Миражи - Мария Баррет

Энцо хватал носом воздух. Его прихватило сразу, он никогда не испытывал ничего подобного.

– Тьфу-ты, черт!

Марианна смеялась.

Он обернулся к ней, и ее смеющееся лицо поплыло перед его глазами. Он потерял равновесие и сконфузился. Она засмеялась еще громче. Он смотрел на нее и не мог понять – живая женщина перед ним или все это игра воображения? Слишком похоже на кошмар – и еще этот смех, этот дразнящий смех.

– Франческа, – промурлыкала она. Теперь Энцо был у нее в руках, она знала, как им манипулировать, как заставить корчиться, растравляя кровоточащую рану.

– Франческа…

Она следила за его лицом, за судорогами, которые пробегали по нему, когда она произносила это имя, и наслаждалась своей властью. Она казалась себе могущественной, обладающей властью над всем и вся. Она приблизилась к нему и прошептала прямо в ухо:

– Я все знаю про тебя и Франческу. – Дрожь, пробежавшая по его телу, вызвала в ней ликование. – Знаю, потому что я и есть Франческа.

Он схватил ее за волосы и откинул назад голову. Глаза его сделались безумными, мутными, невидящими. Он припал губами к ее рту, опрокинул ее на себя. Она – Франческа. Она изменила его, подчинила себе без остатка.

Марианна захохотала, торжествуя победу, вцепилась пальцами в его волосы и вонзила ногти в кожу. Ощущение власти пьянило ее.

Энцо проснулся на рассвете. Он лежал в кровати, полуодетый, один.

Он сел и огляделся. Марианны нигде не было видно. Он встал и, застегивая рубаху, стал искать брюки. Чувствовал он себя прекрасно. Наконец-то он как следует выспался. Гнев и ярость исчезли.

Он зашел в ванную, плеснул на себя холодной водой, прополоскал рот. Откуда-то сзади его окликнула Марианна.

– Хорошо спал?

– Да.

Он поймал ее отражение в зеркале. Она выглядела сейчас такой же неестественно-стерильной, как в тот момент, когда он только зашел в этот номер. От этого сам себе он казался грязным и жалким.

– Мы с друзьями собираемся сегодня на пикник к холмам. Хочешь с нами? – спросила она, разглядывая свой ноготь и как будто совсем не интересуясь, как он ответит.

Ее холодность раззадорила его. Ему захотелось взять ее прямо здесь, сделать ей больно, заставить стонать и умолять пойти с ней. Но он только молча снял с вешалки полотенце и безразлично ответил:

– Можно.

– Значит, если пойдешь, принеси еще кокаину.

Она вышла из ванной.

– Когда вы собираетесь ехать?

– В полдень. Ты можешь прийти пораньше, – улыбнулась она.

Он кивнул и прошел вслед за ней в гостиную.

– Там, в столике, немного денег. Возьми, если хочешь.

Она прилегла на диван, и Энцо заметил, что на стекле осталось совсем чуть-чуть кокаина. Он нашел деньги и сунул их в карман. Ему хотелось пересчитать, но он боялся показаться ей смешным.

– Значит, наверно, увидимся, – сказал он, подходя к двери, и задержался, чего-то ожидая.

– Ага, приходи, когда хочешь.

Она прикрыла рукой глаза, и он понял, что его не задерживают. Тихо отворив дверь, он вышел в коридор.

Пепе осторожно постучал в дверь пятнадцатого номера и стал жать ответа. Ему только что позвонили и пригласили немедленно зайти.

– Входи!

Он вошел.

– Я в спальне.

Проходя через гостиную, он заметил остатки кокаина на зеркальце и свернутую в трубочку стодолларовую бумажку, которую он сунул себе в карман.

Марианна лежала на кровати.

– Молодец, Пепе, хорошо потрудился, – сказала она.

Он мог поклясться, что она крепко под кайфом.

– Твой итальянский приятель оказался на высоте.

Она засмеялась и скрестила длинные худые ноги. На ней был только короткий шелковый халатик. Она согнула колени, выставив ему на обозрение промежность.

– Да, этот парень очень, очень неплох, покруче твоих самцов. Он может трахаться часами.

Пепе рассмеялся. Совсем баба сдурела.

– Тогда где же мои чаевые?

– Чаевые?

Она скрестила руки за головой.

– Да, чаевые? – переспросил он и опять засмеялся, увидев, как она достает из-за головы пачку стодолларовых бумажек.

– Три – хватит?

– Три хватит, спасибо.

– Хорошо.

Она помусолила деньги в руке и вдруг сунула их между ног.

– Иди возьми, – сказала она.

Пепе с застывшей на губах улыбкой подошел к кровати.

Энцо вошел в спальню Изабеллы и включил верхний свет, нисколько не заботясь, что побеспокоит спящую хозяйку. Ему не хотелось в темноте искать свою одежду. За последние шесть часов он стал другим – ему уже все равно, что она скажет, что сделает. За минувшие шесть часов Изабелла потеряла над ним свою власть. Теперь этой властью обладала другая.

Изабелла проснулась, недовольно пробурчала что-то насчет света, и, внезапно очнувшись, резко поднялась в кровати.

– Где ты шлялся?

На самом деле она прекрасно знала, где он был, девушки ей обо всем доложили.

– Не твое дело, – ответил он, снимая с вешалки сорочку.

Он нашел чистую пару брюк, белье и пошел в ванную. Захлопнул за собой дверь. Изабелла выпрыгнула из постели, подбежала к ванной, яростно заколошматила по двери кулаками.

– Энцо, выйди немедленно! – кричала она. – Ты не посмеешь так со мной обращаться! – Она еще сильнее забарабанила по двери. – Я не позволю тебе унижать меня на глазах девушек!

Еще раз с яростью ударив по двери, она сделал шаг назад и угрожающе крикнула:

– Я все о тебе знаю, Энцо Монделло, все твои темные делишки, ты у меня в руках!

Энцо рывком распахнул дверь и схватил Изабеллу за руку, заломив ее за спину. От неожиданности она на секунду умолкла.

– Ничего ты обо мне не знаешь, – проревел он. – Ничего, понятно?

Он отшвырнул ее прочь. Ему была нестерпима мысль, что эта женщина что-то знает о Франческе. Он наконец нашел понимание, нашел ту, которая действительно знала Франческу, и это было для него священным.

Изабелла заметила перемену, которая произошла с Энцо, и она не могла ее не напугать. Она помнила о кровавых событиях, о которых рассказывалось в газетных вырезках. Кроме того, ей страшно не хотелось терять Энцо.

Она решила переменить тактику.

– Послушай, Энцо, я ведь не мешаю тебе ходить куда ты хочешь, правда, дорогой?

Она дотронулась пальцем до его щеки.

– Помиримся, а?

Вместо ответа Энцо свирепо схватил ее за запястье и резко вывернул. Он был сыт ею по горло. В одурманенном наркотиками сознании витали образы Франчески и Марианны.

– Я ухожу, – объявил он. – Совсем.

У Изабеллы перехватило дыхание.

– Нет! Я слишком много о тебе знаю, чтобы…

Он размахнулся и с силой ударил ее по лицу. Она покачнулась и, с трудом сохранив равновесие, с ужасом взглянула на него.

– Ты чудовище! Можешь убираться, – крикнула она. – Ступай опять на улицу!