Из уцелевших воспоминаний (1868-1917). Книга I - Александр Наумов

Несмотря на свои внѣшніе надостатки муниципальнаго порядка, Самара представляла собой городъ бойкій, торговый и живой, безъ специфической черты провинціальной затхлости, столь присущей многимъ губернскимъ городамъ прошлой нашей матушки Руси. Самара напоминала нѣчто вродѣ корридора большой коммерческой гостиницы, гдѣ сталкивались и расходились дѣловые люди по разнымъ направленіямъ — кто въ Сибирь и на Дальній Востокъ; кто въ Туркестанскіе края, а кто и на Западъ, въ сторону Имперскихъ столицъ и дальше — въ Европу... Какъ-то мнѣ на югѣ сказали: „У васъ, на Волгѣ, есть своя Одесса — Самара!” Пожалуй, что это было вѣрное сравненіе.

Дворянства въ нашемъ городѣ было мало, больше проживало въ немъ торговаго элемента — мукомоловъ, хлѣботорговцевъ, пивоваровъ, представителей крупныхъ русскихъ и заграничныхъ посредническихъ конторъ; много попадалось банковскихъ дѣльцовъ и разнаго служебнаго люда — все это работало, не покладая рукъ; сплетнями и пустыми пересудами некогда было заниматься — воздухъ самарскій былъ весь пропитанъ интереснымъ творческимъ дѣломъ...

Коренными городскими обитателями являлись многочисленныя почтенныя семьи, въ большинствѣ своемъ принадлежавшія къ казачьему сословію (Оренбургскому, Уральскому) и владѣвшія въ Самарской и Оренбургской губерніяхъ огромными земельными имуществами: Аржановы, Шихобаловы, Курлины, Сурошниковы, Соколовы и много др.

За время моего земскаго начальничества знакомствъ дѣлового служебнаго характера въ городской средѣ у меня было сравнительно немного. Прежде всего, я вспоминаю семью Губернатора Брянчанинова, всегда тепло и радушно ко мнѣ относившуюся, и состоявшую изъ самого Александра Семеновича, его супруги, Софьи Борисовны, и дочери, Анны Александровны. Губернаторство Александръ Семеновичъ принялъ отъ своего предшественника, Александра Дмитріевича Свербеева, у котораго онъ довольно продолжительное время состоялъ въ „вицахъ”. Оба они были виднаго роста и сложенія, оба вели себя чинно и по губернаторски „представительно”.

На губернаторскомъ посту Александръ Семеновичъ держалъ себя въ высшей степени корректно и, не мудрствуя лукаво, болѣе двадцати лѣтъ управлялъ обширной и сложной губерніей, сумѣвъ пріобрѣсти симпатіи и одобренія, какъ со стороны Петербурга, назначившаго его въ званіи Гофмейстерамъ составъ Государственнаго Совѣта, такъ и отъ лица Самары, устроившей своему бывшему Губернатору торжественные проводы.

Правда Господь наградилъ слабовольнаго и добрѣйшаго Александра Семеновича такой подругой жизни, какъ Софья Борисовна — женщиной исключительной по дѣловитости, энергіи, уму и настойчивости въ достиженіи намѣченныхъ цѣлей. Недаромъ въ губерніи называли ее „Софьей Правительницей”.

Фактически губерніей управляла она — ея супругъ являлся лишь декоративной фигурой, исполнявшей совѣты своей мудрой супруги. Въ этомъ отношеніи Александръ Семеновичъ по внѣшности и умѣнію себя держать былъ незамѣнимымъ, воистину „первымъ” сановникомъ въ губерніи. Высокаго роста, когда нужно съ военной выправкой (служиіъ ранѣе въ кавалергардахъ), умѣренно полный, съ плавной барской повадкой и рѣчью, Брянчаниновъ обладалъ пріятной наружностью.

Надо отдать справедливость — оба Брянчаниновы несомнѣнно были людьми высоко порядочными и не только кажущимися, но на самомъ дѣлѣ природными аристократами въ лучшемъ смыслѣ этого слова, что такъ рѣдко бывало въ губернаторской средѣ. Не столько самъ Александръ Семеновичъ, сколько Софья Борисовна искренне и горячо привязана была своими симпатіями къ Самарскому обществу, что было впрочемъ вполнѣ естественно, такъ какъ она родомъ принадлежала къ потомственному самарскому дворянству — къ семьѣ Обуховыхъ, землевладѣльцевъ Бузулукскаго уѣзда. Ея Отецъ — Борисъ Петровичъ, былъ въ свое время губернскимъ Самарскимъ Предводителемъ Дворянства и затѣмъ въ той же Самарѣ губернаторомъ.

У Брянчаниновыхъ была дочь, но не родная, а пріемная — Звали ее Анной Александровной; старики ее очень любили и прекрасно воспитывали. Средняго роста, шатэнка, Анна Александровна была милой, умной и привѣтливой дѣвушкой. Впослѣдствіи она вышла замужъ за графа Мстислава Николаевича Толстого, служившаго одно время по выборамъ Самарскимъ уѣзднымъ Предводителемъ Дворянства, а потомъ Петербургскимъ Вице-Губернаторомъ. Революція застала ее больную чахоточную въ Крыму, гдѣ она проживала съ двумя дѣтьми и матерью — Софьей Борисовной, превратившейся въ древнюю, слѣпую, безпомощную старуху — Sic transit!... А самъ Александръ Семеновичъ умеръ задолго до революціи.

Въ описываемое мною время въ Самарѣ я бывалъ лишь наѣздомъ, и потому обширнаго знакомства съ городскимъ обществомъ я имѣть не могъ. Но все же встрѣчался довольно часто съ нѣкоторыми лицами и семьями. Упомяну о двухъ моихъ землякахъ, жившихъ въ то время въ Самарѣ и принадлежавшихъ къ нашему Ставропольскому потомственному дворянству — Ипполитѣ Александровичѣ Сосновскомъ и Николаѣ Александровичѣ Шишковѣ. Первый занималъ должность Управляющаго Дворянскимъ и Крестьянскимъ Банкомъ, второй служилъ Непремѣннымъ Членомъ Губернскаго Присутствія. Тотъ и другой жили со своими семьями, оба были людьми серьезными, умньйий и недюжинными работниками.

О Сосновскомъ я въ своемъ мѣстѣ имѣлъ случай говорить. Что же касается до Шишкова, то его не нужно смѣшивать съ Тихономъ Андреевичемъ Шишковымъ, тоже нашимъ ставропольцемъ, о которомъ я ранѣе упоминалъ и который приходился лишь однофамильцемъ Николаю Александровичу. Послѣдній принадлежалъ къ старинному роду Шишковыхъ чисто-русскаго происхожденія, тогда какъ Тихонъ Андреевичъ велъ свой родъ отъ грузинскихъ царей.

Отецъ Николая Александровича, Александръ Александровичъ Шишковъ, былъ женатъ на кн. М. А. Хованской, и ихъ родовое помѣстье было расположено въ 17 верстахъ отъ нашего Головкина, по дорогѣ къ Симбирску.

У Николая Александровича Шишкова было двѣ сестры и три брата. Старшая сестра Вѣра была замужемъ за Борисомъ Михайловичемъ Тургеневымъ, одно время служившимъ ставропольскимъ Предводителемъ Дворянства, младшая — Екатерина была женой моего сосѣда по Головкину М. М. Лентовскаго. Слѣдующій по возрасту братъ — умный и одаренный Сергѣй, велъ въ качествѣ директора частное промышленное дѣло химическое и стекольное, на Камѣ и р. Бѣлой. За нимъ шли: Владиміръ и, наконецъ, младшій — Евгеній. Тотъ и другой окончили Рижскій Политехническій Институтъ и были способными молодыми людьми, хорошими лингвистами, но къ практической жизни совершенно неприспособленными.

Евгеній — музыкантъ, мечтатель, до крайности экспансивный, пробовалъ свои силы на земскомъ поприщѣ, но неудачно, послѣ чего, какъ говорится, болтался „между небомъ и землей”, покуда братъ его Сергѣй не вызвалъ къ себѣ.