Мифы преступного мира - Игорь Михайлович Мацкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После событий на рынке Солоника поместили в городскую спецболь-ницу № 20. Несколько дней он был между жизнью и смертью. И тогда Солоник решился рассказать о себе правду, о том, чем он занимался после побега из ИТУ № 78/8.
На этом я хотел бы заострить внимание. С моей точки зрения, весьма показательно, что Солоник заговорил сам. Разумеется, у следователей не могли не возникнуть в отношении него определенные подозрения, учитывая необыкновенную меткость при стрельбе на бегу, а также достаточно экзотическое оружие и хорошо сделанные фальшивые документы на имя Максимова, которые были при нем. Кроме того, произведенный на даче Солоника, которую он снимал, обыск дал ошеломляющие результаты — там был оборудован настоящий оружейный склад, где хранилось оружие из самых разных стран мира, от пистолета «Макарова» до пистолета-пулемета «Глок», находящегося на вооружении австрийских спецслужб, и даже до гранатомета.
И все же Солоник заговорил сам. В какой-то момент, как мне представляется, он подумал, что умирает и о нем никто так ничего и не узнает. Александр Солоник стал сознаваться перед объективами следственных видеокамер в совершении самых громких заказных убийств начала 1990-х годов. Он не мог допустить, что умрет в безвестности, в то время как он был тем самым неуловимым, страшным и великим профессиональным убийцей знаменитых преступных авторитетов, о котором ежедневно на протяжении последних лет писали газеты и с новостей о котором начинали работать все телевизионные каналы России.
Итак, Солоник добровольно признался, что в июне 1990 года он убил лидеров тюменской преступной группировки Николая Причинина и Машкина, в апреле 1993 года из карабина с оптическим прицелом застрелил вожака «бауманской» преступной группировки, носившего титул вора в законе Валерия Длугача по кличке Глобус, когда тот выходил из популярной в то время дискотеки «У ЛИС’Са» (пуля угодила Длугачу точно под левую лопатку, и он скончался на месте), в январе 1994 года из автомата Калашникова расстрелял подручного Глобуса Владислава Выгорбина, который имел также другую фамилию (Ваннер), а также кличку — Бобон. Бобон был не только известным преступным авторитетом, но и довольно богатым человеком, поскольку он был совладельцем фирмы «Тринити Моторе». При этом вместе с Бобоном он безжалостно расстрелял и его водителя Глодина, выполнявшего по совместительству функции телохранителя, а дочка Бобона не пострадала лишь по счастливой случайности. Во время убийства отца она упала на пол машины, и пули ее не задели. Кроме того, он сознался в убийствах известного преступного авторитета Виктора Никифорова по кличке Калина (погиб зимой 1992 года и, по слухам, был нареченным сыном другого известного преступника Вячеслава Иванькова по кличке Япончик), главы Россельхозбанка Николая Лихачева и президента банка «ДМАМ» Ильи Медкова.
Кроме того, Солоник заявил, что весной 1994 года он выезжал в Тюмень для серьезного разговора с Андреем Рурой по кличке Мамонт, лидером самой мощной преступной группировки, именовавшейся «Десятка». В офисе однойиз фирм Солоникдолго, но безуспешно убеждал Рурувернуть долг одному из московских банков. Как выяснилось позже, Рура перед разговором с Солоником заручился поддержкой Отари Квантришвили, к тому же фигура Солоника не была авторитетна для него. Якобы в ходе разговора Рура даже сказал Солонику:
— Ты здесь — никто!
Следователи, воспользовавшись предоставленной им возможностью, пытались добиться от Солоника признательных показаний по поводу на тот момент, наверное, самого громкого заказного убийства Отари Квантришвили. И надо сказать, что Солоник проявил поразительную осведомленность в этом вопросе и даже заявил, что действительно на него выходили неизвестные ему люди с предложением за крупное вознаграждение убить Квантришвили, который имел заметные связи в высших политических кругах страны и стремился подняться еще выше, активно занимаясь политикой. Однако, по словам Солоника, в дальнейшем заказ на убийство Квантришвили был отменен, и кто его убил, он не знает.
После выздоровления Солоника и перевода его 21 ноября 1994 года в учреждение ИЗ № 77/1 УИН Минюста РФ, более известного в народе, как следственный изолятор «Матросская тишина» (по названию одноименной улицы, на которой он располагается), следственная бригада, созданная для расследования его дела, вывозила его на места совершения преступлений для закрепления показаний. И Солоник довольно подробно и точно рассказывал и показывал на месте, как именно он совершал заказные убийства. Следователи и оперативные работники настолько поверили в то, что они действительно поймали самого загадочного и могущественного «киллера» современной России, что когда 1 марта 1995 года в Москве в подъезде собственного дома, совсем рядом с Московской городской прокуратурой, был застрелен популярный тележурналист Владислав Листьев, к одному из первых они пришли именно к Солонику, полагая, что тот обязательно в курсе происходящих событий, даже несмотря на то, что находится в следственном изоляторе.
Любопытно, что Солоник не стал их разочаровывать. Вместо того чтобы честно признаться, что он никакого отношения к убийству Листьева не имеет и не знает, кто именно мог его убить, а тем более абсолютно не имеет представления, кто мог желать его смерти (что, как мне представляется, и было на самом деле), Солоник стал туманно распространяться, что в этом вопросе, безусловно, следует разобраться и что он должен подумать и все взвесить, и лишь потом он, может быть, даст какой-либо ответ. Когда же следователи спросили его, может ли он предположить, где сейчас находятся убийцы Листьева, Солоник безапелляционно заявил, что они уже мертвы, как будто он сам их застрелил и закопал.
Как известно, в дальнейшем, когда у Солоника появился защитник, он стал поэтапно отказываться от данных ранее признательных показаний, утверждая, что все, о чем он говорил, происходило в то время, когда он находился на волосок от смерти под психологическим давлением работников прокуратуры и милиции. Однако парадокс заключается в том, что, отказываясь от того, что он убил наиболее известных преступных авторитетов, Солоник тем не менее хотел, чтобы его продолжали считать «киллером № 1».
И надо сказать, что его действительно считали (а некоторые считают до сих пор) самым известным профессиональным преступником постсоветской России. Об этом свидетельствует хотя бы то, что в камере № 938 в спецкорпусе № 9, который до распада Советского Союза был закреплен за КГБ и в котором среди прочих узников ждали суда члены ГКЧП, он находился один, хотя камера была рассчитана на четырех человек. Кроме того, в камере Солонику поставили холодильник
