Бриллианты с царской иконы - Ольга Баскова

Когда бледные миллионеры показались в дверном проеме, шериф махнул рукой:

– Не входите, он застрелился.

Предприниматели загудели. Их интересовали только деньги. Человеческую жизнь они не ставили ни во что.

– Минутку, господа. – Остроносый полицейский наклонился над телом и провозгласил: – Да, он мертв. Закройте дверь.

Возмущенные миллионеры, на каменных лицах которых не читалось и капли жалости, начали расходиться.

Шериф тоже поспешил покинуть здание. Нужно было сообщить в полицию о смерти мошенника и организовать похороны. Аферист заслуживал самый дешевый гроб и самое плохое место на кладбище.

С похоронами графа не стали заморачиваться. Его предали земле на следующий день.

Никто из толстосумов не пришел проститься с Тулуз-Лотреком.

Миллионеры, узнав, что деньги в конторе найдены не были, пожелали графу оказаться в аду и вскоре забыли о нем. Мертвый Савин, который никак не мог вернуть им доллары, их не интересовал.

Дешевый гроб быстро забросали землей.

Когда могильщики, в последний раз взглянув на холмик, ушли восвояси, к свежей могиле подошел незнакомый господин и положил на нее несколько гвоздик.

– Лотрек умер – да здравствует Лотрек, – проговорил он с усмешкой.

Если бы кто-нибудь всмотрелся в бледное лицо этого незнакомца, то суеверно бы перекрестился. Это был Николай Савин.

Пнув кусочек желтоватой глины, он стал пробираться между могилами, вспоминая свое «воскрешение из мертвых».

В темном пыльном офисе, на бордовом ковре с персидским узором, Николай лежал, притворяясь мертвым и боясь пошевелиться.

Когда шериф наклонился над ним, стараясь разглядеть рану, которой не было, Савин шепнул:

– Скажите, что я мертв, и вы получите пятьдесят тысяч долларов.

Птичье лицо шерифа дрогнуло, кончик тонкого костистого носа дернулся.

– Пятьдесят тысяч, – повторил Николай. – Это большие деньги. Вы получите их уже сегодня.

Полицейский ничего не ответил. Он выпрямился и крикнул возбужденной толпе:

– Он мертв. Закройте дверь.

Кто-то ахнул, кто-то выругался, но люди начали расходиться.

Лежа с закрытыми глазами, корнет пытался представить выражение их лиц. Что чувствует деловой человек, когда понимает, что деньги ему не вернуть? Наверное, ему очень скверно.

Николай еле сдерживал улыбку.

– Они разошлись, – буркнул шериф и подошел к распростертому телу. – Комедия окончена, вставайте.

Савин бодро вскочил на ноги и притянул к себе пухлый саквояж:

– Насчет денег я не обманывал. Вот пятьдесят тысяч. – Он посмотрел в стальные глаза полицейского. – Я могу дать и больше, если вы организуете мои похороны как можно скорее.

Шериф кашлянул:

– Вас устроит завтра?

– Более чем. – Савин подошел к окну и, прячась за шторой, посмотрел вниз.

Обиженные бизнесмены еще толпились у офиса.

– Вы уверены, что я смогу отсюда выйти? – поинтересовался он с коротким смешком. – Похоже, они не разойдутся, пока вы не предъявите им тело.

Полицейский тоже посмотрел на улицу. С седьмого этажа солидные люди в своих черных смокингах казались беспокойными муравьями.

– Скоро сюда прибудут санитары с носилками, – успокоил он Николая. – Мы накроем вас простыней, и ни одна живая душа не решится подумать о том, что вы, возможно, остались в живых.