Тьма наступает - Лиза Смит

— И все-таки я чего-то не понимаю, Дамон. Чего им здесь надо? Даже с учетом того, что Стефан говорил про энергетические линии, которые скрещиваются под Феллс-Черч так, что он превращается в маяк...

— Маяк, который привлек их, — это ты, Елена. Они любопытны, как дети, и вдобавок у меня ощущение, что там, где они живут, у них уже начались серьезные неприятности. Мне кажется, что они пришли сюда, чтобы понаблюдать за исходом битвы. Увидеть, как ты восстала из мертвых.

— То есть они хотят... уничтожить нас всех? Или просто поразвлечься? Или взять власть над городом и превратить нас в марионеток?

— И того, и другого, и третьего одновременно. Они могут развлекаться, пока кто-то другой передает их дело в высшую инстанцию в другом измерении. А развлечение для них — да, это истребление целого города. И еще — мне кажется, что Шиничи не собирается выполнять условия нашей с ним сделки, поскольку ему хочется чего-то большего, чем весь город, — а значит, рано или поздно они могут передраться друг с другом.

— Твоей с ним сделки?

— Предмет сделки — ты. Ты принадлежала Стефану. Я хотел тебя заполучить. Он тоже хочет тебя заполучить.

Неожиданно Елена почувствовала, словно вверху живота у нее разлилась ледяная вода, она почувствовала дрожь, которая началась в этом месте и стала распространяться по всему телу.

— В чем состояла эта сделка?

Дамон отвернулся.

— Об этом говорить неприятнее всего.

— Дамон, что ты натворил? — закричала, почти проорала она.— Какую сделку ты заключил? — Теперь все ее тело била крупная дрожь.

— Я заключил сделку с демоном. Да, я знал, кто он такой, когда заключал с ним сделку. Это произошло той ночью, когда на твоих друзей напали деревья и когда Стефан выгнал меня из своей комнаты. Вот все это... В общем, я был зол, он понял это и раздул мою злость. Да, он использовал меня, он манипулировал мной — теперь я все это понимаю. Тогда-то он и заговорил про сделку и все эти условия.

— Дамон... — дрожащим голосом начала Елена, но он перебил ее и заговорил быстро-быстро, как будто хотел поскорее разделаться с трудной задачей, довести ее до конца, пока его не покинула решимость:

— Наконец мы договорились: он помогает мне убрать с дороги Стефана, ты достаешься мне, а ему на пару с сестрой достается Кэролайн и весь город. Прежняя сделка Кэролайн с Мисао, в чем бы она ни заключалась, объявляется недействительной.

Елена ударила его по лицу. Она сама не поняла, как ей удалось высвободить руку из укутывавшего ее пледа и сделать это молниеносное движение, но она его сделала. Она смотрела, как с его губы скатывается капелька крови, и ждала, пока он ответит ей тем же — или пока к ней вернутся силы, и она сможет убить его.

33

Но Дамон сидел и не делал ничего. Потом он облизал губы... и все. Ни слова, ни движения.

— Ты поддонок.

— Да.

— Значит, Стефан не уходил от меня.

— Да. В смысле ты поняла все правильно.

— Тогда кто писал в моем дневнике?

Дамон ничего не ответил. Он отвернулся.

— Ох, Дамон.— Она не знала, что ей делать — поцеловать Дамона или встряхнуть его. — Как ты мог... ты хоть соображаешь,— она сказала это сдавленным, угрожающим голосом, — что я пережила после того, как он исчез? Как я каждую секунду думала, что он взял и решил подняться и уйти от меня? Пусть он даже собрался вернуться...

— Мне...

— Не вздумай говорить мне, что тебе очень жаль! Не вздумай говорить мне, что ты понимаешь мои чувства, — ты не понимаешь! Кап ты посмел? У тебя и чувств таких нет!

— Мне кажется... у меня было что-то подобное. Впрочем, я не собираюсь оправдываться. Просто хочу напомнить, что у нас мало времени — я не могу блокировать Шиничи вечно.

Сердце Елены было разбито на тысячу осколков, и она чувствовала, как каждый из этих осколков врезается в нее. Все остальное было неважно.

— Ты солгал. Вы обещали, что вы никогда не причините друг другу вреда. Ты нарушил слово...

— Я знаю. Вообще говоря, этого не должно было случиться. Но это началось той ночью, когда деревья зажали Бонни, Мередит и... Марка...

— Мэтта!

— Той же ночью, когда Стефан задал мне трепку и показывал свою подлинную Силу, — все произошло из-за тебя. Он делал это для того, чтобы я держался от тебя подальше. До этого он надеялся, что тебя удастся спрятать. А той ночью я почувствовал себя... преданным. Не спрашивай меня, почему так, — при условии, что много лет перед этим я задавал трепку ему и заставлял его есть грязь всякий раз, когда мне этого хотелось.

Елена попыталась понять, почему так, — пыталась, несмотря на потрясение. И не могла. Но не могла она и не замечать чувства, которое вдруг обрушилось на нее, как ангел в цепях, и вцепилось в нее.

Постарайся посмотреть своими глазами. Смотри вовнутрь, а не наружу. Ты знаешь Дамона. Ты уже видела, что у него внутри. Сколько оно уже там живет?

— Ох, Дамон. Прости меня! Я знаю ответ. Дамон... Дамон. Боже мой. Я увидела, что с тобой не так. Ты одержим сильнее, чем все эти девушки.

— Эта тварь сидит у меня внутри?

Елена кивнула, сидя с закрытыми глазами. Слезы текли по ее щекам, и она почувствовала приступ тошноты уже тогда, когда заставила себя это сделать — собрать свою человеческую силу и посмотреть другими глазами, как она когда-то научилась, — внутрь человека.

Малах, которого она увидела внутри Дамона перед этим и которого описывал Мэтт, был огромным для насекомого — он был величиной с человеческую руку. Но сейчас она почувствовала, что в Дамоне сидит что-то... гигантское. Чудовищное. Что-то, что заполнило его без остатка. Прозрачная голова монстра скрывалась за красивым лицом Дамона, его хитиновое тело было величиной с торс вампира, а выгнутые назад лапы располагались внутри его ног. На секунду ей показалось, что она сейчас упадет в обморок, но потом она взяла себя в руки. Глядя на эту зловещую фигуру, она задавалась вопросом — Что На Моем Месте Сделала Бы Мередит?

Мередит не стала бы терять голову. Она не стала бы врать, но придумала бы, как помочь.

— Дело плохо, Дамон. Но должен быть какой-то способ вытащить его из тебя — и, чем скорее, тем лучше. И я найду этот способ. Пока он в тебе, Шиничи может заставить тебя делать все, что ему угодно.

— Хочешь услышать, почему, как мне кажется, он вырос таким большим? Той ночью, когда Стефан вышвырнул меня из своей комнаты, все хорошие мальчики и девочки разошлись по домам, и только вы со Стефаном пошли прогуляться. Полетать. Попорхать в воздухе.