Сиротка. Дыхание ветра - Мари-Бернадетт Дюпюи

Она была смертельно бледна, взгляд ее блуждал, у нее зуб на зуб не попадал. Симон не стал донимать ее новыми расспросами. К этому обвинению он вернется позже. Гораздо позже. Пока что он был в ужасе от того, что предстоит увидеть труп Луи.

Опасное восхождение близилось к завершению. Тошан уже подобрался к самому входу в пещеру — отверстие не больше метра вело в переднюю часть пещеры, куда еще проникал дневной свет. Именно здесь он предполагал обнаружить тело ребенка, но его не было. Соблюдая меры предосторожности, он двинулся по проходу, который вел внутрь пещеры.

Щелкнув зажигалкой, Тошан мысленно похвалил себя за то, что утром подлил туда бензина, и поспешил дальше. Язычок пламени давал возможность осмотреться. Мимо что-то метнулось. Он поднял голову и обнаружил летучих мышей, свисавших с каменного свода вниз головой. Их сложенные крылья образовывали черную накидку.

«Это ловушка. Трамбле направил нас по ложному следу, — пробурчал Тошан себе поднос. — Но где же в таком случае Луи?»

Внезапно он остановился и погасил накалившуюся металлическую зажигалку. Странное дело: во тьме ему померещился слабый звук. Не теряя бдительности, он затаил дыхание и бесшумно достал из-за пояса охотничий нож.

«Что же это такое?..»

Пораженный, он насторожил уши, уверенный, что различил голоса и совсем слабый запах дыма. Мысленно он прикидывал, что бы это могло быть. Подумав, он решил, что вряд ли враги его матери воспользовались возможностью и устроили ему засаду в пещере. Стремясь понять, в чем дело, он направился дальше, стараясь передвигаться совершенно бесшумно. Глаза его уже привыкли к темноте, и слабого огонька ему было достаточно, чтобы сориентироваться.

«Я бы хотел столкнуться с Трамбле, — думал он. — Пора выяснить отношения. Один из нас не выйдет живым из пещеры!»

Теперь Тошан отчетливо различал голоса. Проход, по которому он спускался, постепенно расширился, и вскоре он очутился в небольшой полости. То, что предстало его взору, ошеломило Тошана. Двое юношей — румяных, с волосами цвета спелой пшеницы, тепло одетые, сидели отдельно, чуть поодаль на полу лежал ребенок. Свет масляной лампы позволял как следует рассмотреть все. «Может, это Луи?» — подумал Тошан. Сердце его отчаянно забилось, так как рука мальчика, прижатая к груди, шевельнулась. Но Тошан с его места мог разглядеть только прядь довольно светлых волос и округлость щеки. Если это действительно братик Эрмин, то он еще жив. Не смея поверить в чудо, Тошан тихо произнес:

— Эй! Не бойтесь. Привет, ребята!

Появление верзилы в чем-то темном потрясло сидевших в пещере.

— Вы из Королевской полиции? — невнятно спросил один из них.

— Нет-нет! — заверил Тошан, уже сообразивший, в чем дело. — А я-то гадаю, куда исчезла веревка, закрепленная у входа в пещеру! Это вы ее взяли?

— Да, мы. Она припрятана вон там…

Приют Фей с началом последней войны служил убежищем для дезертиров и тех, кто скрывался от воинской повинности. Но это Тошан понял чуть позже. Склонившись над мальчиком, он внимательно вгляделся в его лицо.

— А это ваш родственник? — спросил он. — Я разыскиваю ребенка примерно этого возраста.

— Тогда это точно он! Меня зовут Грегуар Лариве. А это мой брат Виржил. Этого малыша мы нашли нынче ночью. Мне тута не спалось, и вот часа в четыре я расслышал звук, будто кто застонал. Я перекрестился, думал, это чья-то заблудшая душа. Разбудил Виржила, и он тоже услышал стон. Мы взяли фонарь и пошли взглянуть. Малыш лежал там, в пещере возле входа. Представляете, мы просто диву дались! Мы притащили его сюда.

Тошан мысленно вознес хвалу всем богам — и индейцев монтанье, и бледнолицых. Склонившись над Луи, он рассмотрел черты лица, рисунок бровей, изгиб губ и с умилением признал, что ребенок явно похож на Эрмин. Волосы чуть темнее, чем у нее, но вьющиеся и легкие, как у его жены. Тошан дотронулся до пылающего лба. Ребенок, казалось, был погружен в глубокий сон.

— Нужно доставить его в больницу, — решительно сказал он. — Не буду долго объяснять. Сейчас важнее оказать ему помощь.

— Дак мы об нем заботились! — воскликнул Грегуар Лариве. — Он попил карибу, и ему стало малость получше. Он даже сказал несколько слов.

— А он что, родня вам? — спросил второй тип.

— Да. Его похитили позавчера.

— Похитили? — изумился Грегуар. — Да как же Господь это попустил?

И тут произошло нечто удивительное. Луи открыл глаза и увидел Тошана. Он разглядел его золотисто-смуглое лицо и черные как смоль глаза и прошептал:

— Это ты брат Кионы?

Метиса потряс звук этого слабого голоса, произнесшего имя его младшей сестры. Тошан вряд ли смог бы объяснить, почему ему так неудержимо хочется плакать, но еще сильнее — обнять Луи.

— Да, это я, — выдохнул он. — Я тебя искал. Эрмин здесь неподалеку, возле плотины. Не бойся, я отнесу тебя туда. А потом ты увидишь родителей. Тебе больше ничего не угрожает!

Ребенок тихо кивнул, и на лице его расцвела прелестная улыбка. Виржил Лариве зарыдал в голос. Брат толкнул его локтем.

— Ничего не могу с собой поделать, — откликнулся Виржил, весь в слезах. — Мне… мне тоже так захотелось домой!

— Но что вы делаете здесь, в этой пещере? — спросил Тошан. — И где вы вообще живете?

— На ферме возле Сен-Станислас! — ответил Виржил. — Отец велел нам схорониться тута, чтобы нас не отправили на войну. Мы засели в этой пещере с первого января.

— Да вам нет никакой необходимости прятаться, призыва на службу еще не было[64]. Вашим родителям стоило получше навести справки. Возвращались бы вы к себе, парни, будет больше толку. Я солдат, так что уж поверьте! Что хорошего — торчать в этой пещере? Понимаю, что провизия у вас есть, да к тому же здесь не так холодно, как снаружи, но с родительским кровом это не сравнится!

С этими словами Тошан поднял Луи, завернутого в одеяло. Братья изо всех сил старались ему помочь.

— Когда мы его обнаружили, малыш был в мешке, — пояснил Грегуар. — Мне это показалось таким странным. Но здесь сквозняки и это защищало его от ветра. Вы правда думаете, что нам можно вернуться домой?

— Выждите часок и ступайте, только обойдите Дебьен стороной, там будет полно народу, — ответил Тошан. — Может ли кто-то из вас посветить мне, пока я буду двигаться к выходу?..

Луи следил за разговором, не особо вникая. Страх его прошел, ведь человека в черном здесь больше не было. Несмотря на жар и тяжелую голову, он наслаждался чувством безопасности, поэтому тихо улыбался, прикорнув на груди Тошана.

— Как, вы собираетесь спускаться с малышом на руках? — забеспокоился Виржил. — Тропа-то совсем обледенела.

— Ну, это не так страшно. Я и не на то пойду, чтобы поскорее доставить его к жене, ведь это ее брат. Спасибо, что присмотрели за малышом. И вот еще, последний совет: если есть зазноба, женитесь поскорее, тогда вас не призовут и не придется отсиживаться в этой дыре.

С этими словами Тошан двинулся к выходу. Он был готов петь от радости, думая о том, какое несказанное облегчение ощутит Эрмин, узнав, что ее брат жив. Он даже упрекнул себя за то, что потратил несколько драгоценных мгновений на треп, как выражалась Мирей.

«Мимин, любимая, не плачь, я несу тебе Луи!» — твердил он.

Эрмин застыла возле повозки, оцепеневшая, не отдававшая себе отчета, что творится вокруг. Симон обнял ее за плечи, чтобы загородить от ветра, но ему показалось, что он обнимает тело, лишенное души, воплощение страдания. Они были не одни; местные рабочие с плотины и их жены ждали вместе с ними. Учительница осталась с детьми. Зная, что произошло, она предпочла оградить детей от жуткого зрелища.

Улисс Дунэ, будто стремясь оправдать свое присутствие, с риском для жизни забрался туда, откуда вода падала на плотину, потом на деревянные мостки, покрытые тонким слоем льда. Он не сводил глаз с тропы, молясь за покойного мальчика. Он помнил, что мать, нежная и остроумная Мелани была очень привязана к той, которую прозвали Соловьем из Валь-Жальбера.

— О Боже! — выдавил он. — Это они!

Он рванулся назад, чтобы предупредить Эрмин. Она увидела, что он вновь поднимается по длинной лестнице.

— Я вижу их, мадам! — крикнул Улисс. — Он несет ребенка!

Симон едва не выругался. Он крепче прижал к себе подругу детства. Эрмин задыхалась, ужас предстоящей встречи заставил ее содрогнуться. Неутомимый Улисс вновь вернулся на наблюдательный пункт, с ним двинулся рабочий, который встретил Тошана. Потом вдруг разнесся радостный крик, отдавшийся эхом в скалах:

— Он жив! Малыш жив!

— Ты слышала, Мимин? — надрывно крикнул Симон, тряся ее за плечи. — Луи жив! Жив! Черт побери! Как же я рад! Смотри, они уже близко.

Молодая женщина видела лишь то, что Тошан что-то несет, прижимая к груди. Она бросилась вперед, все еще не веря.