Возвращение чудес - Владимир Крышталев

— Вы… хотите, чтобы я это сделал? — де Лири оглянулся на сияние.

— Теперь ты меня спрашиваешь? — удивился голос. — А перед этим мне показалось, что ты уже всё решил самостоятельно.

— Но я думал… вы умерли.

— Умер, — снова подтвердил голос. — И что?

Парень молчал. Сияние приблизилось.

— Ты знаешь, чем поможет еще одно убийство? Воскресит меня, что ли?

Снова лишь тишина в ответ.

— Хорошо, тебе еще следует об этом подумать. Я не тороплюсь. Если нужно, у нас будет всё время мира. А пока вот что. Ты угадал верно. Меня проткнули в конечном счете именно благодаря стараниям Эрмины. Хотя она потом и вступилась, это было лишь уловкой — чтобы не мучила совесть, когда всё будет сделано. Но она не ожидала, что ее саму предадут те, кого она считала друзьями.

Проплыв вокруг кровати, сияние вернулось на прежнее место перед де Лири.

— Произошедшее было моей ошибкой. Я не смог разобраться в этой женщине. И всё потому, что она сама не может в себе разобраться. Веришь ли Жорж, она меня действительно любила.

Голос надолго замолчал. Парень переминался с ноги на ногу: вся его решительность куда-то пропала. Вспомнился один из строжайших принципов учителя: не убивать. Даже в случае крайней необходимости искать другие выходы.

А еще вспомнилось, что он должен соблюдать предписания даже в отсутствие учителя.

Однако его пальцы всё еще ощупывали рукоять ножа.

— Посмотри на нее, — продолжил наконец голос. — Она красива, не правда ли? Тебе не жаль поднимать руку на красоту?…

— Я сделаю так, как вы скажете, учитель, — сказал де Лири тихо.

— Неужели мне нужно быть постоянно рядом, чтобы ты поступал достойно? Я показал тебе дорогу, по которой ты вполне можешь идти сам. Разве нет? А насчет Эрмины у меня лишь одна просьба: защити ее. Может, даже от самой себя. Сейчас ей придется трудно: давняя мечта обратилась в прах. А вокруг остались одни враги. Ты не понимаешь, Жорж, насколько она несчастна и одинока. Ты… только можешь мне поверить.

Де Лири послушно склонил голову:

— Хорошо, учитель.

Сияние стало тускнеть.

— Я верю в тебя, Жорж, — сказал напоследок голос. — Ты неплохой парень, но впереди еще долгий путь. Живи в мире со своей душой.

На этом всё исчезло.

Де Лири покосился на кровать, где по-прежнему неподвижно лежала девушка. В глазах молодого барона ясно читалось отвращение. Однако, вздохнув, он оставил в покое рукоять ножа, пододвинул стул и сел у изголовья.

Так верный пес ложится охранять вещь, которую его хозяин счел ценной, но которая самому псу не нравится.

Вечером многие люди вышли на улицы и долго смотрели в небо.

По какой-то прихоти природы все тучи еще до заката утащило за горизонт. Вот тогда кто-то и заметил новую звезду прямо над головой. Она сияла так ярко, что привычные созвездия отступили на второй план.

Вспоминая дневные события, люди вновь начинали молиться. Мистический трепет распространился повсеместно. Пошли слухи о конце света.

Лишь один человек на всей планете знал, что это яхта Клода. Алексей взял с собой пульт, чтобы иметь возможность вызвать челнок в любое время из любого места. Это давало кое-какие гарантии безопасности. Однако слабый сигнал от крошечного пульта мог уловить только очень мощный приемник. Подобная задача была под силу только ретранслятору «Аркадии». Поэтому, не мудрствуя лукаво, Алексей поместил яхту на геостационарную орбиту.

Об общественном резонансе он как-то не подумал.

Как ни странно, эта рукотворная звезда действительно знаменовала окончание целого этапа в развитии Фриды. Начиналась совершенно другая эра. Что-то особенное витало в воздухе, внушая не только страх, но и надежду.

Поколение, увидевшее чудо, уже не сможет жить по-прежнему.

Приготовившаяся к самому худшему стража пропустила Алексея без вопросов.

— Господи, Азар! — вскричал граф де Льен. — Я думал, вы мертвы.

— Как видите, еще жив, — усмехнулся Алексей.

Они по-дружески обнялись.

— До нас доходили безумные слухи, — сообщил Жерар, рассматривая своего собеседника.

— И вы им верите?

— Отчасти. Но я рад, что вы опять с нами.

Алексей покачал головой:

— Это ненадолго. Увы, Жерар, я вас покидаю. Вероятно, навсегда.

Граф заметно погрустнел. Мельком взглянул на море людей, все еще колышущееся по ту сторону моста.

— Сейчас? — спросил он с некоторым разочарованием в голосе. — Азар, я понимаю, что не вправе вас просить, но… У нас отчаянное положение. Вот-вот начнется что-то страшное — то ли война, то ли бойня. Вы нам нужны.

— Ах, Жерар. Один человек — это слишком мало, чтобы спасти мир. Поверьте, я сделал всё, что мог. Теперь дело за вами.

— Да-да, конечно, — граф вздохнул.

— К тому же, — продолжил Алексей с улыбкой, — эта война не состоялась. Я хочу вас поздравить: союз с Адриаполем заключен. А барон нам больше не противник. — Игнорируя вопросительное выражение на лице собеседника, он добавил: — Пойдемте, Жерар, я хочу видеть принцессу.

Они зашагали к зданию дворца.

«Ты должен назвать ее маленькой королевой», — произнес голос в голове Алексея.

«Отстань! — возмутился тот. — Уже надоел: сделай то, сделай другое! Умер, так и не выступай теперь!»

«Так я не нарочно, — начал оправдываться голос. — Зато ведь хорошо получилось, а? Симпатичный костерчик был».

«Да уж, — заметил Алексей. — Ты всегда любил эффектные сцены».

«Я? Разве это я перся через толпу, гордый аки орел? А потом нравоучительные проповеди с помоста толкал? Еще и со скромным видом: мол, ничего особенного, ребята. Воскрес и воскрес».

«Заткнись».

«Послушай, у тебя совершенно никакого уважения к покойникам. Даже к тем, которые умерли героической смертью во благо вселенной. Я тут, понимаешь, в одиночку сделал работу, с которой не справлялись двадцать пять человек, спас целый мир, поплатился за это жизнью — и что? Посмертные награды и высокие слова? Как бы не так! Мне говорят: «заткнись»!»

«Покойников любят за то, что они тихонько лежат и никого не трогают. А ты продолжаешь соваться во все дыры, да еще и обеспечиваешь мне шизофрению».

«Мое тело, кстати, уже собираются хоронить».

«Мои соболезнования, — равнодушно откликнулся Алексей. — Если это было приглашение на похороны, то я не понял».

«Жестокосердая скотина».

«Сгинь!»

Внутренний диалог прервался, потому что в этот момент Алексей с Жераром подошли к покоям принцессы.

— Она убеждена, что вы умерли, — сказал граф де Льен. — С утра не хочет ни с кем разговаривать.