Затворник - Сергей Волков

Больше никаких разговоров в этот день между ними не было. Хвост посидел немного глядя в костер, и не заметил, как снова уснул.

3.6 СИЛЬНЫЙ КОЛДУН ИЗ РАТАЙСКОЙ ЗЕМЛИ

Растолкали его уже ночью. Спросонья Хвостворту не мог понять, почему такая суета. Люди на миг показывались в огненных бликах костров, и пропадали в черноте ночи, будто призраки.

- Что? - спросил он Кувалду.

- Тревога! Турьянский шаман бродит!

- Чего? - удивился Хвост.

- Чего да чего, заладил! - прикрикнула Кувалда - Глаза не протер, что ли! Говорят тебе, турьянский колдун здесь! Тревога!

От слов "колдун" и "тревога" у Хвоста в голове что-то сложилось. Кувалда подняла Хвоста на ноги и повела через лагерь. Костры кругом горели, но никто не сидел и не лежал возле них. Пожитки матьянторцев валялись на земле брошенные. Все будто подевались куда-то.

Ночь была безлунная, и отойдя немного от костров, Кормахэ с Хвостом очутились в таком мраке, что даже собственных рук было не видно, сколько не пяль глаза. И Хвостворту каждый шаг делал словно в бездну, не зная что окажется под его ногой - ямина, трясина, или какой-нибудь поваленное дерево - чтобы запнуться, упасть и удариться головой о пень... Лишь тяжелая рука Кувалды на правом плече немного его успокаивала - все-таки, не даст сразу рухнуть если что.

Наконец обнаружились пропавшие бенахи. Хвостворту не увидел самих воинов, а лишь расслышал их встревоженные голоса.

- Смотри! Смотри! - доносилось отовсюду.

- Куда тут смотреть-то, а? - спросил Хвост по-ратайски. Вместо ответа Кормахэ нащупала в темноте его голову, и повернула в нужную сторону.

- Туда гляди! Видишь теперь?

- Вижу, что темно как в берлоге! - проворчал Хвост.

- Еще гляди!

Хвостворту сверлил глазами черную стену лесной ночи, но ни черта не мог в ней высмотреть. Вдруг дубравцу показалось, что прямо перед носом у него проплыло и исчезло пятно размером с монету, точно загорелся и тотчас погас светлячок. Через мгновение оно вспыхнуло опять, и опять пропало. Потом еще раз - так же...

Хвостворту понял, что это не светлячок вспыхивал и гас у него под носом. Сияло что-то вдалеке, и перемещалось меж деревьями, то скрываясь за ними, то появляясь опять, как если бы несли по лесу факел. Но от факела свет рыжий и дрожащий, СИЯНИЕ же было ровным, иссиня-белым, бледным как лунный свет.

Показалось еще раз, теперь уже поближе, и Хвост разглядел в этом горящем пятне человеческие очертания...

И тут только вспомнил свое полусон-полувидение, такую же блеклую фигуру, вспомнил, как шел за ней по лесу, такой же кромешной ночью!

- Слушай, Кувалда! Я ж видел такого уже! Когда шатался по лесу, он все передо мной светил! Вот теперь как сейчас помню: иду по лесу в темноте, а такая же вот дура висит перед глазами...

- А почему сразу не сказал? - воскликнула Кормахэ.

- Я думал, сон это был...

- Сон! Ну, парень, ты... Я уж и не знаю, что тебе сказать на это! То ли ты в рубашке родился, то ли тебе как утопленнику везет! Ты же у шамана висел на крючке!

- Как это? - испугался Хвост.

- Этот ляд огненный - и есть шаман! Они в такой вид ночью оборачиваются, и ползают, проклинают людей! Чтобы те к ним шли, послушные как бараны! И ты туда же шел - тот самый шаман, который здесь, при тебе остывал. он тебя и заклял! А ты к нему уже шел... Да не дошел ста шагов... Опоздай мы на день - был бы ты сейчас такой же бессловесный, как вот эти! Понимаешь!?

- Как...

- Да вот так же, дурило! Тоже бы, как они, забыл бы мать с отцом, кто такой и как звать!

Хвостворту охватил нешуточный страх. Он поглядел на маячащее меж дальних деревьев светлое пятно.

- А он может снова...

- Ты не бойся. Даже если он тебя заклянет, ничего с тобой не случится, пока мы вокруг. Если кто увидит, что с тобой не так, что ты снова куда-то собираешься утоптать, - так одернет.

- Что делать-то с ним теперь? - спросил перепуганный Хвост

- А ничего с ним не сделать! - с досадой выпалила Кувалда - Он как дым, бестелесный! Ни ударить, ни рукой схватить! Плывет над землей, не то он есть, не то его нету, только что светит! Но сам, гадина, все видит! И в одиночку не бывает. Если он тут, значит правда, еще есть турьянцы поблизости!

- Так что, они про нас теперь знают? - спросил Хвостворту.

- То-то и оно! Теперь уходить придется...

Тут же, как по подсказке, раздался голос Сотьера:

- Всем приказываю вернуться в лагерь! Все в лагерь! Быстро!

Посреди стана, у тех самых нарт, Сотьер мигом созвал старшин, и после короткого совета, приказал немедленно сниматься с места и шагать прочь.

- Куда мы? - спросил Хвост у Кувалды.

- Не знаю, куда! - хмуро ответила воительница - Подальше отсюда, вот и все!

Кувалда развязала Хвоста, дала ему оправиться и связала снова - на этот раз только запястья, и руки не заломала за спину, чтобы он как-то мог идти. Второй веревкой обмотала его округ пояса, а свободный конец накрутила себе на руку. В несколько минут весь отряд собрался. Зажгли заготовленные факелы, и пошли по лесу гуськом.

- Слушай, Кувалда! - сказал Хвостворту - А ничего, что мы тут светим? Ведь так нас за семь поприщ видно!

- Нет. - ответила Кормахэ - Колдун в темноте видит еще лучше, чем при свете. Темнота нас от него не скроет. А огня они сторонятся - так хоть... - сплюнула - так хоть издалека будет за нами следить, и глаза не мозолить. А обычные турьянцы от нас, должно быть, далеко, раз отправили вперед себя шамана. Будь они близко, им бы было проще самим подползти к лагерю, незаметнее, в такой-то темени...

Шли долго. Пробирались через мшистые болота, ощупывая жердями путь, тут и там натыкались на озера, и обходили их берегом, знать-не зная, долог ли путь вокруг. Поднимались на гривы, и снова спускались в низины. Шли то по соснякам, по почти совсем сухой земле, а в ельниках вязли по колено в сыром снегу. Хвост только ногами мог догадываться, что за местность кругом, а глазами не видел ничего, кроме бенахской спины спереди. Колдуна не было заметно - факелы затеняли его тусклое свечение. Но присутствие его ощущалось ни зрением, ни слухом, а каким-то иным чувством. Как будто крючок, на котором Хвостворту сидел у шамана, остался где-то внутри, зацепился мелкой зазубренной иглой в глубине горла, и новый рыбак осторожно подергивал за него, и не давал покоя...

С рассветом черное небо стало сменяться на темно-серое. Понемногу светлело. Хвост снова выбивался из сил: усталость, что он накопил за дни своего лесного скитания, едва убаюканная отдыхом, понемногу возвращалась. Но все же у него достало терпения дождаться утра.

Только теперь он смог увидеть весь матьянторский отряд в сборе, и на ровном месте. Всего порубежников было семь или восемь десятков. Нескольких раненных в позавчерашнем сражении, бенахи тащили на двух нартах. Вместе с остальными, связанные в цепочку, брели шесть бывших турьянских рабов. С позавчера они стали чуть почище, переоделись, но так и оставались теми же все забывшими безумцами. Привязанные за шеи, они шагали смирно и безропотно, не издавая ни стона. Хвостворту, еще впервые увидев пленника северян, подумал, а теперь - утвердился в своей мысли, что к этому их приучили бывшие хозяева. Рабы турьянцев привыкли абсолютно подчиняться каждому, кто держит их за шейный поводок.