Вождь из сумерек. - Николай Ярославцев

— Мой дорогой принц, там — Указал рукой на противоположный берег, — все от края и до края, и до самых гор забито орками. А эти ребята, как я понял, особой любви к вам не испытывают. Уж прости… Так получилось. А вон там, там и там…

Его палец уперся в горы.

— Там все наглухо забито щитами. Лично, на своей шкуре убедился. Кувыркался со сказочных высот, аж до самого Волчка. И если бы не Рэд, вряд ли пришлось бы мне сегодня тебя вытаскивать из под такого же щита. И насколько я понял, разметать эти щиты у тебя не чем!

Принц оскорблено поджал губы и оскорблено выпрямился в седле.

Стас сделал вид, что не заметил его обиженного лица.

Спеси в принце на десяток таких же хватит. Не привык выслушивать прямые речи.

— Там, на том берегу ждет война. Пока там… И пока ждет. — Снова его рука вытянулась в сторону гор. — Ваша война. Которую вы притащили в этот мир. От всей души и от всего сердца, и что характерно, не спросив ни у кого, выложили на порог. И нам на этом берегу она пока не нужна. Я понятно излагаю мысль?

Зорень не смог сдержать невольной улыбки.

Стас бил наотмашь! Еще бы Веселина с ножом у горла…

— Вождь, я для того и здесь…

Стас бесцеремонно оборвал его, дернув плечом.

Верхняя губа дрогнула и всем послышался недовольный волчий рык.

— Ты, Бодрен, еще и до реки не дошел. А уж практически потерял всю дружину. А они… — Резкий кивок головой. — Они моя семья, мои дети. Могу ли я отдать их смерти? Поэтому прошу, принц, раз и навсегда запомнить. Это моя земля, мои люди. И решения здесь принимаю я. Или побратим Зорень… А поскольку вы теперь на моей земле, то и в вашей жизни волен только я. И на горы будете смотреть только тогда, когда я этого захочу. А пока я не узнаю, каким зубилом срубить эти щиты, смотреть в их сторону запрещаю!

Принц побледнел. Рэд, не скрывая обиды, шагнул к Стасу. Стас исподлобья остановил его взглядом.

— Рэд, ты дал свою кровь мне. — Тихий голос Стаса был страшнее крика. — Я говорю, только то что говорю. И делаю, то что делаю. Я обещал тебе найти твоего принца, я его нашел. Вот он, живой и здоровый. И в меру упитанный… Если он не умеет ждать, если ему не терпится угробить остатки своей дружины, волен вернуться. Черный лес за спиной. А твоя кровь принадлежит мне. И жизнь. А поэтому займи свое место в строю, рядом с конязем Зоренем.

Сказано было все тихим усталым голосом, но так. что ослушаться его не могло бы прийти даже в голову.

Войтик во все глаза таращился на раздавленного принца.

— Мог бы просто спросить. — Пожалел он его. — Чего было на рожон переть?

— Тот еще мальчик! Посеял пацанов и хоть бы что! — Толян, прямая душа, говорил, что думал. — Размазал его командир и отскребать не кому.

Принц поймал на себе чей-то брезгливый взгляд.

Поискал глазами. Вот они, карие глаза. Смотрят беззастенчиво, с явным недоумением. Дружины нет, а сам живой.

Не дожидаясь ответа, Стас зашагал к городку.

А навстречу им уже бежали люди. Веселые и счастливые.

Шагнул им навстречу.

Поискал глазами знакомые лица. Встретил тревожные, ждущие глаза. Повернулся к Толяну. У того по лицу малиновые пятна. Прячется за Войтика. Вздохнул. Что делать с парнем? Аллергия на власть. Морда пятнами. Скоро чесаться будет.

— Третьяк! Плетень!

Заподозрив что-то не ладное, с явной неохотой, подошли парни.

Виновато отвел глаза в сторону.

— Вот вам воеводы, люди. Дружины у меня с собой нет. Сами дадите. От семей сыновей отрывать не будут, а как служить, они укажут. Третьяк, отправь молодых ребят, пусть соберут оружие убитых орков. Ну и все, что от фъердингов осталось. Только уговор! Воевод наших не обижать! А вы, ребятки, не уроните славы волчьего рода. Верой и правдой служите людям. — Наклонился и шепнул на ухо. — Горы перед вами. Все, до чего руки дотянуться смогут, ваше!

Парни приуныли, но возражать не посмели.

Сердито засопел Войтик.

— А ты то чем не доволен?

— Всех разведчиков у меня растолкал, командир. — Скорбным голосом посетовал Войтик.

— Новых возьмешь. Любых, на ком глаз остановишь. А если захочешь, и для тебя теплое место могу найти?

Войтик в испуге шарахнулся в сторону. Знал командир чем достать гиганта — разведчика.

— Нет уж, лучше я с тобой, командир.

— Зато мягко спать, сладко есть будешь. А рядом со мной какая радость? Не пивши, не евши, и кулак под головой вместо подушки. И в животе урчит.

— Не уговаривай, командир. Сказал, с тобой, значит с тобой! Правда, Толян? — Обернулся он за поддержкой к другу.

— Верняк!

— Слышал, командир? Толянов зуб даю!

— А свои жалко?

— Зачем тебе два? У тебя своих девать некуда..

Прервал их занимательную беседу Зорень.

Кивнул в сторону насупленного принца, спросил.

— Не напрасно ты с ним так, Слав?

— Он дружину свою положил не за понюшку табака. И ничего не понял. И моих ребят в ту же кучу?

— Эльфов…

— Бойцов!

— Он же хотел, как лучше.

— А получилось, как всегда. Слышали мы уже такое. Пойми, брат. Пока есть вера, есть надежда. А вера без людей ничто. Где бы нам на постой остановиться? Грязь с себя смыть…

— Только пальцем покажи, господин. — Забежал вперед бойкий мужик.

— Нет уж, показывать не буду. Сами ведите. — Улыбнулся Зорень — Где у вас гости торговые останавливаются? Там и мы остановимся.

За ужином эльфы сели за отдельный стол. Рэдэльф замялся в растерянности.

— И что же ты стоишь? Тебе есть о чем поговорить с твоими друзьями. Так и поторопись, пока время есть.

Эльф благодарно наклонил голову и, без слов, отошел от стола.

— Страдает! — Проговорил Войтик и впился зубами в огромный кусок окорока. — Вот ради такого ужина стоит терпеть все. Разве дома был бы такой кайф? А здесь? Коняжеский пир! Правда Зорень?

Зорень уже давно привык к подобным вольностям. Одна кровь теперь гуляет в их жилах. А Толян, к тому же, сегодня угрожает украсить плечо волчьей головой. Но трижды прав этот стервец Войтик. И правда легко, нараспашку дышится и жарко живется. И, порой, не очень хочется возвращаться в свой Соколень.

Стас иногда ловил на себе взгляды принца, но старался не обращать на них внимания.

И принц не выдержал. Встал, чуть не опрокинув лавку, и подошел к их столу.

Стас поднял глаза, внимательно посмотрел в его тонкое холеное лицо и молча указал место напротив.

Веселин поднял свою кружку и пододвинулся.

— Бодрен, я знаю все, что ты хочешь сказать мне. Не утомляй себя. Ешь и пей.

— Там, в горах…

— Знаю. Камень, в котором сохранились остатки силы кольца всевластья. Но это уже моя забота.