Космическая чума. Сборник - Гэри Вульф

— Пусть каждый говорит сам за себя. И не торопитесь, пожалуйста, — прервал его Уолтон.

— Ладно, тогда выслушайте уж до конца. Джонни Олсон сел в машину мистера Корнелла, Питер Райт забрал багаж мистера, и мистер Корнелл последовал за Питером.

Повинуясь кивку заместителя заведующего, на полшага вперед выступил следующий в шеренге и сказал:

— Я Джонни Олсон. Я вышел из дверей за Питером Райтом, и после того, как Питер забрал багаж мистера Корнелла, я сел в его машину и отогнал ее в гараж.

Третьим был посыльный Питер Райт.

— Я поставил его багаж на стол и подождал, пока он зарегистрируется. Потом мы поднялись в комнату 1224. Я открыл дверь, зажег свет, открыл окно и туалет, мистер Корнелл дал мне пять долларов, и я оставил его одного.

— Я Томас Бус, лифтер. Я доставил мистера Корнелла и Питера Райта на двенадцатый. Питер велел мне подождать, сказав, что он отлучится ненадолго, и поэтому я стоял на двенадцатом, пока он не вернулся. Вот и все.

— Я Дорис Каспар, ночная телефонистка. Мистер Корнелл вызвал меня в пятнадцать минут первого и попросил разбудить его в восемь часов утра. Потом он позвонил в семь тридцать и сказал, что он уже проснулся.

— Так как, мистер Корнелл? — сказал Генри Уолтон.

— Но…

Полицейский выглядел озадаченным.

— Что все это значит? Если меня позвали засвидетельствовать подобные показания, то я ничего не понимаю.

Уолтон взглянул на меня. Я не знал, что ответить, но, тем не менее, сказал:

— Прошлой ночью я прибыл сюда с женщиной, и мы зарегистрировались в разных номерах. Мы прошли в 913-й, я подождал, пока она устроится, и потом поднялся в свою комнату на двенадцатом. Сегодня утром женщина бесследно исчезла.

Я продолжал, упомянув еще о некоторых деталях, но чем больше я говорил, тем выше поднимались его брови.

— Вы что-нибудь пили? — спросил он резко.

— Нет.

— Точно?

— Абсолютно.

Уолтон взглянул на свою команду.

— Да, казалось, он не был под градусом и твердо держался на ногах, — проговорили они хором и потом добавили еще кучу эпитетов, из которых следовало, что я был пьян, но, видимо, я не из тех парней, по которым это можно определить с первого взгляда.

Полицейский тихо прыснул.

— А зачем с вами путешествовала эта медсестра?

Я объяснил им это случайностью, тем, что я оказался на мели и так далее. Собственно, я сделал это, чтобы доказать полицейскому, что у меня твердый характер. По его отношению было видно, что он считает, будто любой человек, путешествующий в машине с медсестрой-сиделкой, был либо ненормальный, либо калека.

И тут меня осенило, я повернулся к Джонни Олсону.

— Вы видели мою машину? — спросил я его. Посмотрев на Уолтона, он кивнул. — В моей машине сколько угодно доказательств. Между тем, подумайте, офицер, как просто оказалось изобличить меня во лжи. Но тогда стоило ли мне добиваться допроса при свидетелях, если бы я не был уверен в собственной правоте? Я стоял за мисс Фарроу, когда заполняли и подписывали регистрационный лист. Очень жалко, что в отеле стали применять регистрационные карточки, а не старые регистрационные книги. Карточку очень просто подменить или перепутать…

— Если это обвинение, я склонен был бы услышать его в суде, и по всем правилам, — зло оборвал Уолтон.

Полисмен казался невозмутимым.

— Скажем проще, мистер Корнелл. Ваша история не столь нелепа. Но служащие отеля сменялись один за другим. И по записям явствует, что вы постоянно были на виду по крайней мере двух человек с того момента, как ваша машина подрулила к главному входу, и до того момента, как вы оказались в своей комнате.

— Вы обвиняете меня в похищении! — вставил помощник заведующего.

— А вы обвиняете меня в умственной неполноценности! — отрезал я. — С какой стати нам ходить вокруг да около, ища виноватых, когда проще вам рассказать все начистоту!

Мы мрачно уставились друг на друга. Атмосфера накалялась. И только полицейский и дипломированная стенографистка, едва касавшаяся беззвучных клавиш пишущей машинки, невозмутимо слушали нашу перебранку.

Потом наступила тишина, которую прервал вернувшийся Олсон.

— Ваша машина подана, — зло бросил он.

— Прекрасно, — сказал я. — Выйдем и посмотрим. Там вы отыщете сколько угодно следов мисс Фарроу. Офицер, вы телепат или эспер?

— Эспер, — сказал он, — но не здесь.

— На сколько простирается эта чертова мертвая зона? — спросил я Уолтона.

— До середины тротуара.

— Отлично. Тогда пошли.

Они двинулись к дороге. Мисс Мэсон вынесла свою маленькую молчунью и вытянула повыше подставку, так, чтобы можно было записывать стоя. Мы встали вдоль обочины, и я, торжествуя, заглянул в свою машину.

И тут моя спина вновь покрылась холодным потом. Машина сверкала и блестела чистотой. Ее вымыли, выскоблили и отполировали, пока она не стала как новая, словно только что сошла с подмостков магазина.

Уолтон выглядел озадаченным, и я хлестнул его мыслью:

«Чертов телепат!»

Он слегка кивнул и сказал тихо:

— Я очень извиняюсь, но мы не можем найти каких-либо отпечатков пальцев, сами видите. — Тут он повернулся к полицейскому и продолжил: — А мистер Корнелл станет обвинять нас в том, что мы умышленно вымыли его машину, чтобы скрыть улики. Однако можете узнать у начальника охраны отеля, что мойка машины является здесь обычной услугой. Точнее, если кто-либо из гостей ставит машину в наш гараж и его машина не выглядит как с иголочки, кто-нибудь обязательно наведет на ней лоск.

Вот так-то. Я быстро огляделся, так как пора было сматываться. Если я останусь и начну приводить еще какие-нибудь аргументы, из меня сделают отбивную. Я не сомневаюсь, что весь персонал гостиницы причастен к исчезновению медсестры Фарроу. Но они провели свою работу так, что если бы я был более настойчив, мне пришлось бы выдержать официальную атаку, вершиной которой было бы обвинение в убийстве и сокрытии трупа.

Поэтому я открыл дверцу и скользнул внутрь. Я покопался в так называемом ящичке для перчаток и обнаружил, что карты сложены в одну кучку, а все пометки начисто стерты. Я еще немного повозился внутри, уронил парочку карт на пол и, поднимая их, повернул ключ зажигания, который Олсон оставил в машине.

Завизжав шинами, автомобиль сорвался с места. Послышался пронзительный звук полицейского свистка. Завернув за угол, я осторожно прощупал свои тылы. Они вернулись в отель. Я не верил, что полицейский был частью их заговора, но мог поспорить, что Уолтон сунул полисмену пачку прекрасных сигарет, чтобы тот помог им избавиться от весьма неуживчивого клиента.