Прими свою тень - Оксана Демченко

Лорри вздрогнула, когда контакт резко оборвался и космос снова сделался плоско-материальным, темным, пустым. Зато уцелело в самом уголке сознания ощущение: сейчас Ялитэ улыбается. Он улыбается, а Лорри знает и его улыбку, и его покой.

Час назад она готова была, получив предложение от самого директора, визжать от восторга и орать с боевым азартом дикарки: «Не верю, но щас уем». Полчаса назад она мечтала отделаться от гнусного айри с ледяной душой и жесткими пальцами, копающимися без обезболивания в самом страшном ее прошлом. Минуту назад она была немыслимо, непостижимо счастлива и спокойна. Слишком много впечатлений для одного утра… Губы Ялитэ сухо и быстро коснулись виска. Айри покрепче обнял плечи стоящей перед ним Лораны.

– Теперь у тебя есть исходные данные для размышлений о директоре, – с оттенком иронии сказал он. – Очень давно жена айри Эллара по имени Ника отругала Тиэрто. Причина не важна, но слова были правильные. Она сказала, что мы, айри, – черви, мы считаем мозг людей яблоком и эгоистично разыскиваем самое вкусное, не думая о комфорте других, их разумности, рамках приличий… Ты вкусное яблоко, Лорана Диш. Теперь я уверен.

– Странная похвала, – хмыкнула Лорри. – Но мне сгодится. Лорри-яблочко… прикольно! Дай подумать… Получается, если мы выставим из твоей спальни запрессованных туда айри, я, при моем, скажем так, бурном прошлом, узнаю много нового? Тогда зачем в Трущобный город шлялись айри, прости за грубость? Волвеки к нам не таскались, у них свои заморочки. Люди пользовались… услугами по более-менее понятным мне причинам. А ваши?

– Да, у нас совершенно иные заморочки. Не физиологические. Согласно твоим воспоминаниям, вариантов два, – сухо отозвался Ялитэ. – Приказ ан-моэ Йенхо, требовавшего контроля за поведением Сати. Два айри исполняли требуемое, а прочим… брезговали. Третий получал немалое удовольствие, ощущая себя высшим. Он читал тебя и платил именно за эмоции. Подчинение, унижение, страх – все годилось. В современном мире айри такое отношение к людям расценивается как тяжелое психическое отклонение. Я – ан-моэ, и я занимаюсь дознанием по долгу высшего.

– Круто, – хихикнула Лорри. – Все, о прошлом ни слова, я поняла: нам обоим оно не по душе. А еще разок глянуть на Хьёртт можно?

– Не сегодня. Или попроси Йялла. Ему будет полезно отвлечься. Заодно сравнишь свою реакцию на мое сознание и иное, ты же хотела этого?

– Типа того, – виновато признала Лорри. – Йялла я люблю. Давно. Только я дурища страшная. Сперва не поняла, почему на него злюсь, только недавно догадалась. Он мне вроде как родной. Брат, пожалуй.

– Это резонансное явление, ты частично переняла эмонастройку Сати, – предположил Ялитэ. – Она лично не была знакома с Йяллом, но ты служила своеобразным посредником. Ты ведь часто говорила про инспектора? Это сложная тема, у волвеков есть целая внутренняя стайная теория эмовлияний и резонансов. Спроси у Хэйн. Могу лишь добавить: подумай, часто ли в мире людей мнение формируется без внешнего влияния? Даже при полном отсутствии способностей к чтению сознания.

– Стайные меньше зависят от чужих влияний, чем люди, – презрительно отмахнулась Лорана. – Тот же Йялл. Я его по башке бутылкой – а он ко мне со всей душой, хотя шрам остался шикарный. Знал, вонючий гролл, что вслух ору одно, а думаю совершенно другое. За это я его, пожалуй, и люблю. Только родным прощают их закидоны.

Сати тихонько прошла через рубку и встала рядом с Лорри, всунула свою ладошку в ее руку. Прижалась щекой к боку и стала смотреть на Хьёртт. «Громко, – сообразила Лорана, – для всех». Планета у Сати получилась совсем иной, чем в восприятии айри. Пушистой, золотисто-зеленой, уютной. На ней жила, изменчивым узором рельефа прячась в тенях горных пиков, сказка о сером волке и тридесятом куполе. Мир отзывался звонко, задорно, шумел травой и переливался ручьями. Жужжал и стрекотал песнями хчел, цвел метелками пырея. Все это Сати придумала и охотно отдавала читающим сознание. Как новую версию сказки.

Необходимость рекомендовать Лорри перед всеми ан-моэ рода айри Сати восприняла спокойно: в двенадцать лет мнение высших не давит. Да и как оно осмелится давить на нее, дочь вожака и сестру вожака? Своим новым родством Сати очень гордилась, упоминала его через слово. Текст рекомендации пообещала выучить и практиковаться в произнесении под контролем Ялитэ: имели значение эмоции и интонации. А еще было важно до поры не оглашать рекомендацию публично, поскольку это могло снизить ее весомость. Ялитэ едва успел закончить пояснения, когда шлюз сработал, пропуская Фэра.

– Принимаю вахту, – бодро рявкнул волвек, бросая мокрое полотенце на кресло. – Великолепно отдохнул! Набегался, душ принял, с сестренкой пообщался. Она очень важный человек на Хьёртте, отвечает за программы обучения младших детей. Я вот не дорос, гоняю «Инки» и спасаю от скуки душу «Эйма». Глупости, несерьезные дела. Сдам корабль Йяллу и попробую взяться за большее.

– То есть первый пилот «Иннара» – непрестижная работа в стае? – поразилась Лорри.

– Для молодняка до пятидесяти, – отмахнулся Фэр. – Позже следует нарабатывать вторую профессию, более взрослую, не силовую, если так можно сказать.

– Так Йялл же старше…

– Он будет вожаком и капитаном, – важно уточнил Фэр. – Мы все так думаем. Давно. Хотите остаться и посмотреть, как «Иннар» маневрирует? Это, впрочем, довольно скучно, он огромный и движется плавно. Через два часа Хьёртт сместится вниз, вот и все. Я буду занят, надо составлять график перевозки пассажиров. Пять тысяч сто сорок восемь душ! «Эйм» даже вскрыл резервы кислорода, фильтрация на пределе. Третий час меняем атмосферу в модуле, гоним ночную духоту в накопители «Янды».

– Когда состоится церемония возвращения Даура? – поинтересовался Ялитэ.

– На рассвете… То есть когда солнце взойдет над первым куполом, именуемым официально Дом Лайла, а неофициально – логово Первого. По отсчету времени корабля… сейчас точно скажу: через двенадцать часов пятьдесят три минуты.

– Плотный график, – вроде бы похвалил Ялитэ. – Мы пойдем, спасибо за гостеприимство. Нам позволят присутствовать на церемонии в куполе Лайла?

– Да, – сразу отозвался Фэр, прислушавшись к общему сознанию стаи. – Йялл уже включил вас в список почетных гостей. Вот после того, что вы именуете церемонией, сутки проведете без нашего внимания, весь Хьёртт будет немного… как бы сказать, не в себе, что ли. Эмоциональный всплеск неизбежен. Общее сознание тряхнет, и сильно. Мы, одаренные то есть, станем опекать человеков, им такое пережить сложно, не исключены галлюцинации и иные проблемы. Позитив, он тоже трудно переносится в большой дозировке. Отсчет обратного перелета по нынешнему графику – шестьдесят девять часов сорок минут корабельного времени. Но Даур может сместить сроки. Мы едва укладываемся в неделю отсутствия, объявленную Йяллом для Релата. Даже при учете прыжка.

– Будет приятно снова читать вожака среди живых, – сказал Ялитэ. – Штатного маневрирования, Фэр, – пожелал он.

– Мягкой посадки и успешного преодоления радости, – улыбнулся пилот.

Само собой, ничего похожего на церемонию в понимании людей или айри на Хьёртте не наблюдалось. За полчаса до указанного времени все, кому разрешили присутствовать в «логове Лайла», вышли из домов и расселись на траве. Пили сок и кордин, переговаривались, обсуждали скорый восход. Коренные жители купола утверждали, что погода необычайно хороша, есть даже несколько мелких облачков – настоящее чудо для Хьёртта, да и туман стелется. Вчера завершили сезонный полив, так что можно ждать появления утренних радуг. Конечно, не таких множественных и ярких, как в куполе Семи Радуг, построенном в самой жаркой климатической зоне, на дне удобной влажной долины, но тоже вполне интересных…

Ялитэ хмуро слушал бессмысленный треп. Лорри и без слов понимала: ему, ан-моэ, некомфортно сидеть в траве. Впереди уникальное событие – по сути, воскрешение вожака! Неужели нельзя обставить дело с должной торжественностью? Почетных гостей разместить в креслах под навесом, предусмотреть место для выступлений… Йялл должен хоть что-то сказать, да и сам Даур, очнувшись, – тоже! Наконец, следует информировать собравшихся, вести запись для Инфосреды. Директор так злился, что шипел свои замечания вслух.

Подошла Хэйн, принесла несколько подушек, плед. Села рядом. Участливо улыбнулась директору, понимая его раздражение.

– Меня выгнали из медблока, – пожаловалась она. – Сказали, здоровых снавей и без того хватает. Велели пить кордин и развлекать гостей. Восход через двенадцать минут. Скоро начнем общую настройку. Вам, директор, участвовать не надо, вы не часть стаи. Сати сама разберется, с ее способностями это не трудно. Лорри я все объясню. Для нас очень важно происходящее. Давно, когда еще не было куполов, стая в первый раз объединилась в стремлении спасти дорогих ей айри Эллара и Юнтара, смертельно отравленных, погибающих. Тогда мы осознали могущество единого пожелания расы. Люди, наверное, тоже могли бы так, но для них непосильно хоть минуту всем и с полной самоотдачей думать про общее и главное. Один вспомнит, что не запер дверь в доме, другой приметит красивую девушку, третий станет злиться на соседа, толкнувшего в бок… Люди слишком много внимания уделяют мелочам и плохо слышат друг друга.