Школяр - Дмитрий Таланов

Утес обрывался к реке, над которой клубился туман. Далеко за рекой виднелся еще один замок, выстроенный из желтого камня, с тремя вздымающимися в воздух башнями. Вокруг него тоже располагался город. Над обоими замками трепетали флаги, но их было трудно разглядеть.

— А какой из этих двоих нужен? — спросил Филь. — Может, сунемся в тот, что поближе, и разузнаем?

— Суньтесь, — согласился г-н Клемент. — А теперь быстро, пока кто-нибудь не заметил Врата!

Это было дельное замечание: легион, штурмующий Хальмстем, не жалел глоток, противная сторона также не отмалчивалась. Если их рев достигнет ушей местных крестьян, не оберешься неудобных вопросов.

Ранее не бывавший в Старом Свете Ян пришпорил лошадь. Им выдали только двух лошадей, так что Филь был вынужден умащиваться за спиной Ирения, пока его друг гордо ехал впереди.

Ян был одет в темно-синий камзол и черные шоссы, которыми с ним поделился г-н секретарь. Одеяние было простым, но украшенным тонким орнаментом, что придавало ему благопристойный вид. На голове Яна красовался сдвинутый на ухо берет.

Ирений был в солдатской рубахе и штанах, сняв с себя только знаки отличия. Филь ехал разодетый как ярмарочный клоун, в залатанных шоссах и разноцветной лоскутной тунике — единственном, что нашлось подходящего для слуги.

В утреннем воздухе не разносилось никаких звуков, кроме жужжания насекомых и щебета птиц. Над хижинами, жавшимися к городской стене, поднимался к небу дым очагов.

Из леса, длинным языком вытянувшегося к полям, тоже вился дымок. Далее плотный зеленый ковер тянулся до самого горизонта, насколько хватало глаз. Он же покрывал холмы на противоположной стороне реки.

Не успели путники проделать половину пути до крестьянских наделов, как дым над лесом сделался гуще. Вдруг из-под его крон в небо взмыли две дюжины стрел с горящей паклей, устремившись к городу.

— Стой! — скомандовал Ирений, натягивая поводья коня. — Нас могут принять за тех разбойников, давай-ка переждем.

Только что на городской стене не было ни души, как, откуда ни возьмись, на ней, словно из-под земли, появилось множество одетых в панцири стражников. Судя по суматошным перемещениям, они до этого крепко спали.

Заскрежетала поднимаемая на воротах решетка, запела труба. Тем временем огненные стрелы упали на крыши хижин, солома на них занялась и вспыхнула.

Из леса вылетел конный отряд и во весь опор помчался вверх по склону холма. Впереди всех скакал белокурый юноша в черном плаще с алой атласной каймой, простоволосый, без доспехов. За ним следовали всадники в полном вооружении. На их кольчуги были наброшены двухцветные, малиновые с серым, плащи.

Юноша выглядел не старше Яна, с точеным властным лицом. Заметив путников, он выхватил меч. Остальные всадники не мешкая достали свои. Сердце Филя юркнуло в пятки: «Сатана, это какой-то вельможа, сейчас нас всех порубят на куски!».

— С дороги, с дороги, скорей освободите им дорогу! — закричал он, дергая Ирения за пояс, чтобы тот сдал назад. — Ян, сними берет и поклонись!

Тот, памятуя речи Филя о том, как легко потерять голову в Старом Свете, последовал совету. Ирений тоже вовремя сообразил, что от него требуется.

Они освободили путь, и оставалось молиться, чтобы их сразу не зарубили, а там они уж как-нибудь выкрутятся. Несколько мгновений спустя путников окружили злые хрипящие кони и весьма пахучие наездники.

— Я слышу латинскую речь, кто вы такие? — требовательно спросил юноша на хорошем латинском.

Кожа его лица была безупречно чистая и светлая. Филь увидел, что не ошибся, отнеся его к вельможам. «Ян, отвечай, — взмолился он про себя, — тебе положено отвечать, не молчи!».

— Сударь, — не подвел Ян, уважительно склоняясь, — мы из Италии в паломничестве по испанским монастырям, направляемся к этому замку, чтобы передохнуть, и ждем, пока они проснутся и откроют ворота. Только кажется, что кто-то уже взял на себя труд их разбудить!

На городской стене стражники наложили стрелы на луки, которые согнулись в их руках одновременно, как стебли камыша под порывом ветра. Первый залп утыкал землю стрелами в пятнадцати шагах от лошадей.

— Сейчас возьмут повыше, и мы станем мертвыми ежиками, — дрожа от страха, прошептал Филь на ухо Ирению.

Тот довернул коня, чтобы в любую секунду поставить его на дыбы и закрыться им. От ворот послышался стук копыт и далекие отрывистые команды. Вельможа перебросился парой слов со своими спутниками на языке, похожем на испорченный французский.

Отряд немедленно потерял интерес к «паломникам» и, поворотив прочь, продолжил свой путь в галопе. Юный вельможа крикнул, обернувшись:

— Хотите жить — следуйте за нами!

Повторять приглашение не пришлось: Ирений с Яном устремились следом, торопясь оторваться от погони.

Филь вцепился в пояс Ирения так, что не чувствовал пальцев. В его незащищенную спину вот-вот должна была вонзиться стрела или метко брошенный топор, или споткнется конь, и они свернут себе шеи с приближающейся справа кручи в реку, которая текла шагах в ста ниже. Ужаса добавляло то, что Филь понял обращение воинов к юноше, и теперь был уверен, что они спасаются из пасти одного зверя, чтобы оказаться в зубах другого.

— Ирений, это принц, какой-то принц! — сбивчиво воскликнул он, пока оставалась возможность. — Особа королевской крови! Не вздумай первым обратиться к нему, а то нас посадят на кол или вздернут на осине!

Ирений воззрился на него через плечо, затем согласно кивнул. За Яна можно было не опасаться после вчерашних палок, к тому же тот дал обещание помалкивать в Старом Свете, пока его не спросят. Но на что способны здешние королевские особы, он не ведал.

Филь не ожидал, что им придется с ними столкнуться. Итальянские смутно вспоминались ему недобрым нравом и крутой безжалостностью. У г-на Клемента в сравнении с ними была тонкая душа чуткого, отзывчивого человека.

Они перевалили холм и свернули к реке, чей берег скрывала полоса леса. Колючие плети ягодных кустов принялись лупить их по ногам, вцепляясь в шоссы. За кустами оказалось болото, поросшее высокими растениями. Лошади утопли в нем по колено. К их хриплому срывающемуся дыханию добавилось отвратительное утробное чавканье.

Затем перед ними открылась река. Звук погони сделался громче. Лошади устремились к воде и погрузились в неё по брюхо, смывая с себя жирную грязь.

Из-за деревьев на другой стороне реки выступила дюжина всадников, одетых точно как те, что сопровождали юного вельможу. Раздались отрывистые приветствия, быстро сменившиеся предостерегающими возгласами, и тут левую ногу Филя пронзила адская боль. Он вскрикнул и глухо зарычал, борясь с подступившим обмороком, не понимая, что с ним происходит. Мир вокруг него потерял цвета, тело покрылось липким холодным потом.