Последний ранг - Анна Кондакова

Перед ним лежало лучшее оружие для Стиля Дуо-То от «Мануфактуры Севера». Его лично проектировал и создавал профессор Пимен Троекуров, ещё пару лет назад для своей музейной коллекции.

На клинке стояла гравировка с гербом Дома Троекурова.

Когда профессор позвонил мне в Академию несколько дней назад, я попросил у него мечи для Дуо-То, и он, как человек практичный, сразу смекнул, что это отличная реклама. Поэтому не поскупился, прислав мне самое лучшее, что у него имелось.

Правда, я попросил его сделать под эти мечи ножны, какие используют студенты в Академии, чтобы раньше времени не выдавать своего преимущества. Да и рукояти на вид были простыми, в отличие от самой стали и алхимической ковки.

Профессор не хотел сначала соглашаться, потому что его ножны тоже были роскошными, но потом всё же сдался.

— Не знаю, какие у тебя планы, Алексей, но видимо, что-то серьёзное.

Тут он был прав.

Радислав нахмурился и больше ничего не сказал. Он покосился на отца и его охрану. Они сидели в вип-ложе, на верхнем ряду. Потом Радислав перевёл взгляд на другого человека — возрастного воина с седыми волосами. Это был Тарас Царёв, начальник охраны Дома Стрелецких.

Тот вышел из вип-ложи, спустился ниже по рядам и кивнул Радиславу, поддерживая его.

Когда секундант проверил оружие и вернул его, мы снова разошлись по своим местам.

Абубакар сейчас находился у меня — я не стал рисковать разведчиком и оставлять его без защиты, хотя мог бы оставить наблюдать.

Но нет.

Слишком опасно.

На чёрный пол арены я ещё не ступал, но уже ощущал то же самое, что и в прошлый раз. Будто доски пола вбирают в себя часть запаса сил, что у меня были. И происходило это только со мной и больше ни с кем, потому что остальные пополняли магический резерв радонитом, а я — чистым эфиром.

Так что мне пока не имело смысла торопиться на арену, чтобы не истощиться заранее.

Вместо этого я окинул взглядом трибуны.

Сначала отыскал Эсфирь. Мрачная и бледная, она сидела на крайнем месте в самом верхнем ряду и смотрела на меня.

А вот Виринея пока не пришла.

Она предупреждала, что опоздает. Хотя может быть вообще не придёт: на что ей тут смотреть? Она уже видела один мой поединок со Стрелецким.

Зато среди толпы я заметил Павла Гауза и его сестру Аллу. Они махали мне руками, но было видно, что оба сильно тревожатся.

Также по трибунам разошлась моя охрана. Некоторых я знал в лицо, но многие мне были неизвестны. Я знал только, что они всё это время наблюдали в камеры. По сути, Ипполит и его ребята выполняли роль отвлекающих, хоть и действительно помогли мне отбиться тогда в лаборатории.

Остальные же пристально следили за моими приключениями издалека.

Им нужны были веские доказательства причастности Дома Стрелецких к работе менталистов и убийству Басова.

Чтобы взять такого высокопоставленного и осторожного человека, как вице-губернатор Степан Стрелецкий, надо было приложить усилия и перестраховаться.

Даже генерал-лейтенанту Ивану Ивановичу Чекалину — он всё же был не всесилен.

В то же время, военный объект «Изборск-5»

Иван Чекалин сидел в своём кабинете и слушал очередной доклад по телефону.

Его рука крепко сжимала дорогую перьевую ручку — подарок губернатора.

Она будто напоминала ему, насколько всё серьёзно. Даже сам губернатор пока не знал, какая операция намечена сегодня у полиции и военных по поводу его зама Степана Стрелецкого.

За соседним столом сидел секретарь Жан Николаевич и рассылал последние подтверждения агентам.

Выслушав доклад, Иван Чекалин положил телефонную трубку на рычаги, те мягко щёлкнули.

Что ж, всё готово.

Он не ошибся насчёт Бринера. Парень не просто потенциальный убийца червоточин, но ещё и смышлёный, смелый и опытный боец, даже чересчур, будто ему не восемнадцать, а минимум на десять лет больше.

Бринер определённо преследеут собственные цели, о которых не говорит никому, но пока это не мешает государству — пусть преследует.

У всех были свои цели.

Бринер отлично знал, что делает. Как и Чекалин. Все знали, кроме самого Степана Стрелецкого. Каким бы осторожным тот ни был, он всё равно не заподозрил того, что вокруг него затягивается петля.

То, что начальник его охраны Царёв привлекает для работы менталистов было не самым главным. Это дело полиции, хоть оно и станет причиной ареста.

Чекалина же интересовало другое.

То, что Степан Стрелецкий не просто так выделял деньги на исследования учёных Бринеров. Он спонсировал открытие червоточин, а потом убрал важных свидетелей — самих учёных.

Именно в эту сторону и копал Чекалин.

Они уже взяли одного агента Стрелецкого — секретаря Телешева, на которого указал уборщик, напавший на Бринера. Но Телешева даже допросить не успели — он умер у себя в кабинете, убитый некромантом на расстоянии. Сработано чисто, не подкопаться.

Но теперь появился шанс взять Степана Стрелецкого, а дальше будет делом техники — информацию из него вытащат, как бы он ни старался её скрыть.

А его неуравновешенный сын Радислав был лишь расходным материалом. И никаких шансов против Бринера у него не имелось. К тому же, страховать Бринера сегодня вышли лучшие сотрудники.

Чекалин поднялся и прошёл в соседнюю операторскую.

На огромном экране во всю стену мелькали изображения с камер Академии. В том числе, Чёрная арена и каждый уголок трибун.

Чекалин посмотрел на Степана Стрелецкого в вип-ложе. Тот сидел, не выражая эмоций, худой и бледный, как упырь. Похоже, ему было плевать на судьбу собственного сына. В понедельник он готовился сесть в кресло губернатора — вот, что его волновало. Но не прийти он не мог — это уже репутация. Всё же сражается его сын, который отстаивает честь семьи.

Чекалин перевёл взгляд на те экраны, которые показывали саму арену.

Итак.

Чёрный пол.