Черневог - Кэролайн Черри

— Да, он рассказывал мне.

— Вот видишь, он допустил ошибку, и она вообще отпугнула его от волшебства. Во всяком случае до тех пор, пока он не попал в руки к твоему отцу. Он почти безвреден. Его желания никогда не приносят вреда, а ведь эти его качества применительно к волшебству подобны силе ребенка: очень наивной и бесконечно опасной.

— Откуда ты знаешь столько всего о нем?

— У меня есть свои источники. Я знаю даже больше: я знаю, какие силы хотят подчинить его. Они все еще действуют. Разумеется, он поступит очень глупо, если вступит с ними в сделку. Хотя очень трудно ожидать от ребенка, родившегося в обычных условиях, разумных поступков. Обычно этого не происходит, и эти дети совершают самые ужасные вещи, причем многие из них оказываются внутри волшебного мира, где превращаются Бог знает во что. И если на такого ребенка кто-то нападет… — Тут Драга взяла ее руки в свои и сжала их едва ли не до хруста в костях, и Ивешка открыла было рот, чтобы закричать, защищаясь от боли, но мать продолжала, не обращая на нее внимания: -… так же, как напали на тебя, дорогая. Кави хотел, чтобы ты умерла, а ты не хотела умирать. Ты боролась за жизнь так яростно, как только может это делать колдун, и ты победила его своей жаждой жизни, столь сильной… столь сильной… что ты хваталась за все, что попадалось тебе на глаза, как делает утопающий…

— Так ведь я и на самом деле утонула, мама! — Боль уже не беспокоила ее. Теперь ее пугали лишь воспоминания о прошлом…

— Ты можешь утонуть в волшебстве, но можешь собрать силы и выплыть, дорогая, но при этом не сможешь ничего получить из естественного мира. Но тем не менее, это возможно, и только в одном случае, если пользоваться советами твоего отца. Его наука в конце концов и превратила тебя в убийцу. Ты не желала делать ничего разумного, нет, ты лишь следовала за своим отцом и кончила тем, что превратившись в одно из созданий Кави. Ты делала только то, что хотел он. Ведь его желанья действовали даже когда он спал, и он будет продолжать использовать тебя даже против всего того, что ты хочешь сохранить для себя, если ты не прислушаешься к советам других.

Слушать чьи-то советы было для нее не менее страшно. Ведь кругом было так много лжи.

— А сейчас Кави держит в своих руках твоего мужа, — сказала Драга и еще сильнее стиснула ее руку, когда Ивешку охватила паника. — Только не пытайся ничего желать! Послушай! Саша сбежал от него и стал полностью недосягаем. Он ничем не может помочь твоему мужу, он сам находится в опасности, но очень мала вероятность, что он выпутается из нее, если только не обратится к волшебству: представь себе, как он сейчас одинок, да еще отягощен уроками твоего отца, которые только лишь дополнительно парализуют его. Я могу добраться до него. И у тебя тоже есть такая возможность, но для этого ты должна послушать меня, дочка, ты должна поверить хоть раз в жизни, что кто-то говорит тебе правду.

Что-то произошло, о чем Петр догадался лишь потому, что они вновь ехали верхом, в полной темноте. Он припомнил только, как открыл глаза и увидел себя лежащим у костра, а Черневог дергал его за руку и приговаривал:

— Вставай, вставай и собирайся. Быстрее, черт бы тебя побрал!

Он все еще чувствовал себя слабым и опустошенным после этого пробуждения и уж конечно он не мог понять причину страха на лице Черневога, как не мог знать который сейчас час. Буквально перед этим пробуждением ему показалось, что Саша в глубоком отчаянии произнес его имя, но сон так и не дал ему разобраться, что это было на самом деле. И он очень сомневался, что Черневог скажет ему хоть что-нибудь кроме очередной лжи.

Но тем не менее, тот сказал, когда они уже ехали на лошади:

— Либо твой друг отыскал нечто, либо это нечто наконец-то отыскало его.

Петр очень хотел знать это поподробней, черт возьми, но он ничем не мог помочь своему любопытству. А Черневог тем временем продолжал, придерживаясь за него:

— Сейчас оно от нас вверх по течению. Он возвращался назад к дому и дважды поворачивал на восток и на север, петляя вместе с извилинами реки. Он ищет Ивешку, я уверен в этом. Какие надежды он возлагает на эти поиски, я не могу понять, так же как и то, насколько он сам осознает свои собственные поступки.

Да, это был вопрос. Подобно призраку, пугающему людей в темноте, он проник в него, сея сомнения. Петр до боли прикусил губу и попытался убедить себя в том, что он не чувствовал никаких желаний со стороны Саши, что вообще ничего страшного не произошло, а то, что Черневог был испуган, должно быть просто самой замечательной новостью в мире, и если Черневог хотел заставить его угадывать поступки и намерения другого колдуна, то это означало лишь одно: Черневог находился в безнадежном положении.

— Ведь ты чувствуешь это, — сказал он. — Ты знаешь, что он попал в беду.

— Я ничего не знаю об этом, — возражал Петр, — но если ты попал в нее, то я буду только рад, Змей.

Затем Черневог заговорил про оборотней, и мысли Петра переметнулись к тому созданью, так похожему на Ууламетса, которое пыталось завести его в лесную чащу…

— И куда же это оно тебя вело?

—… на восток. К реке.

— Так, так. А ведь это был мой старый слуга, — заметил Черневог. — Но он очень ненадежен, просто чертовски ненадежен.

Петр припомнил, как Саша говорил о том, что это водяной подкупал Черневога, а не наоборот.

— Подкупал? Он подкупал меня? — вдруг спросил Черневог и чуть не съехал с лошади, словно на самом деле пораженный этой мыслью. — Подкупал меня? Да нет же, Господи, нет!

А Петр подумал про себя: «А ты сам, Змей, разве не пробовал этого?"

Некоторое время Черневог молчал и лишь положил руки на плечи Петра, слишком по-приятельски, если учесть, как тот к этому относился. И еще какое-то время присутствие Черневога было едва заметным, но вполне достаточным, чтобы человек мог ощутить его собственной кожей. Наконец он сказал:

— Успокойся.

— Черта с два тут будешь спокойным. — Петр сделал яростное движение плечами, и вспомнил по каким-то непонятным причинам Воджвод, вспомнил Ивешку, вспомнил реку, и Сашу, и Малыша, вспомнил сад, и вспомнил все так быстро, что этого не могло произойти без чьего-то вмешательства. Его тревога все возрастала, подкрепляя его представления о том, что раз его мысли движутся подобным образом, то это могла быть только сашина забота о его безопасности, которая, возможно, и помогла удержать его от готовности сотрудничать с Черневогом.

Он тут же подумал, что это был еще один очередной обман, но так и не смог полностью убедить себя в этом. А если это все-таки было правдой…

Но тут вновь заговорил Черневог:

— Если Саша думает, что водяной может подкупить меня, то он ошибается по поводу того, с чем вообще имеет дело. Он очень сильно ошибается, и эта ошибка очень опасна. То же самое могло произойти и с Ивешкой. Никогда не следует иметь дело с такими созданьями, как Гвиур. Не следует, запомни это.