Темный Берег - Альфред Аттанасио

— Я приглядываю за этой молодой женщиной, — признала Старая Сова. В свете костра блеснули её добрые бабушкины глаза. — У неё есть предназначение.

— Опять это слово! — Он наклонил голову, подозрительно глядя на старуху. — Значит, ты ведьма?

— Нет, я не ведьма. — Старая Сова отвела волосы с лица Тиви, потом с угрюмой откровенностью посмотрела в глаза Бульдогу. — Я враг Властелина Тьмы.

— Тс-с! — Бульдог нервно оглянулся и увидел, что огры ведут к костру других мусорщиков. — Молчание слушает.

— Верно, умный Пёс, но оно не умеет говорить! — Она беззвучно засмеялась, закончив накладывать пластырь из водорослей. — Я не боюсь говорить, пока меня слушает только молчание. — Она развесила рубашку Тиви на сучьях коряги вблизи костра. — Ралли-Фадж далеко на песчаной косе вместе с Вороньим Хлыстом. Они думают, как достать упавшую звезду. И нас никто не видит — пока что.

— Колдун совершает обходы в виде тени. — Бульдог оглядел подошедших к костру мусорщиков, все были знакомы, угрозы не было. — Откуда ты знаешь, где он сейчас?

— Не важно, — небрежно бросила Старая Сова. — Упавшая звезда — это знамение.

— Знамение, предназначение! — Бульдог откинул голову назад. — Женщина, ты говоришь как ведьма.

— Чарм, Бульдог. — Она подобрала ветку и умело пошевелила костёр, чтобы пламя грело Тиви, лежащую на руках Бульдога. — Ничего на Ирте без Чарма не происходит.

Упавшая звезда вернула Чарм доминиону, который слишком много его утратил, когда Властелин Тьмы построил свой Дворец Мерзостей.

Бульдог оглядел профили огров по периметру круга света от костра.

— Ты уверена, что о таких вещах можно говорить?

— Ты думаешь, я одна из них? — Она бросила презрительный взгляд на грубые силуэты. — Можешь мне доверять, Бульдог. Мы с тобой союзники.

Она щёлкнула пальцами, и в воздухе мелькнула зелёная искра. На миг она закувыркалась, как большая снежинка, сверкая узором граней, настоящий драгоценный камень из света. Потом старуха подула, и искра, подлетев к удивлённому лицу Бульдога, исчезла в бархате меж его глаз.

Свет вошёл к нему внутрь. Невероятная радость переливалась цветами по всем уголкам тела. Это был поцелуй Чарма.

— Как ты это сделала? — выдохнул Бульдог, когда тело его снова стало тяжёлым, тёмным, бесчармовым. — У тебя есть амулеты?

Безмятежная улыбка стала шире.

— Нет.

— Я чувствовал Чарм.

— Может быть, Ралли-Фадж тоже, — сказала Старая Сова. — Мне уже нельзя здесь задерживаться. Но я должна была убедить тебя, что мы союзники. У нас общее предназначение.

— Ив чем же оно?

— Убить Властелина Тьмы и его прихвостней.

— Убить? — Холодок пробежал по телу Бульдога в теплоте ночи, и он невесело засмеялся. — Если бы ты сказала «удрать», я бы решил, что ты сумасшедшая. Но теперь я знаю, что ты не иначе как сильная чародейка. Единственное спасение от Властелина Тьмы — смерть. И наша более вероятна, чем его — разве что ты сильная чародейка. Это ты приходила к Тиви в коже из света?

— Это не кожа из света. — Старая Сова повернула корягу с распяленной рубашкой Тиви. — Это истинная тень. Тень лорда Дрива, герцога Укского.

— Дрива? Наместника? — Бульдог заморгал. — Вряд ли. Если самый ненавистный враг Врэта ещё жив, он наверняка заполз в какую-нибудь нору, прячась от змеедемонов. И вообще, что ему за дело до фабричной нищенки?

Старая Сова положила благословляющую руку на лоб Тиви.

— Предназначение соединило их в этой жизни.

— Я философ, Старая Сова, — сухо сказал Бульдог. — Я верю, что каждое явление имеет свою причину.

— Значит, причина — любовь.

Бульдог скептически посмотрел на спящую у него на руках женщину. Он не считал её привлекательной. У неё не только не было меток зверя, она к тому же была слишком обыкновенна, чтобы вызвать страсть в ком бы то ни было.

— Как может герцог Укский, самый когда-то могущественный человек на Ирте, любить фабричную девчонку, которую он даже никогда не видел?

Старая Сова пренебрежительно хмыкнула, будто тут вообще не о чём было спрашивать.

— Они знают друг друга с самого Начала.

— Нет, в самом деле? — Бульдог закатил глаза.

— Ты не веришь в Начало.

— Я же тебе сказал, что я философ. Я верю только в то, что знаю из опыта.

Она улыбнулась совершенно откровенно — — Творение, знаешь ли, куда больше, чем мы можем познать на опыте.

— У меня полно хлопот и без того, Старая Сова. — Бульдог поёрзал, устраиваясь поудобнее. — И я не буду ломать себе голову спекуляциями о непознаваемом.

— Начало, быть может, незнаемое, но не непознаваемое. — Голова старухи дёрнулась, она покосилась в сторону. — Мне пора. Сюда идёт колдун.

Тиви на руках Бульдога вздрогнула, когда старуха ушла, и затихла. Её тень освободилась от тела. Тиви сразу поняла, что видит своё бесчувственное тело на руках у вора, и оно, лишённое Чарма, готово уплыть прочь.

Она отвернулась, чтобы не смотреть на себя, — это её пугало, — и стала глядеть на красные руки огня, скребущие тьму. Отражающие огонь костра глаза мусорщиков глядели сквозь неё, когда она прошла перед ними, медленно ступая вокруг пламени.

Большой огр шагнул сквозь неё и стал греть руки у костра. Она быстро метнулась туда, откуда вышла. Бульдог сидел, упираясь ногами в песок, держа на больших руках её недвижное тело. Звериное лицо с печатью человеческого внимательно смотрело в ночь, на людей и огров, собравшихся у огня.

Тиви почувствовала надёжность его заботы и остановилась на миг, любуясь, как наблюдательный взгляд зверечеловека из-под нависшей гривы смотрит вниз и замечает все. Его широкие плечи и мускулистая спина защищали её от ночи.

Но вид её собственного тела, голого и худого, с пятнами водорослей и теней от костра, снова раздул в ней страх. Она приблизилась к своему телу, желая нащупать путь обратно. И тут она увидела его Он стоял недвижно, далеко за спиной Бульдога, у самого края светлого круга от костра.

Лорд Дрив сделал ей знак стоять тихо. Он повернулся, высматривая что-то в темноте, одну руку протянув в её сторону останавливающим жестом. Она заставила себя пристально приглядеться к этому человеку, пытаясь понять, не иллюзия ли это, не скрывает ли эта поблёскивающая мирная нагота какого-нибудь страшного существа. Но он казался настоящим — высокая и стройная фигура, сформированная долгой жизнью в Чарме, и когда он поманил её к себе, она поспешила встать рядом с ним.

Он отвёл её за гребень дюны и показал вниз на берег. Небо прояснилось, и она увидела пути планет и звёзд и туман, нащупывающий путь по земле. В низком тумане бродили безногие тела мусорщиков, выполняя команды, которые выкрикивал Вороний Хлыст. Рядом с ним мерцал прозрачный воздух, отражая безоблачное небо. Мерцание повернулось, и его отражения собрались и вспыхнули звездой.