Кощеевич и война - Алан Григорьев

— Что ты делаешь?

Вещун, конечно, предупреждал. Но одно дело ворону слушать и совсем другое — воочию наблюдать, как дивья воительница и чародейка жертвует всем ради него. Она ведь не может не понимать, чем грозит такой поступок. Царь не простит. Её заклеймят предательницей.

— Вольные птицы не должны сидеть в клетке, а добрые люди — и подавно. — Ключ наконец-то её послушался. Провернулся раз. Другой.

— Если я сбегу — тебе конец… — прошептал Лис.

Внутри что-то ёкнуло и сжалось. До свободы было подать рукой. И кто бы подумал, что единственным препятствием на пути к ней станет совесть?

— Я не могу так с тобой поступить… — выдохнул он.

— Это моё решение. Не смей его оспаривать. — Северница с силой распахнула решётку. Уже более уверенно она разомкнула оковы на его руках и сняла маску. — Ты — мой пленник. Значит, мне решать твою судьбу. И я выбираю отпустить тебя на все четыре стороны. Свободен. Не стой же столбом, дуралей! Проваливай, кому говорят.

В её глазах блестели слёзы. Она прекрасно понимала, что творит, но всё равно делала то, что считала справедливым. Лис взял её руки в свои, их взгляды встретились, и время замерло.

— Почему ты ещё здесь? — спустя вечность спросила Северница, но не отняла ладоней. Её губы дрожали.

— Бежим со мной! — Лис притянул её к себе и заключил в объятия. — Я знаю одно надёжное место, где можно спрятаться. Там нас никто не найдёт.

— Где же это место?

— В Дивнозёрье.

— Забавно… никогда не хотела там оказаться. Это Радосвет у нас на смертных помешанный.

Она сомневалась — даже в полумраке это было ясно как день. Руки отчаянно шарили по спине Лиса, сминая ткань рубахи.

— Нет. — Отказ дался ей нелегко. — Так нельзя. Не принято. Мы ведь друг другу никто.

— Неужели тебя беспокоит, что подумают другие? — Лис взял её за подбородок. — Хочешь стать моей суженой? Жениху и невесте можно бежать вместе.

— Опять смеёшься? — нахмурилась Северница.

— Разве до смеха в такой момент?

— Значит ли это, что ты… меня… но ты ведь не можешь?

Наверное, она хотела сказать «любишь», но не решалась.

— Не могу… — вздохнул Лис. — Но хочу научиться. Попробовать. Если ты позволишь.

Они подались вперёд почти одновременно. Нельзя было сказать, кто кого поцеловал первым. Фонарь опрокинулся и погас. Тьма окружила их, словно желая спрятать от посторонних глаз. Лис чувствовал слёзы Северницы на своём лице, он собирал солёные капли губами и снова целовал её. Потом подхватил на руки.

— И всё-таки я тебя украду. У нас в Нави так принято.

— В глаз получишь! — беззлобно огрызнулась Северница. — У нас в Диви так принято.

— Значит, так вы признаётесь друг другу в нежных чувствах? Тогда в левый бей, ладно? Чтобы с правым сравнять.

— Погоди, ты правда хочешь, чтобы я стала твоей невестой?

До неё, похоже, только сейчас дошло, что Лис говорил серьёзно.

— Ну да. Что мне нужно сделать, чтобы ты поверила? Встать на колено? Попросить руки у твоего брата? Кольца обручального не припас, уж извини.

— Наверное, мы оба сошли с ума, — покачала головой Северница.

— Почему?

— Потому что ты предложил. И потому что мне хочется согласиться.

— Так соглашайся.

Про себя Лис подумал: сошли с ума, ну и что? А может, они с самого начала были безумны? Да, это многое бы объяснило.

— Я согласна. — Северница обвила руками его шею. — Но с одним условием.

— С каким? — насторожился Лис.

— Сначала бежишь ты. Я присоединюсь к тебе позже. Не возражай, сперва дослушай. Будь я уверена в чарах, что наложены на темницу, можно было бы скрыться вместе. Но к Радосвету недавно приезжали гонцы из Полуночных земель. Они что-то колдовали вместе — я почувствовала. Поэтому не могу ручаться, что сняла всю защиту. Если ты выйдешь за порог и поднимется тревога, я прикрою отход. Сделаю вид, что преследовала тебя, — вон, у меня даже меч с собой. Никто не заподозрит, что мы заодно. Тебе останется только дождаться меня с той стороны вязового дупла. Дождёшься ведь?

— Обещаю. — Лис снова поцеловал её. — Ты же знаешь, моему слову можно верить.

Очень неохотно они разомкнули объятия, и Северница вложила ему в руку кинжал — на всякий случай.

— Знаю. Тогда до скорого, любимый. Доброго пути…

Эти слова казались такими сладкими, будто бы медовыми. И почти невозможными. Лис отвык от того, что его могут любить. Он попытался прислушаться к своим ощущениям, но быстро понял, что это бессмысленно. У него не было никаких предчувствий — только цель. Отдать себя в руки судьбы, прыгнуть в неизвестность, а там — будь что будет.

Северница не ошиблась: стоило ему сделать шаг за порог, как раздался оглушительный звон набата. Лис припустил со всех ног. Лестница вверх, щербатые ступени, от выхода — направо. Хрипло залаяли псы. Боги, только их не хватало! Не обращать внимания: бежать, бежать… Пусть на галерее мечутся дивьи люди: пока спросонья разберутся, что за переполох, он будет уже далеко. Только бы хватило сил открыть вязовое дупло. На то, что он успеет запечатать за собой проход, Лис даже не надеялся.

Ноги подкашивались. Несколько раз он запнулся о камешки на дороге, но не упал и решил, что безопаснее рвануть напрямик сквозь заросли лапчатки.

Сама природа вдруг решила ему помочь. Вроде только что небо было чистым, и вдруг ливень обрушился стеной, скрывая беглеца с глаз. Значит, удача на его стороне!

Лис мчался наугад, вломился в сиреневый куст и выругался. Проклятье, надо было брать ещё левее! Мокрые волосы облепили лицо, дыхание