В лабиринте миров - Татьяна Любушкина

— Что? Гнев Принцессы велик, также как и её любовь. Я оказалась в этом теле, в этом мире и в этой коляске. А вскоре ко мне присоединился и Литтус Флэт.

— Что?! Безумный брат Принцессы? Он тоже здесь?!

Валентина посмотрела на меня с упрёком.

— Был здесь. Ты замкнула временное пространство, чтобы Литтус не мог выбраться отсюда, но ты трижды произнесла, что больше не держишь его и тем разомкнула временную цепь и выпустила своего брата.

Глава 32

Главный Зал Совета был полон. Кроме Членов Совета здесь присутствовали Смотрители селений Пом-Тимберлей, Пом-Аветай и Пом-Тари. Кроме того, регионэкономы краёв, все, кроме восточного — он погиб вместе с жителями селения Пом-Тай. Прибыли даже Старшие рулевые и смотрители защитных облаков, оставив селения на попечение своих детей и помощников. Все хотели знать, что происходит в Северном Королевстве.

Младший Советник Рàа встретился взглядом с рулевым Гòра. Они прибыли вместе, но в дороге им поговорить не удалось, и сейчас они обменялись сдержанными поклонами. Смотритель Города Фол Ай говорил что-то своим соседям быстрым шёпотом, а те кивали седыми головами, но лица их не выражали никаких мыслей. Поодаль от Фол Àя расположился Людвиг. Он казался единственным, кто прислушивался к словам старика. Людвиг был бледен, на губах его блуждала кривая улыбка, искажая гримасой породистое лицо.

Главный Советник Мòра беспокойно оглядывал зал и, найдя глазами своего друга Фол Àя, едва заметно, облегчённо вздохнул. Фол Ай поднял голову, встретился взглядом с товарищем и ободряюще ему улыбнулся, при этом глаза Фола смотрели чуть в сторону, так что и не понять было, кому старик адресовал свою улыбку.

В зал вошёл Литтус Флэт.

В полном молчании он прошагал по коридору из стоящих людей и взошёл на небольшой пьедестал, посередине которого стояло низкое, широкое кресло. Откинув полы длинного плаща и раскинув длинные ноги, Литтус Флэт вольготно расположился на кресле, наблюдая за соотечественниками из-под опущенных тяжёлых век. Зал молчал и Литтус молчал тоже, лишь едва заметно улыбался, подрагивая кончиками полных, безвольно опущенных губ, до тех пор, пока всякое движение в Зале не прекратилось, и воцарилась тишина. Тишина неуверенная, робкая, словно все присутствующие здесь собирались заняться чем-то постыдным. Никто не решался произнести ни слова.

Тогда Литтус Флэт лениво поднял голову, снисходительно оглядывая своих собратьев, и открыл рот, чтобы произнести первую фразу.

Но его опередили.

— Зачем ты явился сюда, подлый изменник своего народа?

Главный Советник Мòра, поднялся со своего кресла в первом ряду и грозно стукнул посохом в прозрачный пол, скидывая со своих плеч тёплый плед. Больной, похудевший, с редкой всколоченной бородой и красными слезящимися глазами на измождённом лице он казался сейчас Воплощением Справедливости. Он был Воплощением Закона, нарушить который значило заклеймить себя позором на веки вечные.

Услышав его протест, многие загомонили, задвигались и послышались короткие злые реплики, словно собаки затявкали, едва заслышав голос своего вожака.

— Предатель!

— Убирайся на свой безумный Ор!

— Гоните его!

Литтус Флэт более не сидел безучастно. Он взвился над креслом, руки его затряслись истерично, губы запрыгали, но он справился с собой, даже улыбнулся и произнёс тихо вкрадчиво, как змея.

— Зачем я явился? Людвиг!

Людвиг изящно прошагал к центру зала, по пути небрежно толкнув застывшего с открытым ртом Младшего Советника Рàа.

— С дороги, приятель.

Людвиг был безупречен. В отличие от толпы, которая спасалась от мороза, кутаясь, кто во что горазд, он щеголял в дорогой защитной оболочке, прочно защищавшей его от холода.

— Я здесь Литтус. Ты звал меня?

Людвиг демонстративно встал рядом с Литтусом Флэтом и картинно раскланялся перед толпой.

Литтус довольно захихикал, завершая короткий смешок неприятным хрюканьем.

— Друзья мои! — Литтус положил одну руку на плечо Людвигу, а другой обвёл зал, призывая к вниманию. — А я верю, что у меня здесь есть верные друзья. Такие, как Людвиг… — Литтус выдержал паузу. — Фол Ай…

Из толпы медленно выбрался Смотритель Города и встал поодаль от Литтуса, не глядя в глаза своим соотечественникам.

— Фо-ол… — Главный Советник Мòра вскочил, и тот час бессильно опустился, но его слабое тело качнулось в сторону, и он упал мимо кресла, нелепо задрав худые старческие ноги.

Литтус Флэт и Людвиг рассмеялись, кое-кто из молодых членов Совета угодливо вторил им.

Смотритель Города Фол Ай поспешил на помощь своему другу, но тот гневно оттолкнул протянутую руку.

— Как ты мог?! Как ты мог, Фол?!!

— Мòра, не горячись, не горячись, подумай!!! Принцессы нет, наш народ гибнет! Мы гибнем!!! Литтус предлагает помощь…

— Нет!

Главный Советник Мòра самостоятельно поднялся на ноги.

— Люди, не слушайте его! Принцесса вернётся. Она не бросит свой народ! Даже если…

Он не договорил. Литтус Флэт коротко взвизгнул, вытянул вперёд длинную паучью лапу, и с кончиков его пальцев брызнула чёрная, будто спекшаяся кровь тонкая струя. Там, где капли попали на пол, защитная оболочка разошлась, словно проткнутая раскалённым гвоздём и в мелкие отверстия с шипением ворвался ледяной воздух. Часть ядовитой жидкости упала на левую руку Фол Àя и он согнулся, захлёбываясь болью. Советник Рàа бросился на помощь Смотрителю, перепрыгивая через пробитые щели и остановился, поражённый страшным зрелищем. Главный Советник Мора или вернее то, что от него осталось, корчилось в посмертных судорогах в чёрной луже ядовитой жижи. Куски расплавленного тела, вперемешку с останками одежды шевелились, перемазанные ядом и кровью. Разрушенный череп вращал единственным глазом, скаля рот в дикой усмешке, клочья седых волос поднялись в воздух, гонимые струями морозного ветра.

Страшную смерть принял Главный Советник Мòра от рук своего бывшего воспитанника. Страшную и незаслуженную.

Члены Совета в панике подались назад. В задних рядах кто-то упал и закричал, придавленный толпой. Ледяной ветер становился всё сильнее. Он проникал под тонкие одежды, выбивал слёзы из глаз, дул, с завыванием закручиваясь в тонкие спирали, наотмашь хлестал в лица, затрудняя дыхание.

Высокая дама, что всегда дремала в верхнем ярусе на заседаниях Совета, пыталась голыми руками заткнуть щели, преграждая путь свистящим фонтанам ледяного воздуха, и отшатнулась с криком: её ухоженные ладони покрывали багровые волдыри ожога. Она стояла, беспомощно потрясая своими покрасневшими ладонями, и коротко всхлипывала: