Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 2 - Валерий Федорович Солдатенко

В Москву была направлена бригада крымских функционеров для согласования деталей решения, а в Крым прибыла комиссия ВЦИК – Ш. М. Ибрагимов, П. Г. Дауге, М. В. Фофанова. Документы работы комиссии постоянно направлялись в Москву, находились в поле интереса на самом высоком уровне. За три месяца Крымский обком РКП(б) более 20 раз рассматривал различные аспекты, возникавшие по ходу деятельности посланцев центра[837]. В числе других обсуждались проекты административных решений, формирование органов управления, определения структуры наркоматов, направлений, содержания их деятельности.

Наиболее важные вопросы были вынесены на рассмотрение двух расширенных («широких») пленумов Крымского обкома РКП(б). В частности, была сформирована полномочная комиссия для подготовки Конституции Крыма, обсужден выработанный ею проект постановления ВЦИК «Об автономии Крымской Социалистической Советской Республики». В нем говорилось: «Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров постановили: 1. Образовать автономную Крымскую Социалистическую Советскую Республику как часть РСФСР в границах Крымского полуострова из существующих округов Симферопольского, Севастопольского, Керченского, Феодосийского, Евпаторийского, Ялтинского и Джанкойского. Государственными языками К.С.С.Р. провозглашаются русский и татарский. Герб КССР состоит из изображения серпа и молота и надписи на венке, его окружающем, на русском и татарском языках «КССР» и «Пролетарии всех стран соединяйтесь!». Знамя КССР состоит из красного фона с надписью на русском и татарском языках «КССР»»[838].

Тогда же Пленум одобрил с поправками (как и предыдущий документ) проект Конституции Крымской ССР и направил их для рассмотрения и согласования в Москву.

После соответствующей доработки 19 октября 1921 г. в газете «Известия» за подписью В. И. Ленина, М. И. Калинина и А. С. Енукидзе было опубликовано постановление ВЦИК и СНК от 18 октября о создании Крымской АССР[839].

7–11 ноября в Симферополе состоялся Первый Всекрымский Учредительный съезд Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и флотских депутатов. Съезд избрал руководящий орган Крымской АССР в составе 50 человек, 20 (по другим сведениям – 15 и 18) из которых являлись татарами. Председателем КрымЦИК был избран Ю. П. Гавен[840]. На первой сессии верховного органа был утвержден состав Совета Народных Комиссаров Республики во главе с С.-Г. Саид-Галиевым, который до этого работал председателем правительства Татарской АССР, являлся членом Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов. Из 13 министерских постов татарам было предоставлено четыре[841].

Таким образом, десятимесячная подготовительная работа по созданию Крымской АССР прошла в генеральном русле, определенном в первом же, еще январском (1921 г.) решении ЦК РКП(б) по данному вопросу, подтвердила правоту расчета официальной Москвы.

Имевшая место дискуссия оказалась полезной как для местных партийных и советских работников, так и для политически активных жителей полуострова. Были отклонены варианты, представлявшиеся большинству населения, в силу разных причин, неприемлемыми, несовершенными, недостаточно конструктивными, а реализовались планы, к которым объективно (конечно, не стоит сбрасывать со счетов и влияния целенаправленной идейно-просветительной работы, политической пропаганды) склонялось большинство жителей региона.

Представляется искусственной, надуманной более поздняя дискуссия о том, являлась ли Крымская республика 1921 г. национальной или же территориальной автономией[842].

Совокупность документов, обусловивших и сопровождавших процесс рождения и становления Крымской АССР, реальное положение дел дает все основания для их однозначного толкования и восприятия, как воплощения в жизнь территориального принципа. Особенности национального состава населения Крыма не позволили применить в данном конкретном случае один из широко обсуждавшихся, обосновывавшихся, отстаивавшихся в дореволюционные годы составляющих теоретического фундамента будущего устройства многонационального социалистического государства – принцип национально-территориальной автономии. Поэтому и все имевшие впоследствии место попытки изменить смысл и содержание выработанного статуса Крымской автономии в заужено-национальном ключе были, по существу, отступлением от тщательно взвешенных первоначальных решений, которые могли определенной частью социума (никогда не преобладающей частью) и не разделяться. Однако, надо учитывать и то, что даже незначительные проявления тенденций в таком направлении с неизбежностью были чреваты и порождением недовольства, и противодействия со стороны других этнических групп полуострова, численно не уступающих крымско-татарской общности, что, несколько забегая хронологически вперед, в общем-то и случилось в практике коренизации с татарским уклоном, или проще – «татаризации»[843].

Как представляется, не совсем точный вариант объяснения принципа создания Крымской АССР был найден авторами «Очерков Крымской областной партийной организации», вышедших в 1981 г. В издании говорится: «Крымская АССР возникла в полном соответствии с программными положениями большевистской партии по национальному вопросу. Одним из основных положений этой программы являлось предоставление областной (территориальной) автономии для наций, которые пожелают остаться в рамках единого государства»[844].

Дело в том, что, строго говоря, такого требования, входившего в программу большевистской партии, никогда не было.

В первой Программе партии, принятой Вторым съездом РСДРП в 1903 г., содержался всего один (девятый) пункт, имевший целью разрешение национального вопроса: «Право на самоопределение за всеми нациями, входящими в состав государства»[845]. А принцип автономии органично связывался не с национальной программой, а с поиском оптимальных вариантов демократического самоуправления. В пункте третьем значилось: «Широкое местное самоуправление; областное самоуправление для тех местностей, которые отличаются особыми бытовыми условиями и составом населения»[846].

Внимание к принципу национально-территориальной автономии актуализировалось в годы, предшествовавшие Первой мировой войне и в период ее проведения. Забота об интернациональном единстве пролетариата, которому угрожало размежевание по «национальным квартирам», обусловила повышенное внимание к национальной проблеме, появление огромного количества теоретических работ, которые в сумме условно наименовали разработкой национального вопроса, обоснованием национальной программы, что впоследствии было абсолютизировано[847], как хрестоматийный элемент вошло в учебники по истории партии, усиленно пропагандировалось в научных и публицистических изданиях.

Один из основополагающих подходов заключался в том, что марксистам не выгодно пропагандировать ни федеративный принцип, ни идею децентрализации крупных полиэтнических государств. Подытоживая проведение на нескольких партийных совещаниях (Краковское, Поронинское) и в социал-демократической печати дискуссии, В. И. Ленин акцентировал внимание на том, что в интересах пролетарской борьбы, интернационального сплочения рабочих «…необходима …широкая областная автономия …на основании учета самим местным населением хозяйственных и бытовых условий, национального состава населения и т. д.»[848]. А завершая труд «О праве наций на самоопределение» (1914 г.), лидер большевистской партии так лапидарно изложил сущность партийной стратегии: «Полное равноправие наций; право самоопределения наций; слияние рабочих всех наций – этой национальной программе учит рабочих марксизм, учит опыт всего мира и опыт России»[849]. Как видно, вопрос об автономии, как программный, отдельно не упоминается. После Февральской революции В. И. Ленин, большевики стали все более активно добиваться реализации права наций на самоопределение вплоть до государственного отделения, считая идеалом социалистическую, советскую федерацию свободных, равноправных народов, одновременно приветствуя шаги, направленные на децентрализацию единого государства[850].

Стоит обратить внимание на дискуссию по национальному