Быть лучшей - Барбара Брэдфорд

Миссис Орденс устроилась на сиденье рядом с Маделиной. Держа ее за обмякшую руку она, как и обещала Филипу, глаз с нее не сводила. Бледное лицо Маделины было совершенно безжизненным, глаза плотно закрыты, но дыхание, слава Богу, было ровным.

Сразу же по прибытии в больницу Маделину перенесли в бокс экстренной помощи, а миссис Орденс, по указанию врача, провели в отдельный кабинет.

Розита Орденс ожидала Филипа Эмори. И тот мчался в больницу вместе с Малкольмом Хардкаслом, известным сиднейским гинекологом и многолетним своим другом.

Сжав пальцы, Розита Орденс не сводила глаз с двери. Скорее бы появился хозяин. Он бы сразу разобрался, что к чему. Розите было ясно одно, что взгляд, которым обменялись врачи скорой, едва увидели Маделину, обнадеживающим не назовешь.

Розита склонила голову. Все ее мысли были устремлены к очаровательной молодой американке, которую она так полюбила за последние восемь месяцев. Хоть бы с ней все было хорошо, хоть бы она открыла глаза и сказала словечко врачам, которые ее осматривали.

Розита, как и Маделина, была католичкой. Она принялась беззвучно молиться. «Пресвятая Дева Богородица, благослови Тебя Небо и пусть благословен будет плод чрева Твоего, Господь наш Иисус Христос… Пресвятая Дева Богородица, благослови Тебя Небо…» Вновь и вновь повторяла она слова молитвы, которая всегда выручала ее в трудные минуты. Она истово верила, что ее всеблагой и милостивый Бог услышит эти слова.

При звуке открывающейся двери Розита резко вздернула голову.

– О, мистер Эмори, слава Богу, наконец-то вы здесь! – воскликнула она и поспешила навстречу Филипу.

Филип взял ее за руку.

– Спасибо за то, что сразу позвонили, миссис Орденс.

– Вы уже видели миссис Эмори?

– Только секунду, вместе с доктором Хардкаслом. Он сейчас осматривает ее. Естественно, его беспокоит и состояние ребенка. Он обсудит ситуацию с другими врачами, а потом, надеюсь, скажет мне, что произошло.

– Так, выходит, она еще без сознания?

– Боюсь, что так.

Розита перевела дыхание, а затем быстро заговорила:

– Надо мне было попробовать разбудить ее раньше…

– Не казните себя, миссис Орденс, – прервал ее Филип. – Ничему это не поможет. К тому же вы хотели, как лучше. В конце концов со стороны казалось, что Мэдди просто спит. Я и сам так решил, когда зашел в спальню.

Розита Орденс печально кивнула.

– Там у подъезда Кен, – продолжал Филип. – Он отвезет вас домой. А я, как только узнаю что-нибудь, позвоню.

– Пожалуйста, прошу вас, мистер Эмори. Я буквально с ума схожу. И Элис с Пегги тоже.

– Знаю. – Филип проводил экономку до двери, и сказал: – Кен припарковал машину у главного входа, он ждет вас.

– Спасибо, мистер Эмори. – Розита поспешно вышла на улицу, понимая, что хозяин хочет остаться один.

Филип погрузился в невеселые мысли. Что же произошло? С чего это Мэдди вдруг потеряла сознание? Он прежде ни о чем подобном не слышал! Наверняка случилось что-то чрезвычайно серьезное – в этом Филип был уверен. Нужны решительные действия. Он созовет лучших специалистов – если надо, пошлет за ними свой личный самолет. В любой конец света. Прямо сейчас. Немедленно. Он вскочил, снова сел. Нервы его были на пределе. Надо немедленно взять себя в руки. Надо спокойно и разумно оценить сложившееся положение. Филип едва сдерживал себя. Он готов был мчаться к Мэдди, ухаживать за ней, быть с нею до тех пор, пока она не придет в себя. Но какой в этом смысл? Он был беспомощен. А Мэдди – в руках лучших врачей. Так пусть они делают свое дело. Ему вовсе незачем изображать из себя специалиста.

Филипу показалось, что прошла вечность – а на самом деле всего двадцать минут, когда на пороге появился доктор Хардкасл.

Филип вскочил и поспешил ему навстречу. Он вперил в доктора взгляд, пытаясь прочесть ответ на его лице.

– Что случилось с Мэдди, Малкольм? – резко спросил он.

Взяв Филипа за руку, доктор отвел его к стене, где стояли стулья.

– Присядем-ка на минуту.

Филип был человеком достаточно чутким, чтобы понять, что Малкольм не случайно уходит от прямого ответа. Он насторожился, охваченный страхом за Мэдди.

– Так что же все-таки случилось с моей женой этой ночью?! – яростно проговорил он.

Малкольм не знал, как сообщить ему тяжелую весть. Поколебавшись немного, он сказал:

– Мы почти уверены, что у Мэдди кровоизлияние в мозг.

– О Боже, только не это! – Филип был сражен. – Этого не может быть. Этого просто не может быть!

– Мне очень жаль, Филип, но все говорит за это. Как только Мэдди привезли сюда, ее осмотрели два опытных нейрохирурга. Я только что разговаривал с ними и…

– Но могут быть и другие мнения! Пусть ее осмотрят другие специалисты, – перебил доктора Филип осипшим голосом.

– Согласен. Я попросил доктора Литмана разыскать Алана Стимпсона. Ты наверняка слышал о нем. Он считается ведущим нейрохирургом Австралии, да и в мире немного найдется равных ему. К счастью, он живет в Сиднее. – Малкольм положил Филипу руку на плечо и успокоительно добавил: – Но нам и вовсе повезло. По счастливой случайности, он оказался сегодня здесь, неподалеку, в Дарлингхорсте. Доктор Литман поймал его в больнице святой Маргариты, как раз когда он собирался возвращаться в город. Он будет здесь с минуты на минуту.

– Спасибо, Малкольм. – Филип немного упокоился. – И извини меня за несдержанность. Я от страха голову потерял.

– Все понятно, не нужно извиняться. Могу представить, каково тебе сейчас.

Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел высокий, стройный человек с песочного цвета волосами, веснушчатым лицом и грустными серыми глазами.

Малкольм Хардкасл поднялся.

– Вот это я понимаю – скорость, Алан. Спасибо, что приехали. Позвольте представить вам Филипа Макгилла-Эмори. Филип, это доктор Алан Стимпсон, о котором я только что говорил.

Филип, тоже встав, приветствовал знаменитого хирурга. Они пожали друг другу руки, затем все трое сели.

Алан Стимпсон был человеком решительным и любил сходу брать быка за рога.

– Мистер Эмори, я только что разговаривал с доктором Литманом и сейчас же немедленно осмотрю вашу жену. Только вот что. – Взгляд его стал пристальным. – Я не знал, что она вот-вот родит, более того, у нее двухнедельная задержка. – Он перевел взгляд на Малкольма. – Вы объяснили мистеру Эмори, насколько опасным для ребенка может оказаться сканирование мозга?

– Нет. – Малкольм покачал головой. – Я ждал вас.

– Прошу вас, доктор, объясните толком, что к чему, – обратился к Алану Стимпсону Филип. Тревога его снова стала возрастать. Он сжал руки, чтобы унять дрожь.

– При просвечивании мозга возникает угроза облучения, мистер Эмори. И это может скверно сказаться на ребенке.