Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Сегодня наша государыня, царь-девица Мара Мериновна, обретет супруга! — произнесла бабушка Кая и несколько глашатаев громогласно повторили её слова, разнося их над полем. — Согласно древнему обычаю, воля богов определит достойнейшего из мужей.

Сказав, Кая повязала платок, закрывая глаза царицы.

— Вы будете сражаться друг с другом, проходя круг за кругом! — известила женихов верховная жрица, поднимая на своих руках меч. — А в конце, вам предстоит одолеть саму Мару Мериновну.

В подтверждение своих слов, Рагна вложила меч в руки, всё еще стоявшей на коленях царь-девицы.

— Тот, кто сможет снять пояс с дочери Идунн, тот и станет её супругом! — произнесла Элин, пока Кая и Рагна, помогали царице подняться. — Да будет так! На всё воля богов!

Закончив говорить, жрицы обвязали пояс вокруг талии Мары, затянув тугой узел. Медленно, чтобы не упасть, держа под руки, Элин и Рагна повели свою царицу в центр круга. Бабушка Кая же осталась стоять на месте, наблюдая за происходящим. Хор голосов затянул ритуальную песню.

В шатер владыки юга тем временем проскользнул сокол с белым оперением. Возникнув пред очами повелителя, колдун поклонился.

— Алмаз, по сути, всё равно камень! — фыркнул Шэхриэр, узрев своего искусителя. — За вранье, стоило прикончить тебя на месте! Однако, на этот раз, я тебя прощаю, люблю поединки. Похоже, скоро, это поле станет красным от крови.

— Мечи тупые. Это сделано специально, чтобы никто из женихов не погиб, — недовольно морщась, проговорил старец.

— Так замени их! Колдун ты или кто! — прорычал Шэхриэр. — Здесь присутствуют сыновья нескольких княжеств из срединных земель. Их гибель добавит остроты в политику! — голос царя вдруг стал мягким и мечтательным. — Смерть за любовь, как это прекрасно… Чувствую зрелище будет восхитительным!

— Как вам будет угодно, — хмурясь, ответил Велимир. — Кто из воинов, будет сражаться от вашего имени?

— Ты! — небрежно бросил Шэхриэр.

— Я стар для поединков, — ответил сокол. — Вы обещали мне лучшего из своих воинов.

— Можешь взять любого из личной охраны, но мой воин не должен проиграть, — сверкнул очами владыка. — Там, за кругом стрел не простое место, царица не зря колдовала. Мне не важно, что ты будешь делать, просто одолей всех. Победить могу только я или никто.

Велимир кивнув удалился. Шэхриэр же вновь устремил взгляд в центр поля, где две жрицы, оставив царицу у золотой стрелы, спешили покинуть мерцающее едва заметным светом пространство круга. Песня стихла.

— Добрые молодцы, — произнесла Кая и несколько зычных голосов повторили её слова. — Возьмите оружие, что приготовлено для вас и подойдите к границе круга. Как услышите рог, входите в круг, да сопутствует вам удача!

Двенадцать мужчин вышли на поле с разных сторон. Аскольд отметил, что трое из них это княжичи из соседних Зеяжску земель, еще четверо тоже принадлежали к правящим семьям, судя по одеждам и украшениям. Оставшиеся, похоже, были менее знатного происхождения, но решили попытать удачи. Особенно сильно выделялся на фоне остальных воин, что пришел из красно-золотого шатра, высокий и крепкий, его лицо и тело заявляли о немалом боевом опыте, а смуглая кожа выдавала представителя сакетского царства. Зрачки южанина не менялись, остекленев, хотя движения были стремительны и проворны. Без магии тут явно не обошлось!

Рог возвестил о начале состязания. Аскольд смело шагнул в первый круг и очутился в глухом лесу. Князь замер. Вокруг него, застилая дневной свет, смыкались еловые лапы, звуки стихли, куда не глянь, непроходимая чаща. Закрыв глаза, он вспомнил, как переступал границу обозначенную стрелами, до следующего круга шагов сорок, не больше. «Это морок! — подумал Аскольд. — Я всё еще на поле, главное не терять направления!»

Он двинулся вперед, не открывая глаз. Но налетевший на него соперник, не дал пройти и пары шагов, роняя в снег. Острая боль скользнула по руке. Отпихнув нападавшего в сторону, глянул на рукав, тот разошелся, обнажая кожу, на которой появилась тонкая алая полоса. Что за наваждение, он точно помнил, что получил тупой меч. Каково же было его удивление, когда увидел, что оружие вдруг превратилось в боевое. Кто бы подумал, что женихов ждет не безобидная возня, а реальное сражение!

В этот момент на него обрушился следующий удар противника. Чудом увернувшись, подскочил на ноги, с разворота принимая лезвие на гарду. Парень, что атаковал его, был немногим старше, но с оружием управлялся заметно хуже. Он упорно делал вид, что не знает Аскольда, хотя они неоднократно встречались на охоте. Ну что ж, так действительно проще! Не желая калечить сына ближайшего соседа, князь пару раз нанес удары плашмя, выжидая подходящий момент в обороне. Как только представилась возможность, и противник подпустил его поближе, ударил гардой в голову. Соперник упал, потеряв сознание.

Аскольд оглянулся. Пока вел бой, он потерял направление. Куда теперь? Туда или наоборот? Все ели вокруг казались одинаковыми. Двигаться наугад — пустое занятие. И тут что-то запекло во внутреннем кармане, обжигая грудь. Запустив руку за пазуху, князь вынул перстень с ониксом, что оставила ему царица. Камень сверкал, а тоненький лучик света устремлялся от него в глухую чащу.

— Так значит, ты хочешь помочь мне! — смекнул князь, надевая перстень на мизинец. — Ну что же, веди меня к своей хозяйке!

Продираясь сквозь густые заросли, он пошел туда, куда вело его мерцание. Следившие во все глаза зрители, что с содроганием наблюдали за происходящим по периметру поля, видели совсем другую картину. Перед их глазами всё еще было ровное заснеженное поле с идеальными кругами из вонзившихся в него стрел. В центре с завязанными глазами и мечом в руке стояла невеста. Женихи же бились друг с другом во внешнем круге. Кто-то уже лежал на снегу, кто-то еще сражался, кто-то бродил, словно во сне.

Когда снег окрасила первая кровь, люди испуганно ахнули, а к жрицам побежали слуги и представители женихов. Всем и каждому было объявлено, что оружие предварительно затупили. Но к всеобщему ужасу, на поле разворачивалась настоящая битва. Объяснить то, что происходило не получалось никак, кроме как волей богов. Лишь под красным пологом роскошного шатра владыки юга слышалось одобрительное улюлюканье и восторг. Отправленный им воин мастерски избавлялся от соперников. Но вот князь Аскольд переступил второй круг, там же вскоре оказались еще два жениха. Будто по зову чужой воли, южанин бросил недобитого удальца и поспешил к центру.

Вокруг Аскольда простиралась ровная речная гладь, теряющаяся в густом тумане. Он обнаружил, что стоит на узкой дощечке, возвышающейся над поверхностью воды. «Снова обман!» — убеждал себя