здесь продержат?

— Вряд ли больше дюжины дней. Быстро поправляюсь, лекарствами-то пичкают, как хряка на убой. А что? — Она подалась чуть ближе. Конечно, Казимира понимала, что задерживает Валлета, валяясь на больничной койке. Время идёт, они не могут ни покинуть город, ни начать действовать, но тон Ариана подарил надежду, что какой-то план у него есть, и вот сейчас он может поделиться с ней, что-то предложить. — Есть дело? — напрямую спросила Казимира.

— Нет. — Ариан мотнул головой и нахмурился. Врал, это Каз видела, хотя была уверена, он и прежде не раз её обманывал и оставался непойманным. — Нет, ничего.

Рывком Ан поднялся, чуть не уронив стул. Уходишь? Израсходовал все темы и теперь бежишь от меня, как от пожара? В дверях он остановился, раскрыл рот, собираясь ещё что-то сказать, но бросил только скомканное «Выздоравливай».

* * *

Удивилась ли Казимира, когда ещё через пару дней Валлеты пришли вместе? О да.

Удивилась ли Казимира тому, что они рассказали? Мягко сказано.

— Метин Кхан? — спросила она, переводя взгляд с одного на другого. — Тот, что из Набида?

Ариан чуть не светился от радости, Вег в другом углу — прикрывал лицо рукой и морщился. Проходимец предлагает работать вместе? Сколько Ан выпил? Как уболтал Вегарда на это?

Бедром Казимира оперлась о подоконник, наблюдая за тем, как Ариан носился по келье. Прямо пчела, не находящая окна.

— Дакин и Ясмина его встретили, — хрипло ответил Вегард. Казимире даже показалось, что у него сорванный голос. Да нет, ерунда.

Два дня назад на рынке, где торговала Ясмина, к ней прицепился один из торгашей. Дакин в тот момент отошёл купить им обед, а когда вернулся, застал торгаша, швыряющимся ясминиными товарами и орущим на всю улицу. Конечно, Дакин узнал Метина Кхана. Того, который пытался за бесценок выкупить генеральский кабриолет. Того, который показал Вегарду арены для боёв в Набиде, а после украл все выигранные деньги. Того, которого Ариан объявил своим врагом номер два. Первым оставался тот обскурный ублюдок, что поднял восстание в Каллгире.

Кхан тоже узнал Дакина, но сбежать не успел. Яс швырнула ему в лицо какой-то порошок, и Кхан отключился. По словам Дакина, Ясмину так трясло от слёз, что она чуть не попала в него самого. Соседские лавочники стали