Камень Грёз - Кэролайн Дж. Черри

– Ты хочешь сердце? У меня их много – я их храню. Скажи которое, и я отдам.

– Даже свое?

Она прикоснулась к камню на своей груди и ощутила закравшийся в него холод.

– Таково твое желание? Хорошо, я отдам его.

– Как мудро. – Далъет улыбался, но взгляд был серьезен. – Но стоит мне его взять, и ты меня свяжешь им – на это ты и надеешься. Как ты связала этого человека – о, я все знаю, – ты дала ему камень, но он не поможет твоему любимцу. Мои чары пересилили камень. А скоро они победят и его самого. Ты слишком щедра на такие подарки.

– Я считала, что ты отважнее. Неужели сомневаешься в том, кто из нас сильнее?

– Я не глупец, чтобы давать тебе преимущество. – Он встал, держа перед собой меч. – Эта земля моя, Арафель. Ее король принадлежит мне со всеми господами, включая того, Донкада. Он ненавидит нас. Но жаждет от меня Власти, чтобы сравняться с братом, – это ли не по-людски? Он в моих руках. Как Кер Велл – в твоих, но то не навечно. Ах, сестричка, как плохо ты хранила Элд – от него осталось несколько деревьев, а Ши и не шелохнулась. Где остальные, Аовель? Наш брат Лиэслиа тоже ушел? Вы отринули мир. А могли бы им править. Глупцы!

– Ты уже создал один Дун Гол. Тебе еще нужны мертвецы? Снова захотелось эльфийских костей? Далъет, я помню, каким ты был, и скорблю о том, что ты откололся.

– Это человеческая кровь на тебе? – Он поднял меч. – Смертность. Она прожгла прорехи на твоих доспехах. Но я отпущу тебя. Ступай, Арафель. – Острие меча накренилось к ней ближе. – Или сдавайся. Сдаться я тебе позволю, то будет хорошая цена за мое долгое ожидание. Нас много, о, как нас много – тысячи тысяч. И мудрее всего сейчас будет сдаться мне на милость.

– Нет, – ответила она, поднимая меч, ибо Далъет приблизился. – Неужто я послушаюсь твоего совета? В них никогда еще не было прока. Так неужели я поверю тебе сейчас?

Рванул пронзительным холодом ветер. Дроу прыгнул и бросился на нее, и она едва отвела его удар. Его мертвенно бледное лицо мелькало перед ней в перекрещении клинков, метавшихся, как вспышки света. Ветры сражались на его стороне. И она почувствовала нарастающее оцепенение. Молнии освещали холм, мерцая меж камней, превращая лицо Далъета в черноглазую маску, а мелькание его клинка в синеватые всполохи. Его доспехи отразили ее удар; ее же, запачканные человечьей кровью, грозили подвести ее – и Арафель все отступала и отступала, чувствуя, как немеют пальцы, как отражает ветер ее удары. Синее лезвие скрестилось с ее мечом и мимоходом ранило ее руку своим отравленным острием.

Но она отразила этот удар и рассекла Далъету щеку. Он вскрикнул и исчез среди камней. И чрево древнего холма разверзлось перед ней – то, куда он ушел. Оттуда вылетал ветер, и доносилось бормотание многих голосов, сулящих ей зло и погибель.

– Иди, спускайся к нам, – говорили они.

– Дина Ши, – раздался сзади тоненький голосок. – О Дина Ши, не слушай. Граги не сможет последовать за тобой во тьму. Не ходи туда.

Гром загремел вокруг, и вспышкой света явилась Финела, а на спине эльфийской кобылицы восседало маленькое косматое существо, прильнув к ее гриве. Оно протянуло руку.

Арафель ухватилась за нее, чувствуя, как ее покидают силы, и Финела понесла их обоих прочь, и грохот ее копыт громом отдавался по долине; но и этот звук становился все глуше.

– Не падай, Дина Ши, – с мольбой прозвучал голосок, и сильные руки обхватили ее. – О, не падай, иначе все они набросятся на нас.

– Увези меня, – прошептала она сквозь раскаты грома. – О братец, я отравлена. Отвези меня домой, в Элд, в тот Элд, что за рекой. Оно пробудилось, пробудилось, и мне теперь не остановить его.

Тени сгущались в зале, и слуги ходили на цыпочках. «Исчез, – сообщали охотники. – Господин, мы не можем его найти».

– Снова ищите, – велел Донкад, и опять в кустах замелькали огни, как светлячки, и залаяли собаки, носясь туда и сюда, пока не пошел дождь.

Теперь он сидел в зале и пил красное вино, пытаясь усмирить те страхи, что грызли ему душу. «Исчез, исчез, исчез». В нем что-то было, в этом юноше, от Ши, и люди Донкада клялись, что видели, как он упал и разбился о скалы. Но он исчез.

«Человек», – раздался шепот в сумерках под стук дождя по карнизу и деревянной крыше, и темная фигура возникла в самом мрачном углу, и Донкад принял это за сон или же за какое-то явление древнего Кер Донна из глухих камней. У его брата была Ши; зато у него были духи, темные порхающие существа, ничего не знающие о гибельной зеленой дымке, – они шептались с ним по ночам и приносили с собой холод как истинные привидения.

«Человек, он улизнул от тебя насовсем».

Существо придвинулось. Казалось, лицо его сочится кровью, и кровь дымилась – тонкие струйки текли по бледной щеке, как теплая вода по льду и снегу.

– Что же мне делать? – спросил Донкад своего темного гостя. – Какой ты мне можешь дать совет? И кто ранил тебя?

Тень склонилась ближе, оперевшись на подлокотники его кресла, и ледяное дыхание ударило ему в лицо, и вино разлилось из опрокинувшейся чаши.

– Арафель ее имя, имя той силы, что помогает твоему брату. Она забрала любимца твоего брата с собой, и как ты думаешь, какие вести теперь тот преподнесет ему? Глупец, Донкад, глупец, не стоило тебе вообще открывать ворота. Ты не послушался меня.

Донкад вспыхнул, заерзав на месте. Темные и жестокие глаза смотрели прямо на него, и он попытался не отводить своих.

– Мой брат. Я знаю, кто союзники у моего брата. Эта сила, которую ты обещал мне, – где она? Где этот мальчик с душой Ши?

– Человек, – видение склонилось ниже и улыбнулось, прекрасное и жуткое в одно и то же время, – человек, за кого ты меня принимаешь?

Донкад уже думал об этом, но думать об этом было тяжело, как тяжело было удержать в памяти это лицо даже тогда, когда оно склонялось над ним, как сейчас. «Киран», – подумал он, вспоминая радость прошедших дней и холмы, освещенные солнцем. Его мысли плыли, как плыли черты лица перед ним – когда еще не было Ши и Донкад не знал, кто его брат и что значит править. В те дни они умели смеяться.

– Я – Ши, – промолвил дух, его голос был тихим и смутным, но в то же время звучал ясно, пускай и изменчиво, будто игра света на темной воде. – Тебя пугает это, Донкад?

– Киран! –