Город живых - Антон Ледовских

Одного из апостолов вместе с сопровождающей его небольшой группой существ эта колония и уничтожила. Мне пришлось пересмотреть свои взгляды на необходимое количество охраны моих аватаров. Пришедший на смену убитому апостолу вел за собой такую армию, что попытки колонии защищаться были изначально обречены на провал. Огромное воинство, насчитывающее несколько десятков тысяч существ, стерло с лица Земли непокорный поселок. Безумие снова взяло верх над моим разумом. И хоть при атаке погибло большинство населения колонии, тотального уничтожения я все же не допустил, в последний момент сумев установить контроль над своим разумом. Живые люди были необходимы для создания новых аватаров.

Теперь у меня было целых четыре десятка ретрансляторов. И каждый из них повелевал многотысячной армией. Кроме того, я посвятил несколько дней для изготовления для своих апостолов персональных рыцарей смерти. Теперь каждый отряд насчитывал в своих рядах сотен по пять универсальных воинов.

Некоторые найденные людские колонии я оставлял нетронутыми, обложив их плотным кольцом соглядатаев. Я еще не решил, как мне поступать с остатками человечества. Сами по себе людские жизни не представляли теперь для меня никакой ценности. И щадил я их больше из интереса, оставляя, как ребенок, самые вкусные сладости и самые любимые игрушки напоследок. Кроме того, возможно, со временем, для поддержания собственного могущества мне могли понадобиться новые аватары.

Временами я вспоминал те чувства, которые испытывал, когда командовал моей первой армией – жалкой полутысячей существ. И в эти моменты я снова начинал чувствовать себя великим полководцем – покорителем чужих стран и земель. Обычно после таких вот вспышек гордости и тщеславия на меня вновь накатывала депрессия. Неизбежно я вспоминал о цели всех этих бесполезных завоеваний, о поисках сестренки.

Моя логическая часть втихомолку радовалась приближающейся перспективе изгнать безумие. Ведь, коли я смогу обыскать весь материк, сомнений у меня остаться не может. И у проклятой твари не останется больше лазейки, чтобы раскалывать мой мозг в противоречиях. Но несмотря на эту робкую радость, в то же время тень черной тоски подкрадывалась ко мне. Мысль, что я никогда не увижу лица моей любимой Дашеньки, была для меня невыносимой.

Еретики

Светланку я разбудил чашечкой горячего шоколада, поставив напиток на тумбочку около ее изголовья. Мои губы растянулись в улыбке умиления, когда я наблюдал, как крылья ее маленького аккуратного носика затрепетали от пряного аромата, распространяемого изысканным напитком. Моим вассалам пришлось изрядно побегать по ночному городу в поисках ингредиентов для изготовления лакомства. Кроме того, на завтрак я подал Светланке пиалку сливочного мороженого, щедро обсыпанного ярко-красными ягодами клубники. Не спрашивайте, где я сумел все это раздобыть посреди мертвого города и каких трудов это стоило моим паладинам. Но могу сказать одно, все эти труды стоили того, чтобы получить несказанное удовольствие от созерцания горящих восторгом девчоночьих глаз.

После завтрака мы потратили не меньше получаса, любуясь панорамой раскинувшегося перед нами рассветного города. Светланка не могла оторвать глаз от принесенного одним из паладинов бинокля, рассматривая мельчайшие подробности столицы, открывающиеся из окна пентхауса. Я, в свою очередь, умело постарался, чтобы на пути ее пытливых любопытных глазенок не попалось ни одно из бесцельно слоняющихся по улицам существ. Еще до того, как моя спутница встала с постели, я мысленно, словно разгребая руками невидимые шторы, разогнал сонмы мертвецов по сторонам от линии обзора, открывающегося из окна.

– Смотри, Сашка, какие смешные. Как клоуны прыгают. – Внезапный восторженный крик девочки явился для меня полной неожиданностью.

– Покажи, где. – Я нетерпеливо потянул бинокль из Светланкиных рук.

– Да вон же, там, у фонтана. – Девочка безропотно рассталась с прибором и теперь указывала миниатюрной изящной ручкой куда-то вниз.

И без того мое безупречное зрение, усиленное оптикой, беспомощно шарило по улице в указанном Светланкой направлении. Но тщетно, никаких признаков движения обнаружить я не сумел. Мой внутренний взор также не улавливал присутствия существ. Отдав Светланке бинокль, я недоуменно пожал плечами. Девочка еще несколько минут простояла около окна, не отрывая от глаз бинокля. Наконец это занятие ей наскучило, и мы стали собираться в путь.

Лестничные пролеты Светланка снова одолела, сидя у меня на плечах. Она забавно вскрикивала, когда я резко разворачивался на площадках, перескакивая с одного лестничного марша на другой. Я бережно, но крепко придерживал ее за ноги, не позволяя соскользнуть с моих плеч. Как только мы добрались до первого этажа, я отказался от роли скакуна и спустил Светланку на землю. Девочка разочарованно вздохнула, видимо, безумная скачка ей все же понравилась.

Мы вышли на улицу через парадный вход, там нас уже поджидали, выстроившись в две шеренги по обе стороны от нависающего над входом в небоскреб декоративного крыльца, мои верные рыцари. Как обычно я со Светланкой двинулся вперед, а мой почетный караул, дождавшись, пока мы удалимся на достаточное расстояние, неслышно заскользил следом. Я старался, чтобы рыцари не привлекали лишнего внимания Светланки.

И снова город встречал нас бесконечно длинными улицами и баррикадами из искореженных автомобилей. Мы шли без остановки почти до самого обеда. Солнце стояло высоко в зените, но легкий весенний ветерок не позволял ему сделать прогулку изнурительной. Мы ступили на мост, впереди за рекой красовались башни самой известной в былые времена крепости страны. Светланка, сгорая от нетерпения, отпустила мою руку, которую крепко сжимала на протяжении всего пути, видимо, все же страшась огромного города, и опрометью бросилась вперед, заливаясь озорным смехом. Обогнув очередной автомобильный завал, она на мгновение скрылась из моего поля зрения, в ту же секунду из-за баррикады послышался ее громкий и полный отчаяния и ужаса крик.

Не раздумывая, я ринулся вперед. Сильно оттолкнувшись от земли, я ушел в затяжной прыжок, одним махом перескочив через завал. Тяжело припечатавшись подошвами ног к асфальту моста, я приземлился на метр впереди Светланки, только чудом ее не задев. Прямо передо мной, настолько близко, что наши лица разделяло не более десятка сантиметров, оскалив зубы и капая слюной, стояло существо.

От неожиданности я опешил. Мой внутренний сканер не фиксировал в округе чьего-либо присутствия, кроме моих же собственных рыцарей. Помимо того оказалось, что я сильно поторопился, сказав, что мы столкнулись с мертвецом лицом к лицу. Вместо лица, хоть пусть и искореженного увечьями и своеобразной печатью смерти, у существа была сильно вытянутая морда с огромной пастью и длинными кривыми зубами, чем-то смахивающая на волчью. Ни о каком сходстве с человеком речи быть не могло. Длинные костлявые руки со скрюченными пальцами, каждый из которых венчался саблевидным когтем, были хищно протянуты вперед.