Студентус вульгарис - Андрей Кощиенко

— Надоели…. - вздохнула она.

— Тогда, все в сад! Через окно!

В окно лезли по очереди. Сначала двое из охраны, для "зачистки и удержания плацдарма, если вдруг что", потом вылез принц. Ему на руки спустили Стефанию, потом принцессу, которую я придерживал, чтобы она не сорвалась, потом полез я, и оставшиеся "секюрити". Окромя меня и охраны все были в восторге. Стефи тем, что принц подхватил её и несколько секунд подержал на руках, принцу этот момент тоже, похоже понравился. Принцесса была в восторге, что первый раз в жизни вылезла в окно и "сбежала". Охране такое откровенное детство не понравилось, но она молчала. Я же был нейтрален в чувствах. Пошли ко мне. Быстро накидал несколько шаржей на нас всех, четверых. Посмеялись. Пообещал принцессе нарисовать портрет. Заметили мою гитару. Взяли гитару, пошли к Стефи за её инструментом. Принцесса очень внимательно рассматривала портрет Стефании и все рисунки, что я для неё сделал за всё время. Принц тоже в этом участвовал. И не менее внимательно. Потом пошли на воздух, на нашу со Стефи скамеечку, где мы любили музицировать. Поиграли вмести со Стефанией, потом она отдельно, потом пристали ко мне, что бы я спел.

— Что именно? — поинтересовался я, прижав пальцем разом все струны на грифе.

— Что-нибудь…. про любовь, — попросила принцесса.

Её взгляд, обращённый на меня, в начинающихся сумерках был глубок и таинственен…

Романтика и свобода вырвавшейся из дома! — прокомментировал я про себя, сей взгляд и прикинул, что можно спеть. Хм… песен "про любовь" много. Но не уподобляться же в завываниях дворцовому менестрелю? О! Есть вариант! В том числе и для других слушателей.

Я кинул взгляд на собравшихся вокруг нашей лавочки вновь обнаруживших нас любопытных. Хе-хе.

— Хорошо, про любовь так, про любовь, — согласился я и тронул струны:

Моя трагедия комедий балагана смешнейИ потому безумно мне дорога,Я научился находить себе прекрасных друзей,Но не могу найти по силам врага-а-а.Но не могу найти по силам врага-а-а.

Среди завистливых ничтожеств и пустых болтунов,Скажи хотя бы разглядеть тебя как,Я вновь блуждаю в буреломе из обманчивых снов,Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Устав скучать у края ямы или держаться в седле,Я озверел от неумелых атак,Я по следам бегу упрямо припадая к земле,Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Мне рассмеяться или плакать я ещё не решилБез сожаленья не проходит ни дня,Я извиваюсь словно змей в оковах собственных сил!Ведь не родился тот, кто сломит меня-яя!Ведь не родился тот, кто сломит меня-яя!

Меня всесильем при рождении как-то бог одарилА я страдаю как последний дура-аак,Я умираю в пустоте неразделенной любвиЯ жду тебя, о, мой возлюбленный враг!Я жду тебя, о, мой возлюбленный враг!Я умираю… в пустоте… неразделенной любви-и-и….Я жду тебя, о, мой возлюбленный враг! [2]

Тишина. Народ обдумывает неожиданное окончание песни…

— Браво! — произносит принцесса, — браво! Мне понравилось! Спой ещё!

Ещё так ещё…. Я исполнил ещё несколько песен на французском и итальянском. Тут стало окончательно темнеть. Зима. Солнце садится быстро.

— Домой пора, — вздохнул принц.

— Ууу…. - не хочу домой! — капризно заявила Сюзанна, я замёрзла и хочу чаю! И есть хочу. Пойдемте, поедим! А потом поедем…

— А где? — спросила Стефания, у нас до ужина еще почти два часа, а "стекляшка" закрыта… В ней труба сломалась.

— Как труба сломалась?

— Трубочист чистил и какие-то камни внутри вывалились… Чинят.

— А… понятно…

— Можно пойти на площадь, — предложил я, — там всяких трактиров — уйма!

— Ой! Пошли! — обрадовалась Сюзанна и легонько захлопала в ладоши — хочу! Хочу! Хочу!

— Хм, — скептически хмыкнул принц, — вряд ли охрана согласится. Мы ведь только в университет ехали.

— Нуу… Ди! Ну, договорись с ними! Прикажи! Ты же принц!

— А ты принцесса.

— Ну, Ди-и-и! Я кушать хочу… И чаю…. Я замёрзла! Ди-и-и…

— Ладно, щас…

Принц встал и, подойдя к начальнику охраны, начал негромко с ним беседовать. Разговор затянулся. Начальник "уговариваться" не желал и постоянно отрицательно качал головой.

— Добрый он, — глядя на это и имея в виду брата, вздохнула принцесса, — не умеет. Я — умею!

Сюзанна поднялась на ноги и направилась показывать — как. Та-а-акое нытьё началось! Да с таким количеством голословных обвинений! О желании погубить принцессу, не дав ей горячего чая и крошечки еды… Мучительная смерть от голода и холода… Плюс обещания пожаловаться маме, папе и начальнику начальника охраны… Капризуля — профессионалка! В общем, минуты за три, Сюзанна, начальника охраны "дожала". Тот только выторговал, что сразу после трактира, все лезут в карету и домой! И до трактира — в карете! В общем, их высочества пошли снимать мантии и переодеваться в одежду, в которой приехали, а у нас со Стефи выдалась свободная минутка, в которой я как раз и успел отсмеять смех, копившийся во мне с самого утра.

— Ладно, пошли, сказал я Стефании, — наверное, они уже переоделись. Карета ждёт!

— Замечательный вечер! — искренне сказала Сюзанна, — мне очень понравилось.

Я стою рядом с ней, она впереди, я чуть сбоку и сзади, перед витриной трактира, где мы вчетвером, достаточно затянувшимся ужином завершили этот день. Прощаемся. Карета стоит рядом, в проулке, а принц со Стефи расстаются у другого столба. Перед входом в трактир, слева и справа, врыто два здоровенных, прямоугольных столба, на которых держался балкон со столиками. Второй этаж. Оттуда открывается отличный вид на площадь. Мы, там, собственно и посидели. И после ужина, как-то так вышло, что мы с Сюзанной пошли к левому столбу, а принц, со Стефи, к правому.

— Мне бы хотелось, что бы… — начала принцесса, оборачиваясь ко мне.

— Бамч!!

Яркая алая вспышка ударила по глазам. И одновременно меня "ахнуло" по левому плечу. Огрело так, что развернуло и пихнуло спиной вперёд в Сюзанну.

— Ой! — испуганно вскрикнула она.

Как больно-то! Смотрю на плечо. Наружу торчит здоровенный, четырёхгранный наконечник стрелы. Чуть сплющенный кончик, весь в крови. Крошечный, прилипший к нему осколок белой кости. Вид ужасный. Особенно ужасно, что всё это торчит из моего тела! Больно….