Сборник " " - Александр Громов

Нельзя? Нет. Можно. Он их сломает. Как ломал много раз.

– Хорошо, – неожиданно спокойно сказал Стефан. – Объявляю собрание открытым. Слово тебе.

Кажется, Питер все же растерялся. Он явно не ожидал такой быстрой уступки и подозревал подвох. Не выдав себя ничем, кроме плотно сжатых губ, Стефан подавил желудочный спазм.

– Мы ждем, Пунн.

– Тебя что, уже много? – нашелся Питер.

Из-за его спины кто-то хихикнул.

– Что? – не понял Стефан.

– По-моему, ты один тут чего-то ждешь. Все уже услышали. – Питер обвел взглядом ряды своих сторонников, и хихиканье усилилось. Питер медлил. – Но если специально для тебя… и принимая во внимание твою роль как организатора экспедиции, прежде всего я должен тебе сказать…

– Прежде всего ты опоздал на целых три дня, – перебил Стефан. – Прежде всего из-за твоих затей срывается график общих работ. Почему, Пунн? Это я тоже хочу знать прежде всего.

– Почему? – Питер пожал плечами. – Как бы тебе объяснить… Задержались, вот и все.

Он улыбался. Ронда, толкая его в бок, пыталась что-то шептать на ухо. Питер не обращал внимания.

– За водораздел ходили? – спросил Стефан.

– Угу, – сказал Питер. Секс-петарда, теребя его рукав, зашептала настойчивей. Питер отмахнулся.

– Я так и думал, – сказал Стефан. – Все слышали? По-моему, было уговорено, что целью экспедиции является картографирование местности и, в частности, поиск удобного волока через водораздел. Поправь меня, если я ошибаюсь. Из-за твоей экспедиции все мы неделю сидим на голодном пайке и собираем для тебя лучшее. Потом ждем. Теперь ты являешься, опоздав на три дня, приводишь с собой двоих покалеченных – хорошо, что вообще приводишь! – и заявляешь, что решил прогуляться за водораздел. Я правильно понял, Пунн?

Питер кивнул.

– Ты еще не сказал, что мы вещи утопили! – крикнула из толпы Вера. – Так скажи! А я тебе не покалеченная! Если надо, я…

– Тихо! – крикнул Питер.

– Что «тихо»? Он же над тобой издевается!

– Точно!..

– Пусть Питер скажет, а не этот…

«Вот интересно, – подумал Стефан, – что будет, если меня сейчас вытошнит?» Он представил себе, что будет, и стиснул зубы. Нужно дышать понемногу, через нос.

Он видел: большинство на стороне Питера. Питер опять что-то придумал, какой-то новый финт. Без «махера» сегодня все равно не обойдется, но чем позже это случится, тем лучше. Надо согнуться – не настолько, чтобы они обнаглели, но пусть кумир дураков почувствует свою силу. Пусть он расслабится. И тогда я распрямлюсь…

– Ну хватит! – сказал Питер, пытаясь прекратить шум жестом руки. – Либо у нас собрание, и тогда я в нем участвую, либо у нас балаган, и тогда я лучше пойду высплюсь. Все поняли? Вера, ты извини. Тебе слова не давали.

– Насчет вещей – правда? – спросил Стефан.

– Мы нефть нашли, – сказал Питер, и все смолкло.

Стефан оценил силу контрудара.

– Здесь нет нефти, – возразил он. – Везде кристаллический щит – откуда нефть?

– Вера, покажи.

Вера побулькала остатками в прозрачной фляжке.

– Дай сюда!

Стефан понюхал черную жидкость, и его едва не стошнило. Действительно нефть. Он вылил несколько капель на землю и чиркнул зажигалкой. Нефть должна была впитаться, но, видимо, земля была чересчур утоптанной. Вспыхнул и задымил оранжевый огонек.

– Настоящая? – с усмешкой поинтересовался Питер.

Стефан кивнул.

– Где нашли? – спросил он.

– За водоразделом. Километров триста на север – северо-запад.

– Дай карту. Где?

– Вот здесь.

– Много?

– Можно набирать до тонны в день, а то и больше, причем без всякого оборудования. Сама течет. Кстати, и место для лагеря там самое подходящее.

Так.

Тошнота как-то пропала сама собой. Стефан напрягся, и раздвинулась вязкая муть перед глазами. Вот оно что. Питер дождался-таки своего момента.

Нефть. Много нефти, а значит, еды. Свершилось… Конец существованию на грани голода, сорокалетнему полету на последнем крыле. Восстановить прежнюю настройку «Ламме» совсем не трудно.

Еще при жизни отца после беглой разведки местности предполагалось перенести «Декарт» поближе к углеводородным месторождениям. Беда в том, что их так и не успели обнаружить.

– Что ты предлагаешь? – спросил Стефан.

– Неужели не понятно? – сказал Питер. – Пока мы еще живы, как можно скорее перебазировать лагерь через водораздел, конечно.

Он широко улыбался. Он был полон снисхождения к еще не поверженному противнику.

– Все так думают? – спросил Стефан.

Нестройный гул. Одинокое «нет» голосом Маргарет.

– Теперь послушайте меня, – сказал Стефан, и гул не сразу, но стих. – Нефть – это, конечно, замечательно, кто спорит. От имени всех присутствующих, а также от себя лично объявляю благодарность Питеру и его группе. – Ему показалось, что кто-то фыркнул, и он покосился на толпу. – Но если мы взрослые люди, а не сопливые дети, мы должны сто раз взвесить последствия предпринимаемого шага до того, как его сделаем, а не после. Верно? – Он сделал паузу, дождавшись первого неуверенного кивка. – Теперь рассудим логически. У нас здесь устроенный быт. Еды, правда, в обрез, но никто и не голодает. У нас есть свой дом, частокол и все такое – а что мы будем делать там? Жить в деревянных хижинах и забывать, что такое постель с подогревом? Я уже не говорю о научных приборах и всяких прочих всякостях. Если хотите знать, мы до сих пор не одичали только потому, что у нас был «Декарт». Это первое. Второе: если кто-то думает, что там придется меньше работать, то он крупно заблуждается. Мне сейчас даже представить себе трудно, сколько труда придется вгрохать в новый лагерь – а ведь здесь у нас все готовое! Третье. Я как капитан вовсе не собираюсь отключать маячок даже на один день и рисковать спасением колонии. Нас же ищут!

Он понял, что сделал ошибку. Этого лучше было не говорить. Пережидая хохот, Стефан облизнул губы и набрал в грудь воздуха.

– И вот еще что, – сказал он. – Если кто-нибудь знает, как нам переправить за водораздел всех нас плюс минимально необходимое оборудование, пусть выйдет вперед и скажет, а я обещаю выслушать. Это четвертое. – Он сделал шаг назад и вытер со лба пот.

– Какие проблемы, Лоренц? – сказал Питер. – Мы можем сделать еще две лодки. Верно?

Собрание одобрительно загудело.

– Зима на носу! – крикнул Стефан. – Дожди! Куда вы пойдете!

– Тем лучше. Больше воды в реках.

– И в болотах! По-твоему, все поместятся в лодках? Малыши не дойдут даже до водораздела.

– Чепуха, – улыбнулся Питер. – На этой планете нет ничего, с чем не мог бы справиться человек, поверь моему опыту. Можно перевезти всех за два-три раза.

– Ха! Пока будешь возвращаться за второй партией, первая перемрет с голоду. Ты этого хочешь? Этого, Пунн?

Питер сплюнул и растер плевок ногой. Стефан напирал настойчиво и умно, а вовсе не лез на рожон, как ожидалось. Все равно ему крышка. Это здесь, за частоколом, он – власть. Здесь он что-то умеет. Там будет иначе, и он это уже понял. Да и кто здесь этого не понимает.

– Я предлагаю начать подготовку немедленно. Кто согласен? Голосуем.

– Нет! – крикнул Стефан.

Его качнуло. Перед глазами плыли лица. Много лиц… чужие. Никто не ценит заслуг. Забыли! Никто не желает помнить, каких трудов стоило добиться, чтобы половина колонии не перемерла в первый же год, мало-помалу наладить сносную жизнь, обучить младших грамоте, отмыть, наконец! – и это при том, что каждый второй – псих, зовет по ночам мамочку и чуть что норовит опрокинуться на спину и завизжать в истерике… Вечная боязнь совершить малейшую ошибку, боязнь удара из-за угла… Неблагодарные свиньи, не видящие дальше собственного рыла! Весь лагерь – свинарник.

– Вы не будете голосовать. Я запрещаю! Я капитан!

– Дерьмо! – крикнул Дэйв.

Из толпы боком выдвинулся Людвиг.

– Мы будем голосовать, Лоренц. Пупырь, вернись!

– Чего там вернись… – пробубнил Анджей. – Против я, вот и все. Пусть Стефан решит. Ну вас…

– Тебе-то лучше бы помолчать, – заявил Питер. – Те, кто не работает, голосовать вообще не будут. Как-нибудь обойдемся без нахлебников.

– Я работаю! – закричал Анджей. От обиды у него навернулись слезы. Подскочив к Питеру, он пытался что-то сказать, тряся у того перед лицом уродливыми руками.

– Что-то тебя на торфе не видно. Эй, уберите заразного!

– Стоп! – крикнул Стефан. – Ладно. Анджей, ты за или против?

– Я против! Я ему сейчас такое скажу…

– Помолчи. Ты слышал: Анджей Рыхлик против. Маргарет, ты?

– Против.

– Двое против! – крикнул Стефан. – Ты слышал? Петра, ты?

Пухленькая Петра растерянно улыбалась.

– Я…

– Ну говори быстрей!

– Я… я не знаю… – Петра переступила с ноги на ногу и испуганно захлопала глазами.

Стефана подбросило: