Книга о художниках - Карел Мандер

В настоящее время Сунс живет в Парме, где, как я слышал, он написал свои главные произведения, состоящие из множества больших и великолепных пейзажей. Очень хорошо он исполнял и небольшие человеческие фигурки, которых я много видел в Риме; правда, они были маленькие, но очень красиво и забавно выдуманы.

Теперь он холостяк пятидесяти шести или пятидесяти семи лет от роду, вполне достойный того, чтобы считаться в числе лучших нидерландских живописцев, в особенности в области пейзажа.

Нидерландский художник Ганс (Ян) Сунс (ок. 1553, Хертогенбос — ок 1614, Кремона) принадлежал к многочисленной во второй половине XVI — начале XVII в. колонии живописцев с севера, работавших в Италии. Писал пейзажи и произведения на религиозные сюжеты. Ученик Гиллиса Мостарта, он в начале 1570-х гг. уехал в Рим, где быстро овладел техникой фрески и в 1573 г. был привлечен Папой Григорием XIII для росписей Ватиканского дворца, где одновременно с ним работали Матиас Бриль и Чезаре да Салуццо. В 1575 г. он переехал в Парму, где стал придворным художником герцога Оттавио Фарнезе, а затем его преемников Алессандро и Рануцио I. Известно, что Аннибале Карраччи хвалебно отзывался о фресках, исполненных Сунсом в пармской капелле Санта-Мария Бьянка, впоследствии разрушенной. Не сохранились и его росписи в герцогском дворце, где он работал вместе с итальянцами Лионелло Спада, Молоссо и Скидоне. Наряду с фресками Сунс писал картины маслом, в частности выполнил ряд алтарных полотен для пармских церквей. Последние годы жизни художник провел в Кремоне, куда переехал вместе с сыном Ринальдо (после 1604 г.). Сохранилось несколько живописных произведений мастера: «Христос-садовник», «Вознесение» (оба — Неаполь, Музей Каподимонте); «Воскресение Христа» (1590), «Архангел Михаил — победитель Сатаны», «Стигматизация св. Франциска», «Мадонна с Младенцем и святыми» (все — Парма, Национальная галерея); «Святое семейство» (1607), створки органа со сценами бегства в Египет (оба — Парма, церковь Санта-Мария делла Стекката). Сунсу приписывают шесть тондо «Сотворение мира» (Парма, Национальная галерея). В Альбертине (Вена) хранится также его рисунок «Пейзаж со сценой Рождества Христова».

Жизнеописание Ганса фон Ахена (Hans von Aachen), выдающегося живописца из Кёльна

Для наших молодых живописцев должно служить большим поощрением, когда они слышат и видят, как уверенно и успешно идет по жизненному пути тот, кто является отменно хорошим мастером в нашем искусстве, так как он всюду становится знаменит и известен благодаря тому, что всеслышащая молва повсеместно разносит его имя, и ни глубокие воды, ни высокие скалы не могут служить ей препятствием, ибо она на своих крыльях перелетает через все; и такой художник из-за своего блеска бывает виден издалека, а это часто приводит к тому, что его благородный ум и искусная рука привлекаются на службу великих монархов, сиятельных князей и сильных мира сего, и он, услаждая их приятным для глаз искусством прекрасной живописи, достигает высокого положения и большого с их стороны почета. Такова именно и была судьба знаменитого живописца Ганса фон Ахена.

Ганс родился в знаменитом городе Кёльне, на Рейне, в 1556 году[416] от благочестивых и почтенных родителей. Его отец, рассудительный и достойный человек, был родом из Ахена, имя этого города он и передал своему сыну, который сохранил его за собой на всю жизнь.

Щедрая мать-природа, с самого начала избравшая мальчика для занятий живописью, допустила, однако, чтобы он до десяти- или двенадцатилетнего возраста учился в школе читать и писать, но при условии, чтобы, следуя своему влечению, он насколько возможно более рисовал пером или каким другим способом фигуры людей, животных и другие подобные вещи, а затем вступил на путь, по которому ему предназначено было идти к совершенству и который обещал ему принести почести и благоденствие. Он охотно повиновался этому и, куда бы ни приходил и где бы ни находился, всюду наблюдал и примечал все, что ему показывала его наставница природа в своей большой мастерской, или школе, — вселенной, и очень скоро научился отличать прекрасное от дурного и приятное от неприятного. Приходилось ли ему увидеть ретивого коня, бежавшего с красиво закинутой назад головой и благородного вида, или лицо женщины, отличавшееся от других своей миловидностью, он старался их зарисовать с таким совершенством, что сейчас же по его рисунку легко было узнать прообраз. Однажды в Кёльн приехала некая герцогиня, и он срисовал ее лицо в то время, как она стояла у окна, и так хорошо, что всякий узнавал, кого он изобразил. Между прочим, он также нарисовал пером кошку с таким искусством, что когда один живописец увидел этот рисунок, повешенный немного высоко в комнате его отца, то подумал, что он учился в рисовальной школе и там достиг таких успехов; но когда услыхал, что он рисовать не учился, то удивился еще больше и начал настаивать, чтобы ему позволили стать живописцем, «ибо, — сказал он, — в этом мальчике скрывается нечто такое, что сделает из него большого мастера». Вскоре Ганс был отдан в учение к одному очень посредственному живописцу, но оставался у него не более года, так как увидел, что он ничему там научиться не мог, и перешел к другому живописцу, также в Кёльне, валлонцу по имени Георг, или Йорис, который учился в Антверпене и под давлением бедности сделался выдающимся живописцем портретов с натуры. Здесь Ганс показал удивительные успехи, так что к концу шестого года, когда умер его учитель, он стал превосходным живописцем портретов с натуры и написал много великолепных голов. После того он с большим прилежанием принялся изучать рисунок, в котором держался талантливой манеры Бартоломеуса Спрангера, если судить по работам, которые я видел у него в то время.

Когда Гансу было около двадцати двух лет, он отправился путешествовать по Италии и, приехав в Венецию, пошел к одному нидерландскому живописцу по имени Гаспар Рем[417], который, вместо того чтобы справиться, что он сделал в искусстве, спросил только, откуда он, и, услыхав, что из Кёльна, сказал: «Тогда ты один из мофов[418], которые обыкновенно ничего не знают», и послал его к довольно посредственному итальянскому живописцу по имени Моретт, который давал работу путешествующим мастерам и торговал их картинами. Этот мастер поручил Гансу сделать несколько копий с прекрасных произведений, находившихся в тамошних церквах. Для Гаспара он, между прочим, написал при помощи зеркала свой автопортрет с улыбкой на устах, представлявший собой весьма выдающуюся картину как по замыслу, так и по необыкновенной красоте письма. Гаспар, который в своем предубеждении так неучтиво обозвал его мофом (как он всегда называл немцев), то есть ничего не знающим, увидел, что он сделал ошибку, и чрезвычайно смутился. С тех пор, пока он был жив, он высоко чтил этот портрет и каждому показывал, очень его расхваливая. Впоследствии он считал для себя даже удовольствием приготовлять полотна для фон Ахена, из чего можно видеть, как неосторожно и неделикатно поступают те, которые иначе не умеют судить о людях, как по их происхождению или внешнему виду. Продолжая путешествовать, фон Ахен прибыл в Рим, где сделал много прекрасных произведений, между которыми одним из значительных была алтарная картина, написанная особенным способом масляными красками на олове или свинце, изображавшая Рождество Христово, где, по требованию отцов иезуитов, были представлены ангелы и другие фигуры. Картина эта находится в церкви Иисуса у подножия Капитолия и представляет выдающееся по красоте произведение[419].

Помимо многих других произведений, он написал картину, где изобразил самого себя вместе с дамой по имени донна Венуста, которая играет на лютне, а он, улыбающийся, стоит сзади с кубком в руке. Эта картина была так хороша, что знатоки говорили, что они никогда не видели лучше написанного ни им, ни кем другим.

Фон Ахен ездил также во Флоренцию, где писал портреты с натуры со многих знатных господ и дам и даже со светлейшего герцога Флоренции Франческо. Там же он написал портрет знаменитой писательницы донны Лауры[420], с которого он сохранил копию, и теперь еще находящуюся в Амстердаме, у его ученика Питера Изакса. Портрет этот был исполнен мастерски.

Вернувшись в Венецию, он написал для одного нидерландского купца из Маастрихта несколько великолепных картин. Во-первых, «Поругание Христа» с фигурой во весь рост. Спаситель изображен здесь почти нагим, в красивой позе, немного отклонившись вбок, со взором, устремленным вверх.

Во-вторых, замечательно красивую и хорошо написанную во весь рост Данаю. В-третьих, маленькую «Мадонну со св. Екатериной и ангелами» на меди; с этой картины Рафаэль Саделер сделал гравюру. В-четвертых, картину, изображавшую немного более, чем в полфигуры натуральной величины, сидящую Венеру с Купидоном в то время, когда Оры одаряют ее, вышедшую из моря на берег Кипра, божественными одеяниями и украшениями, как об этом рассказывает Гомер в своих хвалебных гимнах богам. Это было также необыкновенно красивое произведение.