Мелькнул чулок - Элизабет Гейдж

Каждую неделю звонил Барри Стейн, чтобы передать выгодные, но совершенно неприемлемые предложения. Изготовитель женского белья, известного своим специфическим покроем и продававшегося, в основном, в секс-шопах, хотел начать производство белья в стиле «Лайна» и решил, что рекламировать товар непременно должна Энни. Парфюмер просил позволить назвать новые духи ее именем при условии, конечно, что она поможет увеличить объем продажи.

Кроме того, все журналы для мужчин, от самых известных и респектабельных до откровенно порнографических, предлагали Энни огромные суммы за ее фото в обнаженном виде. Она стала самым сенсационным секс-символом Голливуда со времен Мэрилин Монро, и издатели готовы были платить миллионы, чтобы первыми заполучить ее.

Рене Гринбаум позвонила Барри и объяснила, что несколько десятков издателей и агентов осаждают «Сирену», заявляя, что готовы дать огромные деньги за альбом со снимками Энни, сделанными, когда та служила в агентстве. Поступили также предложения выпустить более дорогие альбомы и книги, где были бы смонтированы лучшие и самые эротические снимки, рассказывающие о карьере Энни и ее работе.

Не успели Барри и Энни решить, что лучше – соглашаться или отказывать, как в магазинах уцененных товаров, книжных лавках и на лотках начали продаваться изданные пиратским способом, наспех состряпанные книжонки, альбомы, лживые биографии, основанные на газетных статьях и грязных домыслах.

Энни предлагали также написать книгу о правильном питании с предписанными меню и снимками Энни, руководство по уходу за лицом, фигурой, техникой макияжа и, конечно, сочиненную за нее неизвестным писателем брошюру с советами женщинам, как завлечь приглянувшегося мужчину.

Лицо Энни смотрело с обложек всех бульварных журналов и газет страны. Фото, на котором она была снята в вызывающей близости от Эрика Шейна, печатались рядом со снимками ведущих политиков и бизнесменов Америки.

И, словно омерзительный припев пошлой песенки, постоянно повторялись два слова, так полюбившиеся желтой прессе:

– «Секс-ангел рассказывает все!»

– «Секс-ангел раскрывает свой планы!»

– «Тайная трагедия секс-ангела».

Осада не прекращалась. Энни давно уже отказывалась давать интервью, потому что была сыта по горло одними и теми же вопросами, ответы на которые никто не слушал – ведь репортеры давно уже составили мнение о девушке и теперь попросту обходились без нее, не прекращая осыпать грязными намеками относительно ее личной жизни.

Энни, к собственному изумлению, поняла, насколько прав был Эрик относительно роли агентов в устройстве самых шумных голливудских романов. К Барри обратилось несколько агентов известных актеров, заинтересованных в том, чтобы их имена упоминались в связи с именем Энни Хэвиленд. Они были бы рады пригласить ее на ужин, в дискотеку, театр и на балет, даже повезти в Париж, Рим или на Капри, конечно, с непременным присутствием фотографов и обещали за это приличную финансовую компенсацию.

Барри, смеясь, объяснил шокированной Энни, что многие из этих голливудских идолов и любимцев публики были гомосексуалистами, и слухи о связи с Энни помогут обезопасить их репутацию и возбудить угасающий интерес публики к ним самим.

– Нет худа без добра, – шутил он. – По крайней мере, с самого начала будешь знать, что тебе ничто не грозит в их обществе.

Так все и шло, продолжалось с неослабевающей силой.

Энни почти ежедневно приглашали на дискуссионные передачи, ток-шоу, встречи с известными людьми. Томми Грейнджер просил выступить ее еще раз, помня тот успех у публики, когда Энни сумела поставить на место Рэна Сигела. Но в ней видели не столько известную актрису, сколько секс-символ, женщину сомнительной репутации – доказательством тому служило то, что все продюсеры просили позволения одобрить туалет Энни и показать самые эротические отрывки из «Полночного часа».

Барри получил для Энни десятки предложений сниматься в фильмах, которые неизбежно оказывались неприкрытой дешевой порнографией, сыграть в постановках независимых продюсеров, пользующихся дурной славой.

По мере того как продолжалось сражение, мужество Энни слабело. Она оказалась в руках равнодушного чудовища, живущего ради денег и питающегося людьми. Никто не мог противостоять ему. Благодаря безграничной способности Голливуда к эксплуатации, собственное лицо и фигура стали чужими для нее; их жадно рассматривали и оценивали окружающие, обсуждая каждую черту, находя в этом извращенное наслаждение. Тело, талант, внешность существовали отдельно от нее, а сама Энни оказалась далеко от того мира, в котором надеялась занять место преданной своему делу актрисы.

Но и в одиночестве не было уединения. Телефон постоянно звонил, и менять номера было бесполезно. Хотя, по желанию Энни, их не вносили в справочник, уже через несколько дней снова раздавались звонки. Только автоответчик спасал Энни от постоянного беспокойства.

Люди осаждали Энни, где бы она ни появлялась – приветствия и просьбы дать автограф сопровождались многозначительными смешками и похотливыми улыбочками, от которых становилось не по себе.

В этом настойчивом внимании не было ни сочувствия, ни дружелюбия. После выхода «Полночного часа» ее постоянно приглашали на голливудские вечеринки. Девушка почти сразу же отказалась ходить туда, потому что ее тут же начинали преследовать льстивые агенты и прихлебатели, а вслед раздавался уничтожающий шепоток относительно ее запятнанной репутации и предположения, что Энни пригласили только ради рекламы.

Энни произвела величайшую сенсацию в мире кино, ее узнавали повсюду, на нее обращали внимание – любая актриса душу бы заложила за это. По голливудским меркам Энни находилась на вершине славы, но жесточайшая ирония заключалась в том, что, очутившись в водовороте любопытных взглядов, жадных расспросов и выгодных предложений, Энни не могла заниматься делом, которое избрала.

Каким бы невероятным это ни казалось, она была безработной.

Она с трудом поверила ушам, когда Барри пожаловался на полное отсутствие приемлемых сценариев. За исключением телеигр, дискуссионных передач и ролей в порнофильмах, ни одному голливудскому продюсеру в голову не пришло рассматривать кандидатуру Энни на главную роль или хотя бы роль второго плана в новой картине.

Энни хотела бы попробовать сыграть в комедии, приключенческом фильме или в серьезной картине вроде «Полночного часа», и хотя не была уверена в том, что благоразумно появляться на телевидении так скоро после съемок в кино, все же считала, что многогранность актрисы должна отражаться в игре на любой сцене и в любых условиях. Но ее готовность трудиться не имела никакого значения – предложений все равно не было.