Яблоня - Philo

Следующие три недели ползли до ужаса медленно. Гарри чаще прежнего качался в спортзале и больше бегал. К этому он пристрастился за каникулы — занятия спортом помогали успокоиться.

Видеть Снейпа — точнее, безразличие или отвращение на его лице — было невыносимо. Гарри не знал, какое из выражений ранило его больше. Зельевар полностью игнорировал юношу на уроках — до пятницы третьей по счету недели.

Зелья для седьмого курса читались дважды в неделю: в четверг днем и в пятницу с утра. По четвергам у Снейпа занятий больше не было, а это значило, что студенты могли продолжать работу, и любое зелье, нуждавшееся в долгой варке, оставалось в классе на ночь.

В пятницу Снейп на пару минут опоздал — настолько редкое событие, что даже Гарри позволил себе пристально взглянуть на алхимика: все ли с ним в порядке? Казалось, его волосы растрепал ветер; когда зельевар прошел мимо юноши, как обычно не обращая на него внимания, Гарри обдало зимней прохладой. Обувь Северуса была влажной. Неужели Снейп отлучился по вызову Волдеморта? Или просто решил пройтись? В январе?

Заглядывая в каждый котел, Северус обменялся парой фраз с учениками и перешел к следующему этапу урока — выставлению оценок. Добравшись до имени Гарри, он неожиданно остановился и подошел ближе. Юноша напрягся, чувствуя близость желанного тела. Что это — новый вид наказания? Холод успел рассеяться, и Гарри уловил исходящие от Снейпа запахи. Зельевар коснулся локтя юноши, наклоняясь к котлу, и Гарри, не сдержавшись, украдкой потянул носом. Шампунь — слабо заметный, как будто Снейп мыл волосы вчера, а не сегодня утром; к этому запаху примешивался другой — табак? Но ведь Северус не курит. И еще сандаловое дерево. Его зельевар тоже не любит, говорит, что аромат слишком сильный и перебивает… и тут слабый оттенок знакомого благоухания коснулся ноздрей Гарри. Животный, мускусный, мучительно сладкий… тогда-то юноша все понял.

Снейп занимался сексом. Совсем недавно занимался сексом и не вымылся, а теперь стоит здесь, излучая запахи другого мужчины, впервые за шесть недель нарочно в непосредственной близи от Гарри.

— Ваши методы работы по-прежнему никуда не годятся, — желчно произнес зельевар.

Уязвленный до глубины души, Гарри в шоке промолчал. Он потерял право ревновать Снейпа к партнерам, но боль в груди не утихала и вонзалась все глубже, словно стальной прут. И ведь Северус умышленно причиняет эту боль, всем своим видом показывая: ему плевать и Гарри для него пустое место. Юноша знал, что должен радоваться за Снейпа, ведь теперь у него кто-то есть.

Но радоваться, зная, что этот кто-то — не сам Гарри, не получалось.

Снейп встретился с учеником взглядом, понимающе усмехнулся и вернулся к доске.

Гермиона поглядела на молодого волхва и сочувственно пожала плечами.

Гермиона серьезно беспокоилась о Гарри.

Он всегда был скрытным — девушка знала, что ее друг о многом умалчивает, но, если настоять, расскажет все. Так было, когда выяснилось, что Гарри — волхв. Типичная история. Но теперь, когда ее собственная боль поутихла, гриффиндорка поняла, что у юноши серьезные проблемы.

Он все еще уезжал на выходные, но возвращался раньше и словно лишился радости жизни, которая так отличала его в прошлом семестре.

Два дня назад в гостиной Гермиона приперла Гарри к стенке. Было поздно; каждый из них читал, свернувшись клубочком в своем углу дивана. Рон все еще где-то шатался, и девушка находила, что привыкает к тому, как бывший парень флиртует направо и налево. Окружающие тоже перестали смотреть на нее с жалостью. Рождественские каникулы каким-то образом подвели черту под их отношениями в глазах остальных, и, хотя Гермиона знала, что изменения в жизни учеников так же быстры и непредсказуемы, как полет снитча, себя она к подобной категории людей не причисляла. Впрочем, видимо, здесь ее мнение отличалось от мнения других.

Было бы справедливо отметить, как усиленно Рон работал над тем, чтобы сохранить их дружбу. Это явно доказывало, насколько мало парень готов к серьезным отношениям, и Гермиона сочла, что вовремя порвала с ним.

Девушке также пришлось признать (не вслух), как здорово выглядела мускулистая спина Невилла, стянувшего рубашку на "магии для отстающих". Гермиона удивила саму себя — и тем, что приглядывалась, и тем, насколько красивым ей показалось тело юного герболога. Прежде Лонгботтом не слишком ее интересовал в этом плане. Разумеется, мальчик вырос: лицо его стало более угловатым, а еще он брился чаще других ребят. Девушка просто не сопоставляла это с фактом, что Невилл превратился в настоящего мужчину. Быть может, теперь, когда она научилась смотреть по сторонам, жизнь изменится?

С Гарри все обстояло иначе. Насколько помнила Гермиона, в школе он никогда ни с кем не встречался, но в половой связи состоял и даже жил с кем-то в мире магглов. Девушка помнила, что его первого любовника звали Дереком и что Гарри до сих пор дружит с этим человеком и его нынешним избранником. Подобные мысли поддерживали ее уверенность в том, что приятельские отношения с Роном еще возможно вернуть.

Но о последнем своем партнере Гарри не говорил. Гермиона решила, что это очередной маггл, с которым друг познакомился летом — с каникул он вернулся сияюще-счастливым и с тех пор исчезал каждые выходные. Его отъезды какое-то время вызывали зависть среди гриффиндорцев, обсуждающих "особое отношение" к Гарри Поттеру, но, поскольку желания мотаться куда-то еженедельно у остальных не было, а привилегии достались учащемуся их собственного факультета, комментарии вскоре прекратились.

Теперь же Гарри… Гермиона задумалась. Гарри казался здоровым и сильным, это правда, но что-то было не так. Например, он все время занимался. И не по учебникам, а по книгам высшего уровня, которые приходили то с совиной почтой, то из кабинета Дамблдора.

— Расскажешь мне, в чем дело, или опять будешь отмалчиваться?

— Чего? — подняв глаза от книги, удивился Гарри.

— Я знаю, что в последние пару недель не слишком уделяла тебе внимание, но с тобой что-то нечисто!

Подняв руки, Гарри понюхал подмышки.

— Спасибо, — с сарказмом сказал он. — Дочитаю — помоюсь.

— Дурак, — стукнула его по колену Гермиона. — Ну и храни свои секреты. Захочешь поговорить — вот она я. Кстати, спасибо за всю твою поддержку с тех пор, как…

— Чушь! — перебил Гарри. — Я твой друг.

— А я твой. Но это не значит, что ты обязан все мне рассказывать. С любопытством я как-нибудь справлюсь.

Прыснув, Гарри опустил голову на спинку дивана и повернулся так, чтобы видеть Гермиону.