Вороний закат - Эд Макдональд

– Но мы-то прежние.

– Нет, мы тоже другие, – возразила Валия.

– А может, оно и к лучшему?

– Наверняка.

Далеко на востоке, где-то на краю Морока, ослепительно полыхнуло. Светлая леди сдержала слово и вступила в бой с Глубинными королями. Ей давно уже не терпелось посчитаться с ними.

На улицах было пусто. Битва за стенами окончилась. Я выглянул наружу и увидел тысячи мертвецов – по-настоящему мертвых. Ненн отлично потрудилась. Призраки теперь отдыхали или вовсе ушли отсюда. Или же я не мог их больше видеть. Жаль, конечно. Придется по ним поскучать. Но, наверное, они, как и Эзабет, возродились к чему-то новому.

Малдон и Каналина ожидали у подножия лестницы. Отвечать на вопросы нам сейчас не хотелось. С востока донесся отзвук чудовищного взрыва.

– Мать твою, Рихальт, хоть бы прикрылся, – ухмыльнулся Малдон, будто заправский развратник.

Впрочем, почему «будто»?

– Значит, мы победили? – спросил он.

– Победили, – подтвердил я. – А ты почему дергаешь рукав? Чешется?

– Не знаю. Чего-то там горячо.

– Святые духи! – ахнула Валия. – Только не говори, что и он…

– Тише. Я с удовольствием расскажу ему по возвращении в Валенград.

В одном из фургонов я нашел одежду. Не вполне по размеру, но лучше уж так, чем ходить голым. Мы собрали кое-какие вещи, запрягли коней. Я работал еле-еле – по мне словно стадо буйволов пронеслось. Зато определил, где сейчас находится запад.

– Знаешь, Валия, когда я носил форму, мой командир говаривал, что только три типа людей ходят в Морок: жадные, отчаявшиеся и глупые.

– И кто, по-твоему, мы? – с улыбкой осведомилась Валия.

Она взяла меня за руку, и ее рука прекрасно устроилась в моей.

– Никто из них. Просто упрямцы. И это в конце концов сыграло.

Мы тронулись в обратный путь. Светлая леди не ошиблась: Морок спал.

Глава 41

Небо было мирным и голубым. Весенний ветерок гнал по нему похожие на одуванчики облака. Только облака – и ничего больше. Я вдохнул роскошный аромат луга. Эх, вкус весны, тающий на кончике языка! А скоро наступит лето – теплое, безмятежное. По краю пастбища сонно ползла река, мои коровы окунали в нее морды – пили. Кругом зеленело. Солнце целовало щеки. Я и не помнил, когда мне было так хорошо.

В миле от меня на дороге, ведущей к усадьбе, появилась карета. Она катилась не быстро, но целеустремленно. Я неспешно поднялся, ощущая поясницей все свои полвека. Стареть было скверно, но жаловаться на это не имело смысла. Пожалуй, я засиделся в сельской благости, убаюкался местным воздухом. Здесь ничего не менялось. Все те же зеленые холмы, фермеры, спокойная жизнь. Виноградники, пресс для вина. Кони, которых нужно подковать. Слуги, которых нужно выбранить, если они собираются под лестницей, вместо того чтобы чистить господское серебро.

На карете не было гербов, но я знал, кто приехал. Гостья окажется у ворот раньше меня. Я пошел вниз по склону холма.

– Добрый день, господин Галхэрроу, – сказал один из моих работников и приподнял шляпу в знак почтения.

– Добрый. Похоже, хороший будет в этом году урожай.

В фермерском деле я ничегошеньки не смыслил, но знал, что такие вещи принято говорить.

– Ну да, ну да, – пожевывая травинку, добродушно согласился работник.

Я кивнул ему, улыбнулся и пошел дальше, к вилле. Дом, построенный в форме подковы, был старинный, с белыми стенами и красной черепицей на крыше. Карета стояла у крыльца уже пустая. Кучер дремал, пригревшись на солнце.

Валия услышала, как я вошел, встретила в коридоре. Свежая, румяная, пышущая здоровьем. И очень красивая.

– А я-то думала, куда ты подевался, – нежно сказала Валия и взяла меня за руку.

Мне захотелось поцеловать ее, но она ловко уклонилась.

– Не сейчас. У нас гости.

Я все равно поймал и поцеловал Валию. На мгновение она ослабла в моих руках. Меня, как и всякий раз, словно ударило током.

– Хватит, хватит, – прошептала Валия, отстранилась и поспешила в кухню.

Там нас ждала гостья, одетая во все черное: высокие сапоги для верховой езды, плотно облегающий мундир, пояс с ножнами. Амайра. Она улыбнулась мне. Увы, ее идеальную улыбку чуть портил тонкий шрам от уха до подбородка. Моя девочка возмужала и окрепла.

Мы не виделись уже несколько месяцев. Я не знал, что она скажет и как вообще пойдет разговор. Повисло молчание. Мне было трудно начать – я никогда не умел просто болтать.

– Получила ваше приглашение, – сказала Амайра.

– Заварю чай, – заявила Валия, окинув нас взглядом. – Все ведь хотят? Ну и хорошо.

Она скрылась за дверью.

– Только не этот жуткий чай, – Амайра попыталась улыбнуться. – Спасите нас, святые духи.

– Мне так и не удалось извиниться, – выдавил я.

Амайра подошла, обняла меня за шею и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку.

– И не нужно. Я знаю, что ты сделал для нас с Дантри. Спасибо.

Мы сели. Мне все еще было не по себе.

– Как он? – спросил я.

– Живет тихо, старается не привлекать внимания. Пусть его и помиловали, но многие до сих пор сильно злятся из-за мануфактур. Дантри помогает мне, когда может. Работы полно.

– И ты работаешь, – улыбнулся я.

– Не покладая рук. После того как Светлая леди посетила Акрадия, он потерял власть над другими Глубинными королями. Но, хотя она уничтожила армию драджей и прогнала Акрадия, короли никуда не делись. Там, за Мороком, они еще плетут интриги, строят планы. И когда-нибудь явятся опять. Вопрос времени.

– Знаю. Но, будем надеяться, это случится не завтра.

– А ты видел снова Светлую леди?

– Нет. Но она тоже где-то здесь.

Надо сказать, жизнь после войны стала куда лучше. Прекратились черные дожди, пострадавшие от них медленно, но выздоравливали. Мы не знали, иссякли дожди сами по себе или Светлая леди приложила руку к починке мира. Но, в любом случае, мир вздохнул с облегчением.

– Как Валии тут, в тишине и покое? – спросила Амайра.

– Она скучает, но говорит, что довольна. Ты когда-нибудь видела такое ухоженное поместье? Валия всерьез решила выкупить фермы в соседней долине, хоть и делает вид, будто ей не хочется.

– А ты как?

– Я читаю, хвалю моих крестьян за хорошую работу, словно лучше их знаю, как с ней справляться. Выслушиваю массу споров насчет того, где чья ограда должна проходить. Тут и правда очень спокойно. Мне нравится.

Мы разговаривали о мелочах. Амайра казалась такой взрослой… И я понимал почему. Мало кому из ее сверстников довелось столько повидать и сделать. Все, кто пережил Морок, кто носил его в себе, изменились.

Я нарочно не спрашивал о работе, но для Амайры она была немалой частью жизни. Так что в конце концов речь зашла и об этом.

– Воронья лапа страшно обозлен на тебя, – сообщила Амайра. – Но, полагаю, он сейчас спит. Дел у меня много. Где-то в Валенграде завелось новое гнездо «невест». А может, оно и старое, просто его не заметили. Жизнь не стоит на месте, все идет своим чередом. В