Подземная одиссея - Андрей Стригин

Я понимаю, Вилен Жданович пытается подмять меня своей мощью, заставить невольно бояться, но мне до его потуг ... Выждав паузу, с дворца на мамонте скидывают лестницу и, словно материализовался Росомаха с телохранителями.

Император, в сверкающих доспехах, довольно живо для своего тяжеловатого тела, спускается вниз. Лицо излучает такую радость, ещё немного и я брошусь в его объятья.

- Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой элитные соединения, поддержать, так сказать, твоих храбрецов и такой великолепный финал. Не ожидал, не ожидал. Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт, исход сражения мог бы быть иным, но ... какой неожиданный финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои, негоже Великому князю, кутаться в какие- то обвязки.

Я невольно ухмыльнулся, он знает, мои "обвязки" на порядок прочнее его доспехов. Только мой меч, с впрессованными алмазами в лезвие, может их разрубить.

Догадываюсь, император тешит себя надеждой, ответным подарком будет как раз - меч. Я преувеличенно выражаю щенячий восторг, тянусь к своему мечу, глаза императора алчно блеснули, но отодвигаю его в сторону, чтобы не мешал, достаю из нательной сумки алмаз, величиной с голубиное яйцо.

- Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и больше потеряли бы времени. Часть победы, конечно по праву, принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки, уверен, он займет достойное место в твоей коллекции.

Вилен Жданович с кислой миной принимает алмаз, небрежно суёт в карман, сухо благодарит, он разочарован: - Спасибо, князь, хороший камешек.

Вскользь глянул на Росомаху. Лицо серьёзно, но глаза смеются, он оценил мой ответный жест, я вновь не разочаровался в его глазах.

- И ещё, - делаю глубокомысленную паузу, - за неоценимый вклад в наше общее дело, отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.

- О ... - только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из себя, он понял глубоко замаскированное издевательство.

- Ты тоже ... заходи, - цедит он. - Мы так же придумаем для тебя нечто почётное, - попытался язвить он. Наверное, предложит Полосу препятствия пройти, ехидно думаю я.

После этих слов он попрощается, проворно карабкается по лестнице, в раздражении скрывается во дворце. Пронзительно заголосили трубы, забили барабаны, мамонт тяжело разворачивается и союзники убираются с глаз долой.

Князь Аскольд беззвучно смеётся, бородка озорно топорщится: - Хорошо ты его зацепил, не скоро успокоится, наверное, всю воду из бассейна выплеснул.

- Наверное, - деревянным голосом произношу я. Мне предстоит спуск прямо в логово химер и рядом не будет друзей.

Семён, за последние годы, стал настоящим терминатором, никто не сможет сравняться с ним в силе, а бесстрашие - выплёскивается через край. А ведь помню, каким он был в начале пути, не слишком сильным, не очень храбрым, но всегда справедливым и готовым на самопожертвование ради друзей и нуждающихся в его защите. Семёна принял лесной народ, нрава свирепого, но простодушного в честности своей, оценивший его главные качества. Аскольд - человек загадка, я не знаю, чтобы не мог сделать этот невероятный человек. Благодаря его стараниям сформировалось могучее государство. Не очень доброжелательные соседи, пускают слюни на растущий город, на строящиеся корабли... Я всегда ощущаю поддержку друзей, с ними мне спокойно, но мне придётся спускаться в подземелья без них и от этого в груди разливается пустота. Князь Аскольд прекрасно ощущает моё состояние, понимает насколько всё опасно, но не отговаривает, знает, без уничтожения сердца пришельцев, сегодняшняя победа будет фикцией. Наступит день, химеры скорректируют свои действия и победить их станет невозможно, у нас есть лишь один шанс - сегодня или никогда.

Великий князь Семён, снимает медвежью накидку, укрывает мне на плечи.

- Холодно там, как бы ни простудился, - свинец в глазах посветлел и превратился в серебряное сияние и вроде, блеснула слеза.

Ярик вцепился в мой пояс, как когда-то в детстве, я обнимаю сына.

- Папа, там очень опасно? - он побледнел, капельки пота покрывают ещё юношеский лоб.

- Конечно, - соглашаюсь я, - но прощаться не буду, скажу до свидания.

- Дядя Никита великий охотник, он всех загрызёт, - щёлкнул клыками Игорь.

Воины скидывают верёвочную лестницу, пустота в душе отступает, возникает азарт и нечто похожее на радость: - Сегодня или никогда, - шепчу я, натягиваю маску и ступаю на лестницу.

Странно смотреть сквозь прорези в маске. Окружающий мир приобретает резкость, любое шевеление мгновенно анализируется мозгом. Тьмы не существует, ровный свет заливает пространство.

Ядовитый дым сочится из щелей, но лёгкие принимают свежий воздух, даже с неким цветочным ароматом, догадываюсь, подарок той, скрытой во времени необыкновенной женщины.

Спускаюсь быстро, на пути часто встречаются обгоревшие туши. Брезгливо спихиваю с дороги, стараюсь не испачкать перчатки. Вскоре погружаюсь в ущелье. Мрачные скалы нависают над головой, камни, выкрошенные когтями, не раз срываются в пустоту. Ни кустика, ни травинки, ничего живого, вокруг лишь царит смерть.

Наконец, преодолев метров сто, вижу под ногами таинственное и страшное дно. Его покрывают горы пепла и обгоревшие тела. Даже не думал, насколько было велико войско пришельцев.

Спрыгиваю с последней ступеньки. Ощущение, будто попадаю на другую планету, даже сила тяжести иная, ощутимо легче земной. Вытаскиваю меч, алмазная пыль на лезвии вспыхивает холодным огнём. Двигаюсь вперёд, взглядом шарю по сторонам, стремясь предугадать любое шевеление. Вроде спокойно, если кто и остался, прячутся в лабиринтах пещеры.

Часто дорогу перекрывают полностью обугленные трупы, приходится взбираться на них, а иной раз мечом прокладывать дорогу. Костюм из паутины прекрасно предохраняет тело от жгучей крови пришельцев, она дымится на одежде, но вреда не причиняет.

Сколько бреду по ущелью, не знаю, наверное, долго. Для меня не существует ни дня, ни ночи, маска-противогаз осветляет мрак, я вижу одинаково и в темноте и на свету. Я даже не сразу понял, что уже иду в пещере, но когда заметил нависшие над головой своды, непроизвольно вздрогнул, теперь уж точно, назад дороги нет. Судорожно сжимаю рукоятку меча, лихорадочно оглядываюсь, но пока никто на меня не набрасывается. Неизвестность давит и распластывает психику, напряжение зашкаливает, солёный пот разъедает мою кожу, страшно хочется пить, а душа кричит от ужаса, но я сжимаю губы и увеличиваю шаг.