Как возникло человечество - Юрий Семенов

Но наиболее ярким свидетельством генетической связи тотемизма с охотой является центральная тотемистическая церемония австралийцев, за которой в этнографической литературе довольно прочно закрепилось название интичиумы. Церемония эта варьировала у разных племен, но сущность ее у всех у них оставалась неизменной. Везде цель этой церемонии состояла в умножении путем магических обрядов животного или растения, являвшегося тотемом данной группы, в обеспечении обилия тотемных животных или растений (Spencer and Gillen, 1899а, p. 169, 207).

Такую магическую „заботу" членов тотемистической группы об умножении своего тотема нельзя объяснить, не допустив, что тотем первоначально был основной пищей членов данной группы. О том, что когда-то предки членов тотемистической группы питались почти исключительно своим тотемом и что интичиума в своей исходной форме была магическим обрядом умножения запасов пищи, говорят все особенности этой церемонии.

Во время интичиумы тотемистической группы личинки длиннорогого жука, например, главарь ударял каждого мужчину, участвовавшего в церемонии, по животу со словами: „Да будешь ты есть много пищи" (Spencer and Gillen, 1899а, p. 172–174). У многих тотемистических групп, если не у всех, интичиума происходила на том месте, где, согласно мифам, предки данной группы имели обыкновение есть свой тотем (р 173, 194). Во время интичиумы всем членам группы или по крайней мере главарю группы вменялось в обязанность съедать небольшую порцию своего тотема. В противном случае церемония, считалось, не могла привести к достижению желаемого результата (Spencer and Gillen, 1899а, р.166–168; 1899b, р.278; 1904, р.291; 1927, I, р.147; Frazer, 1914,1, р. 120; Элькин, 1952, с. 143 и др.). У некоторых групп, тотемом которых было животное, интичиума была прямо связана с временным возобновлением охоты на тотемное животное. Так, например, после окончания этой церемонии у тотемной группы кенгуру молодые мужчины отправлялись на охоту за кенгуру, в обычное время являвшимся табу. После их возвращения с добычей главарь группы, отведав мяса, натирал всех жиром кенгуру, затем распределял мясо среди мужчин. Это повторялось и на следующий день (Spencer and Gillen, 1899а, р.204–205).

Обряды, заключавшиеся в церемониальном поедании тотемного животного, известны далеко за пределами Австралии, в частности, в Африке, Азии, Америке (Tout, 1905, р. 151–152; Smith Robertson, 1907, р.226–227, 289–295, 405–400; Briffault, 1927, II, р.466–468).

Все эти данные, вместе взятые, заставили целый ряд ученых прийти к выводу о том, что табуация тотема в тех случаях, когда она имеет место, представляет собой явление вторичное, что тотемное животное первоначально было основным объектом охотничьей деятельности членов коллектива, считавшего его своим тотемом, основной пищей членов этого коллектива. Такого взгляда придерживались, кроме Б.Спенсера и Ф.Гиллена, М.М.Ковалевский (1910, II, с.270), Дж. Фрезер (Frazer, 1914, I, р. П 1 — 120), К.М.Тахтарев (1924, с.103–104), Р.Бриффо (Briffault, 1927, II, р,462–471), Н.И.Токин (1928, с 28, 1929, с.37), Д.К.Зеленин (19376, с.7), Дж. Томсон (1958, с.32) и др.

Этнографический материал свидетельствует не только о связи тотемизма с охотничьей деятельностью вообще. Он подтверждает выдвинутое выше положение о генетической связи тотемизма с охотничьей маскировкой — ряжением под животное и имитировании его движений. Тем самым он свидетельствует о существовании охотничьей маскировки в эпоху возникновения тотемизма, т. е. в период первобытною человеческого стада. О генетической связи тотемизма с охотничьей маскировкой говорят тотемистические пляски, достаточно полную характеристику которых мы находим в уже упоминавшейся работе А.Д.Авдеева „Происхождение театра" (1959, с.70–75).

Тотемистические пляски заключались в том, что человек, надев костюм и маску, придававшие ему внешнее сходство с тотемистическим животным, имитировал действия животного, воспроизводил его походку и движения. Сущность тотемистической пляски состояла в уподоблении человека своему тотему. Надев шкуру и маску тотемного животного и воспроизводя его движения, человек верил, что он реально преображается в свой тотем, уподобляется ему Члены каждой тотемистической группы воспроизводили внешность и движения своего тотема. Каждая тотемистическая группа имела свою пляску. Тотемистических плясок зафиксировано огромное множество У народов Африки мы находим пляски, в которых изображаются леопард, антилопа, обезьяна, бык, корова, слон, дикая коза, дикая свинья, павлин, лягушка, пчела и т. п. Североамериканские индейцы квакиютль плясали медведя, ворона, выдру, волка, собаку, кита, касатку, орла. У тлинкитов встречались пляски ворона, волка, лисы, морской чайки, совы, моржа, бобра, медведя, нерпы. В Индонезии отмечены пляски свиньи, тигра, крокодила, в Меланезии — казуара, собаки, акулы, крокодила, летающей собаки и т. п. (Авдеев, 1959, с.72–73).

Связь тотемистических плясок с тотемизмом и тотемистическими группами носит настолько глубокий и интимный характер, что у целого ряда народов, в частности у бечуанов, понятие „иметь какое-либо животное своим тотемом" или „принадлежать к группе, имеющей определенное животное тотемом", выражалось путем словосочетания, означающего „танцевать данное животное" (Willoughby, 1905, р.297; Ливингстон, 1955, с.23). Не менее глубока связь тотемистических плясок с охотничьей маскировкой: с ряжением под животное и подражанием его движениям. Тотемистические пляски, таким образом, тесно связывают тотемизм с охотничьей маскировкой. Существование этих плясок лишний раз свидетельствует об имевшей место в эпоху возникновения тотемизма специализации охотничьей деятельности первобытных человеческих коллективов.

Существование тотемистических плясок отмечено и у австралийцев. Во время тотемистических церемоний, а также инициаций исполнители обрядов, придав себе путем раскрашивания тела и добавления целого ряда деталей (привешивания хвоста, например) сходство, зачастую, правда, весьма условное, с тотемным животным, необычайно искусно имитировали его движения (Spencer and Gillen, 1899а, р.226–228, 296–317, 343–344; Howitt, 1904, р.544–545; Харузина, 1928, 2, с. 14–15; „Народы Австралии и Океании", 1956, с.220–221). У арунта и лоритья зафиксировано воспроизведение во время церемоний внешности и движений эму, кенгуру, ворона, орла, динго, ящерицы, рыб, имитирование звуков мухи, пчелы.

О теснейшей связи тотемизма с охотничьей маскировкой говорят и данные австралийской мифологии. Выше нами были приведены два предания, в одном из которых повествовалось о том, как человек тотема арунта, желая убить и съесть кенгуру, изменил себя в человека тотема кенгуру, а в другом — о превращении отряда мужчин тотема дикой кошки в людей тотема сливового дерева. Понять природу этих превращений помогает австралийский миф, в котором рассказывается о совместном путешествии двух женщин, из которых одна принадлежала к тотему хакеа, а другая — к тотему бандикут. Единственной пищей в дороге мог быть только бандикут. Чтобы дать возможность женщине тотема хакеа питаться мясом бандикута, женщина тотема бандикут разрисовала ее сообразно священным изображениям своего тотема. После этого женщина тотема хакеа превратилась в женщину тотема бандикут и получила возможность питаться этим животным.

Если учесть, что австралийцы путем разрисовки своего тела придавали себе сходство с тотемистическими животными или растениями, то сущность описанных выше превращений станет ясной. Как указывал в свое время еще Н.И.Токин (1928), превращение людей одного тотема в людей другого тотема представляет собой смену охотничьей маскировки[79]. Это объясняет, почему в австралийских преданиях необходимым условием успешности охоты па животное определенного вида считается принадлежность человека к группе, имеющей это животное своим тотемом.

Животные, являющиеся тотемом группы, были главным объектом охоты его членов. Члены группы обладали наибольшим опытом охоты на свой тотем. Они умели искусно маскироваться под свое тотемное животное, уподобляться ему. Поэтому члены каждой группы наиболее успешно охотились на свой тотем. В том случае, когда они охотились на другое животное, они должны были отказываться от маскировки под свой тотем, от уподобления своему тотему, должны были маскироваться под животное, являвшееся тотемом иной группы, уподобляться чужому тотему и временно становиться подобными членам другой группы. Только этот путь мог привести к успеху их охотничьей деятельности.

Если бы они, охотясь на животное, не являющееся их тотемом, продолжали бы маскироваться под свой тотем, уподобляться ему, то неизбежно потерпели бы неудачу.

* * *

Возникновение тотемизма — первой формы осознания единства человеческого коллектива — было крупнейшим сдвигом в процессе формирования общественного сознания Возникнув как отражение объективного единства первобытного человеческого стада, как отражение формирующегося общественного бытия, тотемизм оказал обратное воздействие на процесс формирования общественного бытия, процесс развития первобытного человеческого коллектива. Осознание единства первобытного человеческого стада в огромной степени способствовало дальнейшему росту сплоченности стада, способствовало появлению новых моральных табу, способствовало обузданию зоологического индивидуализма.