Миражи - Мария Баррет

Она звонко расхохоталась, и этот смех больно отозвался у него в ушах. Да, она точно ясновидящая. Опять угадала, что у него на уме. Энцо совсем смутился и встал. Он не знал, что ему делать – она сбила его с толку своими насмешками и угадыванием мыслей.

– Мне надо идти, – промямлил он. Ему правда хотелось уйти. Вот ведь на сумасшедшую бабу напал! Что она с ним делает!

– Идете отрабатывать свое содержание?

Она опять засмеялась все тем же громким дразнящим смехом.

– Для этого вы и в Рим приехали, Энцо? И это все, чего вы добивались? Получить место сутенера в дешевом борделе?

Она решила попробовать другой заход: разъярить его, ударив в самое больное место.

– Ну так что – я угадала?

Она нутром чуяла, что попала в цель.

– Нет, – прохрипел он, тряся головой. Но мысли его путались – как, откуда она все о нем знает? Он так привык к подчинению, что даже в мыслях своих не был свободен, не принадлежал сам себе. Он балансировал на узкой грани реальности и фантазии, перед глазами все время маячил образ Франчески. Неужели эта американка способна заглянуть в его сознание?

Он искоса посмотрел на нее, пытаясь понять, что она говорит. Ее лицо расплылось перед его глазами, неуловимо изменилось, менялось постоянно, к тому же она все время смеялась. Какой у нее мерзкий, издевательский смех. И что еще может она о нем знать?

– Я знаю, зачем ты, малыш, явился в Рим. Конечно уж, не за тем, чтобы пропасть в постель к Изабелле, правда же?

Энцо наконец не выдержал.

– Прекрати!

Он кинулся на нее, схватил за плечи и резко тряхнул. Он заставил ее замолчать!

Но она все еще смеялась.

Тогда он с размаху залепил ей пощечину.

– Энцо! Энцо! – заверещали девушки.

Он развернулся и замахал на них руками.

– Пошли вон! Оставьте нас!

Этта схватила Софию за руку, и обе выскочили из номера, хлопнув дверью.

Энцо ничего не видел вокруг, все расплылось в кошмарном красном тумане. И только этот дикий смех навязчиво звучал в ушах.

Он снова ударил американку по щеке.

– Заткнись, кому сказано!

– А ну давай, давай, – жарко зашептала она. – Ну-ка, покажи мне!

Он снова слышал голос Франчески. Повторялась история с Изабеллой, только на этот раз все было до ужаса реальным.

– Ну же, вздуй меня, – стонала она. – Давай! – Она вся тряслась от возбуждения. – Не бойся, Энцо, заставь меня замолчать! – От дикой ярости у него начался пожар между ног. – Давай же! – подстрекала она.

Это был голос Франчески, ее смех, ее слова. Красный туман заполонил его мозг. Он должен обладать ею.

Энцо уже не владел собой.

Схватив ее за шею, он одним движением сорвал с нее платье, опрокинул ее на пол, навалившись на нее всей своей тяжестью. Его плоть изнемогала от ярости и похоти.

– Задай же мне жару, – кричала она голосом Франчески. – Сделай это, как ты умеешь! Ты ведь хочешь!

Он вошел в нее, и она вскрикнула. Сознание отступило, плоть окончательно взяла власть над его душой.

– Господи Боже! – выдохнула она, когда он скатился с нее на ковер. Энцо тяжело дышал, с него градом катился пот. Она получила, чего хотела. Он настоящее животное, именно такой ей и нужен.

– Что, я напомнила тебе ее? – спросила она.

Образ, стоявший перед его глазами, растаял.

– Кого? – спросил он, внезапно трезвея. Он понял, что воображение опять сыграло с ним дурную шутку. – Не знаю, кого ты имеешь в виду.

Он отодвинулся, испуганный яркостью образа, который только что витал перед ним. Она заметила его страх.

Ей удалось расслышать имя, которое он шепнул в пылу страсти.

– Франческу, – ответила она.

Она почувствовала, что нащупала нечто необычное, не какой-то обыденный мелкий страх, и ее захватила, заинтриговала открывающаяся перспектива увлекательного приключения. Ей хотелось чего-то необыкновенного.

– Франческу, – повторила она.

Энцо нервно передернулся. Звучание ее имени выводило его из себя.

– Успокойся, – мягко сказала Марианна. – Я знаю все. Я все вижу насквозь.

Порой она забывала о сложных хитросплетениях и ловушках, ей самой начинало казаться, будто она и впрямь обладает способностями экстрасенса.

– Я узнала о ней так же, как о том, что ты делаешь в борделе, – солгала она.

Энцо натянул на себя брюки.

– Да? – спросил он.

Она пугала его, эта странная женщина, он чувствовал себя чудно. Да, ему было страшно, но в то же время он ощущал новую для себя легкость. Неужели она действительно все о нем знает?

Он подошел к столу, на котором стояла еда.

Что еще она могла знать?

Он взял с тарелки лангуста, оторвал голову и вгрызся в нежную мякоть.

– Где кокаин? – спросила Марианна.

– В кармане пиджака.

– Достань.

Она рассматривала синяки, которые Энцо оставил на груди.

– Возьми в ванной лезвие и зеркало. – Она спокойно отдавала команды, нисколько не смущаясь и не сомневаясь, что он их выполнит.

И он послушно делал то, что она велела. Он привык подчиняться. Принес из ванной бритву и зеркальце, положил на кофейный столик. Голова у него кружилась, в глазах все расплывалось.

– Приготовь дозу. Мне надо переодеться.

Она поднялась с пола, прикрывая грудь изорванным платьем, прошла в спальню.

– Скажешь, когда будет готово.

Энцо высыпал несколько зернышек кокаина на поверхность зеркальца и стал строгать бритвой.

Через пять минут он приготовил дозу, но американка не появлялась в гостиной. Он пошел позвать ее в спальню. Она лежала на кровати, листая «Вэнити фейр». На него даже не взглянула.

– Я все сделал, – сказал он. Ему хотелось, чтобы она посмотрела на него, выразила одобрение.

– Ладно, хорошо. Принеси сюда, – все так же не глядя распорядилась она.

В нем взыграло самолюбие. Он колебался – идти ли ему выполнять очередной приказ или вообще уматывать отсюда. Но из головы не шли недавние впечатления. Образы прошлого жгли его мозг. Он принес кокаин.

– Меня зовут Марианна, – сказала она, расчистив на столике у кровати место для зеркальца с дозой. – Терпеть не могу анонимного траханья.

Дождавшись, пока Энцо положит зеркальце на столик, она вскочила, вытащила из ящичка стодолларовую купюру, свернула ее трубочкой, стала на колени возле столика, сказала «поехали!» и сделала глубокий вдох. Через секунду она села на кровать и передала ему свернутую в трубочку купюру.

– Теперь ты.

Энцо занял ее место у столика. Ему еще ни разу не доводилось нюхать кокаин. Изабелла пила для настроения амилнитрит, дорогими наркотиками она не баловалась.

Энцо нагнул голову и осторожно вдохнул.

– Фу! Чистый косячок! – сказала Марианна, сползая с кровати на пол. Ее глаза и нос покраснели, она часто моргала.