Ускользающее пламя - Кэтлин Вудивисс

— Прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз держал тебя в объятиях, — прошептал Бо, скользя губами по ее шее.

Серинис кивнула, запрокидывая голову. Прерывистый вздох вырвался у нее, когда губы Бо охватили бутон, венчающий грудь. Он запульсировал от горячих влажных прикосновений.

Она смотрела на него горящими глазами, не скрывая возбуждения. Одетая в одну нижнюю сорочку и чулки, она медленно задвигалась, доставляя удовольствие и себе, и мужу плавными покачиваниями. Вскоре дыхание Бо стало хриплым и отрывистым, а Серинис продолжала проявлять изобретательность, словно вознамерившись оставить далеко позади любую искусительницу. Она гладила его плоские соски и сильные бедра, проводила языком по верхней губе мужа. Приподнявшись, она взялась обеими руками за закругленную спинку кресла, приближая набухшие груди к горячему рту Бо. Они нависли над ним, словно спелые плоды, увенчанные розовыми ягодами. Он подхватил их обеими руками и стал неистово целовать. Немного погодя он сжал ее ягодицы, и наконец оба застонали от восторга и изнеможения. Страсть охватила их, отняла способность дышать, унесла к сияющим вершинам.

Когда рассудок наконец вернулся к нему, Бо еще долго не мог опомниться. Обняв жену, он поцеловал ее в губы.

— Это было замечательно, — довольно вздохнула Серинис.

— Ничего подобного я еще не испытывал, — признался Бо. — Но от слабости я теперь едва ли способен поднять руку…

— Пожалуйста, не надо! — прошептала Серинис. — Лучше обнимай меня.

Бо прижал ее к себе и с изумлением понял, что его плоть вновь начинает твердеть в ней.

— О-о! — простонала Серинис. — Так еще лучше…

— Что ты делаешь со мной?

— Теперь я уверена, что, кроме меня, тебе никто не нужен.

— Конечно, ведь мне никогда не пресытиться тобой.

— А я проголодалась…

— Ты о чем?

Засмеявшись, Серинис подняла голову.

— О еде, разумеется!

— Тогда, пожалуй, нам следует одеться…

— И лишиться такого удовольствия? — Серинис заерзала на коленях у мужа.

— Выбирай что-нибудь одно, — посоветовал Бо. — Или я, или ужин.

— Тобой мы займемся позже, — со смехом решила Серинис, приподнимаясь. — Кормящей матери не следует забывать о еде.

Бо заметил белую капельку, повисшую на кончике ее соска, подцепил ее пальцем и отправил в рот.

— Неудивительно, что Маркус так любит тебя, — заметил он, облизываясь. — Вкус неописуемый!

Серинис вытерла крохотную лужицу, накапавшую с ее соска на грудь мужа.

— Зато опрятности не хватает.

— Мы с Маркусом не возражаем, — заявил Бо.

— Я и вправду проголодалась.

Серинис наклонилась, чтобы подобрать одежду. Не выдержав такого зрелища, Бо вскочил и слегка шлепнул ее. На вопросительный взгляд жены он ответил улыбкой:

— В следующий раз подумай хорошенько, дорогая, прежде чем подвергать меня такому соблазну. Только благодаря усилию воли мне удалось ограничиться шлепком. А теперь одевайся и пойдем ужинать.

Одевшись, супруги на минутку поднялись в спальню, проведали спящего сына и привели себя в порядок, прежде чем спуститься в столовую.

На длинном обеденном столе уже стояло два прибора. Два бокала были наполнены вином. Пламя свечей отражалось в хрустале, тонком фарфоре и серебре. Бо помог жене сесть за стол, не упустив случая заглянуть сверху в вырез ее платья, а затем прикоснуться губами к се шее.

— Под таким углом твоя грудь нравится мне еще больше, — прошептал он, — но я слышу, сюда идет Джаспер, а я не желаю делиться этим зрелищем с другим мужчиной.

Поспешно запахнув на груди шаль, Серинис с достоинством выпрямилась, как полагалось молодой хозяйке дома. Дворецкий внес в столовую супницу. Наблюдая за женой, Бо не сдержал улыбку при виде контраста между ее нынешней чопорной сдержанностью и недавними проказами, сводившими его с ума. Под ее ласками он становился послушным, как марионетка. Серинис оставалось лишь дергать за веревочки. Когда слуга удалился, Бо поднял тост:

— За тебя, любимая. Надеюсь, тебе никогда не надоест наполнять мое сердце радостью.

Серинис с улыбкой склонила голову, благодаря мужа, и, сделав крохотный глоток, предложила ответный тост:

— За тебя, мой милый рыцарь! Надеюсь, тебе никогда не надоест сражаться с драконами и совершать другие подвиги во славу своей дамы.

— Несомненно, мадам, — откликнулся Бо.

Суп из раков был превосходен — впрочем, чего еще следовало ожидать от столь искусного повара, как Филипп? Вслед за супом были поданы овощи и жареное мясо с соусом из корнишонов и эстрагона. Серинис наслаждалась едой как ребенок, и ее муж не сумел сдержать улыбку:

— Ума не приложу, как тебе удается оставаться стройной, любимая, с таким-то аппетитом!

Серинис многозначительно улыбнулась в ответ.

— Надеюсь лишь на твою помощь и содействие Маркуса.

— Судя по тому, как этот поросенок похрюкивает во время кормежки, несомненно, он целиком возьмет эту задачу на себя.

— Не ревнуй, — ласково упрекнула мужа Серинис. — У тебя не будет причин жаловаться на недостаток внимания.

— Это правда?

Серинис ответила ему жизнерадостным кивком, что вполне заменило клятву.

После ужина они вернулись в кабинет, болтали, держась за руки, и обменивались поцелуями. Вскоре их отвлекла внучка Хетти, Вера, постучавшая в дверь.

— Мистер Маркус проснулся, миссис Серинис, и теперь скандалит… . — Увы, долг зовет! — с притворной обреченностью вздохнула Серинис, поцеловала мужа и поднялась наверх кормить сына. Допив бокал вина, Бо тоже направился в детскую. Вера благоразумно удалилась, оставив супругов с ребенком. Накормив малыша, Серинис заявила, что пришло время вечернего купания, и молодые родители с жаром взялись за дело, смеясь и обмениваясь шутками. Наконец сын был выкупан и вытерт мягким полотенцем. Поцеловав Маркуса в лобик на сон грядущий, Бо на цыпочках вышел из детской. Пока Серинис убаюкивала малыша, Бо выкупался сам.

Немного погодя Серинис уложила сына в колыбель и проскользнула в гардеробную, где ее встретил запах ароматического масла для ванны. Из спальни донесся слабый звон. Приоткрыв дверь, Серинис увидела, что муж поставил бокал вина на тумбочку у кровати. Бо сидел в постели, укрывшись одеялом до пояса и всем видом показывая, что готов к ночи блаженства. Окинув Серинис нетерпеливым взглядом, он осведомился:

— Ты намерена простоять в дверях всю ночь?

— Ни в коем случае, — решительно возразила Серинис. — Дай мне несколько минут, чтобы вымыться.

— Только не вздумай надевать ночную рубашку, — предостерег Бо. — Иначе придется ее зашивать.

— Слушаюсь, сэр!