Япона осень - Лео Сухов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторая позиция массового спроса меня поначалу удивила. Это были алюминиевые кастрюли. Самые обычные кастрюли по пятнадцать баллов за штуку… Литра на три… Алюминиевые!
Алюминий! Металл, можно сказать! Впрочем, и для готовки кастрюли тоже пригодятся. Если молотком поработать, можно из них и сковородки делать, и котлы…
Ожидаемо, алюминий можно было купить и отдельно — в качестве одной из ресурсных позиций. Он, видимо, где-то здесь имеется поблизости, вот его Алтарь Вознаграждения и подтянул.
А ещё олово и медь…
«Олово и медь… Олово и медь» — задумался я, а потом обернулся к Буру, который тусил неподалёку, ожидая своей очереди к Алтарю:
— Бур, а олово и медь — это же бронза?
— Она самая! — отозвался тот.
— Читерство какое-то!.. — заметил я, потирая руки и возвращаясь к терминалу.
Ну да, читерство! На этом терминале предлагались не просто два редких металла, а, фактически, основа для крепкого сплава. Впрочем, это же горы! Выжить тут сложнее, чем на равнинах, а вот ресурсов — полным-полно.
На всякий случай открыл вкладку «временные позиции». Вдруг и там что-то интересное будет? Интересное было! Даже я бы сказал, актуальное…
— Тут это… Во временной позиции мешок соли продаётся! — крикнул я, ожидая, что на слово «соль» обязательно отзовётся Дунай.
Так оно и получилось:
— Дорого?
— Сто баллов за мешок, — ответил я.
— Вано, надо брать!.. И побольше! — воодушевился охотник. — У нас тут бестий вокруг — ого-го сколько! Я могу десяток мешков взять без проблем. Инна — наверно, тоже!
— А сколько надо? — спросил я, а затем присмотрелся к позиции: — Всё, не парься… Можно только сто мешков по тридцать кило взять. Я ща все сразу возьму…
— Вано, другим-то дай поглядеть! — возмутился Старик.
— Поглядите ещё! — отмахнулся я. — Временные позиции раз в пять дней меняются! Вдруг завтра соли уже не будет? Сейчас быстренько мешки…
— Бестии!
— Тревога!
— Наступают!
Ненавижу такие моменты… Всё же хорошо было! И соль, и лодки, и металлы…
И что этим серым гадам не сиделось?
Дневник Листова И. А.
Двести восемьдесят восьмой день. Безрассудный штурм!
Когда я добрался до стены, штурм уже начался.
Конечно, орущий за моей спиной ревун по-прежнему не нравился бестиям. Да и нам, кстати, тоже… Но, похоже, всю долину звери уже вычистили — и даже успели снова проголодаться. А значит, больше их ревуном не напугать. В глазах — один лишь голод. И решимость такая, что даже на стене пробирает до мурашек…
Всучив кому-то из арбалетчиков револьвер, я начал стрелять из винтовки. Патронов был ещё хороший запас. К тому же, теперь можно к Алтарю сбегать — пополнить. В общем, не должны зверюги нас продавить…
Наивный Вано, когда ты уже поймёшь, что на этой грёбаной планете всё не так, как ты привык? Я был уверен, что бестии подкатят к стенам, мы постреляем, и они благоразумно отступят. Но звери шли и шли сплошной серой волной, затапливая и вершину, и склоны…
Редкая стрельба из ружей и винтовок не смогла их остановить. И даже когда подключились мушкеты, револьверы и «слонобои» — ситуация не изменилась. Звери бросались на штурм, рыча, завывая, урча голодными животами — и напрочь игнорируя потери.
Кто-то насадился лапами на колышки и «чеснок», обильно рассыпанный под стеной… Кто-то умер, попав под пули и картечь… Кого-то остановили болты… А вот все остальные — держи карман шире, Вано! –добрались.
И они не собирались спокойно ждать своей участи под стеной. Прыгали вверх, цеплялись когтями за кладку… А потом изо всех сил рвались выше, скребя задними лапами по монолитной части укрепления…
И пусть внутрь фактории не было удобного прохода, но и бестии вконец потеряли страх. Прямо как тогда, весной, когда они устроили загонную охоту на людей.
Едкий пороховой дым ухудшал видимость. Стрелять приходилось под стену, чуть ли не в упор. И всё ради того, чтобы звериная волна не захлестнула узкую преграду, отделявшую нас от гибели. Стрелять вдаль было некогда…
Патроны таяли с какой-то феноменальной скоростью… Боезапас на четыре сотни выстрелов уже не казался бесконечным. Особенно с учётом того, что у тех же арбалетчиков болтов было в лучшем случае, со всеми запасами, по сотне на человека.
А ведь были ещё копейщики… Они метались по стене, сбивая самых прытких зверей, сумевших подобраться почти к самому верху. У них, конечно, нет боезапаса, но копья-то тоже не вечные. Рано или поздно сломаются.
Вдобавок ко всему, под стеной начал копиться вал из мёртвых тел. И он стал своеобразным трамплином для новых бестий, которые не стеснялись потоптаться по раненым и погибшим товарищам.
— Вано! Надо их отогнать! — подскочил ко мне взмыленный Дунай. — Врубай ревун на полную!
— Вы с ума сошли⁈ — возмутился я. — Да тут у всех барабанные перепонки лопнут!
— Врубай, когда всем заткнём уши!
Только сейчас я заметил, что рабочие подбегают то к одному, то к другому на стене. После этого боец начинал что-то вставлять себе в уши. Видимо, затычки.
— Скажете, как врубать! — кивнул я, продолжив стрельбу.
К слову, мне бы тоже затычки пригодились… Тут и без ревуна хватало громких звуков, которые давили на уши, мешая концентрироваться — и вообще от них болела голова. Хотя последнее, конечно, и от дыма могло быть.
Обеспечить всех затычками удалось минут за двадцать. Я успел расстрелять половину своего запаса патронов, а затем с радостью рванул к капсуле. По пути получил от Бура затычки и тоже вставил в уши.
Сделали их из кожи и кусков ткани. Получилось неплохо: достаточно плотные, чтобы не пропускать звуки, и мягкие — чтобы заполнить всё пространство в ушной раковине. Я оценил новинку: стоило вставить, как давление на слух сразу ослабло.
Уже ничего не стесняясь, я выкрутил ревун на полную. На камерах прожекторов было заметно, как он резанул по ушам бестий. Наших-то зверей отвели на дальнюю сторону фактории, и даже там девчонки прикрывали им уши руками. И то, питомцы прижимались к земле и скулили.
А за стеной их дикие сородичи с воем катались по земле, дёргая
