Пристанище ведьм - Саша Пейтон Смит

Но ведьмы «Колдостана» вовсе ничего не делали со своими силами, и это казалось не менее печальным.

– Да, – сказала я после недолгих раздумий, – я к вам присоединюсь.

Лена уехала в холодный вторник. Я плакала. Она – нет. Но обняла меня и обещала писать.

Аврелия тоже вернулась к семье, всего пару дней спустя. Я переехала в комнату Мейбл, потому что больше не могла находиться в окружении пустых постелей. Мейбл разговаривала во сне, но ее нежный голос напоминал мне о том, что я не одна в темноте, и меня это не смущало.

Рана Оливера затягивалась медленно, как это обычно бывает с ранами от пуль. Мистер и миссис Кэллахан временно переехали в свой дом в Париже, а сына решили пока оставить в «Колдостане». Все-таки официально это был санаторий, и там он находился в безопасности. На диете из мягкого печенья и окруженный заботой девчонок, которым хотелось поиграть в медсестер, он встал на ноги меньше чем за неделю.

Мы с ним взяли в привычку прогуливаться по окраине леса после завтрака – только мы вдвоем, в дружелюбной тишине. Думаю, ему приятно было отдохнуть от хихиканья и романтических вздохов. Ученицы «Колдостана» еще не привыкли к тому, что в академии живет парень.

Моя магия теперь казалась одновременно больше и меньше прежнего. Она походила уже не на животное на цепи, а на мышцу, которая росла и крепла, подобно корням дерева, развивалась вместе со мной. Отчасти она принадлежала близким мне людям, и потому я не боялась ее.

Я научилась верить в чудеса и ценила поистине святое прощение моих подруг. Мы много смеялись вместе, и во мне теплилась надежда на лучший мир. «Колдостан» превратился в более счастливое место, бурлившее девичьим смехом и неуклюжей магией, и оно залечивало мои раны.

Мы договорились о том, чтобы обеспечить мою маму опытной сиделкой и квартирой в городе.

Хелен как-то мне сказала: «Нельзя сжечь весь мир просто за то, что он лишает тебя любимых». Она во многом ошибалась, но только не в этом. Я молилась на колодец любви в своем сердце, посвященный моему брату, чтобы горе больше не пожирало мне душу. Я училась дарить добро. Ученицам «Колдостана», тоскующим по дому, своим друзьям, самой себе. Пожалуй, единственный выбор, что у нас есть – это стараться уменьшить боль, которую приходится терпеть обитателям этого мира.

Финн мне не снился. У меня вовсе не было снов. Словно я разучилась их видеть.

После сражения, когда я потеряла сознание, Флоренс и Энн отнесли меня в комнату, а на том месте, где лежал обессиленный Финн, нашли лишь кинжал с жемчужной рукоятью. От мыслей о Финне меня охватывала горечь, пронизывающая до костей. Я надеялась, со временем она сменится злобой. Казалось бы, именно ее я должна чувствовать.

Я думала об Уильяме каждую секунду каждого дня, но мне становилось легче от того, что я могла делиться этими мыслями с Оливером. Мне было мало что известно о загробной жизни, но я поклялась звездам, что стану жить в этом мире за нас обоих. Его смерти можно было избежать, но это не значит, что теперь мне надо отказаться от своей жизни.

Как-то раз на утренней прогулке Оливер повернулся ко мне с улыбкой. День был холодный, поэтому он кутался в шарф и прятал руки в карманах, а его дыхание выходило облачками пара. Декабрьское небо сияло ярко-серым, и я щурилась на свету. Это был чудесный момент – только мы вдвоем на ковре хрустящего снега.

– Ты знала, что Уильям часто любил повторять? – сказал Оливер. – Что его сестренка изменит мир.

Я улыбнулась.

– Это на него похоже.

Лицо Оливера на фоне зимних ветвей сияло так, словно он смотрел на волшебное сокровище.

– По-моему, он был прав.

Я перевела взгляд на дорогу, ведущую в город.

– Надеюсь. Мне еще столько всего надо сделать.

«Июнь 1912 г.

Дорогая Фрэнсис!

Так необычно писать тебе чернилами на бумаге после того, сколько времени мы провели в сознании друг друга.

Я думаю о тебе постоянно, каждую секунду, и чувствую пустоту внутри теперь, когда ты далеко.

Наверное, глупо любить человека, который столько всего отнял у меня, но это наша судьба – быть вместе. Пройдет время, и мы встретимся снова.

Европа сейчас богата на события. И то, что я создаю, я создаю для нас.

Прорицатели обещают, что ты скоро прибудешь.

Я молюсь о том, чтобы они оказались правы. Нам многое надо обсудить, много надо сделать вместе.

Каждую ночь я мечтаю о том, как целую тебя, любовь моя.

Пока моя душа пуста, но мы это исправим, когда наконец воссоединимся. Мне не терпится забрать у тебя то, что принадлежит мне по праву.

Вокруг много всего происходит, но мое сердце бьется только для тебя.

Не забывай о том, что мы принадлежим друг другу, и ты тоже это знаешь, глубоко внутри.

Скоро мы снова будем вместе, Фрэнсис. Вместе, как предсказала судьба.

С любовью,

Финн Джеймс Д’Арси».

Благодарности

Сложно подступиться к разделу благодарностей в своей самой первой книге. Это все равно что благодарить вселенную за создание идеальных условий для осуществления твоей мечты. «Спасибо» звучит слишком скромно, однако начну я именно с него.

Спасибо, спасибо, спасибо!

Хиллари Якобсон, твоя вера в меня – самый ценный подарок в моей жизни. Спасибо тебе за постоянную поддержку, за то, как ввела меня в мир книгоиздания, и за твою безграничную доброту. Даже такое выражение, как «литературный агент мечты», кажется недостаточно великим, когда я пытаюсь тебя описать. Придется нам выпустить еще сотню книг, пока я не подберу подходящие слова!

Моя редактор, Николь Эллюль, всегда идеально понимает, что я хотела сказать, и обладает волшебным умением добираться до самого сердца истории. Я не удивлюсь, если ты сама окажешься настоящей ведьмой, Николь!

Спасибо всей команде подростковой редакции Simon & Schuster. Аманде Рамирес, Катрине Грувер, Кэсси Мальме, Джастин Чанде, Кендре Левин, Лорен Хоффман, Крисси Но, Виктору Янноне, Анне Ярзаб, Эмили Риттер, Лорен Кастнер – спасибо вам огромное, что сразу поверили в мою книгу и так тепло приняли меня в семью Simon & Schuster!

Я очень благодарна Хизер Палиси, студии Faceout и Тому Дейли за то, какой красивой они сделали мою книгу – и внутри, и снаружи. В жизни не видела ничего симпатичнее!

Брайан Д. Люстер и Кейтлин Смит, спасибо вам, что поправили мои запятые и все