Арифмоман - Александр Рудазов

Здесь по улицам не бегали голые философы с огурцами. Вместо них расхаживали вразвалочку высокородные богатеи, неся впереди себя необъятные животы. Издали эти сливки общества напоминали свадебные торты — облаченные в роскошные одежды светлых тонов, с прическами-башнями, увешанные драгоценностями так, что не оставалось живого места. Пальцы-сардельки унизывали великолепные перстни, с жирных шей ниспадали тяжелые ожерелья, в ушах висели золотые клипсы, а длинные завитые ресницы походили на крылья бабочек.

За каждым аристократом следовала вереница слуг. Был среди них опахальщик, заботящийся о том, чтобы хозяина не мучил зной. Был кофишенк, по первому слову хозяина подносящий сладости и прохладительные напитки. Был вооруженный до зубов гайдук, устремляющий арбалет на каждого, кто подходил слишком близко. И был даже стулоноша, волокущий на закорках стул… скорее даже, небольшое креслице. Богачу стоило остановиться и чуть согнуть колени — стулоноша уже подставлял кресло, чтобы хозяин мог дать отдых ногам.

Эйхгорн выбрал для проживания уединенное местечко в сельской местности. Неподалеку от крупного города, но не в нем самом. Для задуманного им проекта требовался простор и поменьше любопытных глаз.

Он даже нанял сторожа, чтобы в его отсутствие по рабочей площадке никто не шлялся. Обошлось это недорого — на поданное объявление откликнулся всего один человек, вышедший в отставку наемник. Будучи в преклонных годах, да к тому же с покалеченной ногой, много он не запросил.

Новый сторож оказался не только хромым, но и немым. Насколько Эйхгорн понял по его жестикуляции, язык ему вырезали еще в молодости. Голос наемнику не принципиален, так что это на карьере не сказалось. Вот нога — дело другое.

Инструкции Эйхгорн выдал своему работнику самые элементарные. На территорию никого не впускать, разворовывать имущество не позволять. Дедуган выслушал, издал утробное «А-а-а!..», заменяющее ему все слова, переложил с плеча на плечо пику и уселся у ворот.

Местечко, которое облюбовал Эйхгорн, раньше было дачной усадьбой. Но несколько лет назад она сгорела, хозяин-богатей купил себе другую, а на эту просто махнул рукой. За прошедшее время территория заросла бурьяном, а к обугленным развалинам никто не приближался. Разве что козы иногда наведывались попастись, да хуторские мальчишки прибегали поискать сокровищ.

И теперь прямо здесь, на заброшенном пустыре, Эйхгорн принялся обустраивать взлетную площадку. Только не для аэроплана на сей раз, а для аэростата.

Он решил подняться к Алатусу на воздушном шаре.

Аэростат — самое древнее и самое простое летательное средство. Самый первый поднялся в воздух еще в восемнадцатом веке — шар братьев Монгольфье. Построить подобное вполне реально даже в средневековых условиях.

Проще всего было с гондолой. Эйхгорн нашел в городе артель профессиональных корзинщиков и заказал им корзину… очень большую корзину. Увидев чертеж, мастера ужасно удивились, несколько раз переспрашивали, не напутал ли уважаемый клиент с размерами, но когда убедились, что нет — только пожали плечами. Хозяин барин.

Эйхгорн лично выбрал прочную, но легкую лозу и попросил сделать дно из морской фанеры.

Не возникло проблем и с тросами. Их Эйхгорн приобрел на судоверфи — обычные пеньковые тросы, несмоленые. Конечно, просмоленные прослужили бы дольше, но Эйхгорн не собирался летать на этом шаре годами. Ему важнее была прочность.

Вот с куполом было потруднее. Нейлоновую ткань, конечно, достать не удалось, поэтому Эйхгорн решил действовать по старинке. Он взял обычную шелковую ткань и смочил ее раствором каучука, получив вполне пригодную оболочку.

Каучук обошелся недешево — оказалось, что на Парифате гевеи произрастают в одном-единственном месте, островном государстве Каус. Разумеется, те вовсю пользуются своей монополией, заламывая несусветные цены. Семена драгоценного дерева неоднократно вывозили контрабандой и пытались разводить в других краях, но те по какой-то причине упорно не всходили.

Из-за этого звериного оскала капитализма Эйхгорну пришлось выложить немало монет. Но зато он обзавелся хорошим прочным куполом, только и ждущим, чтобы его надули.

Обдумывая свой проект, Эйхгорн особенно долго размышлял над тем, чем его надувать. Первым делом он отверг вариант с монгольфьером. Нет ничего проще, чем наполнить шар просто горячим воздухом, но у таких аэростатов слишком мала подъемная сила, и они слишком уязвимы к уменьшению давления. Вряд ли монгольфьер вообще сумеет подняться на высоту Алатуса.

Поначалу Эйхгорн собирался сделать шарльер, только не мог решить — на водороде или на гелии. Водород легче и его проще достать, но он взрывоопасен. Гелий безопасен, но более труднодоступен. Эйхгорн не был уверен, что ему удастся раздобыть нужное количество.

Однако оба варианта отправились в корзину, когда Эйхгорн узнал о наличии на Парифате того, что на Земле существовало только в фантазиях средневековых химиков. Газ, обладающий совершенно невероятными, непостижимыми свойствами.

Флогистон. Вот как назывался этот элемент. Именно флогистоном Эйхгорн планировал наполнить свой шар, создав принципиально новый тип аэростата… эйхгорньер, если можно так выразиться.

Вряд ли, конечно, он здесь первопроходец. Наверняка кто-то на Парифате додумывался до такого и раньше. Но в Библиограде Эйхгорн не нашел о том никаких сведений, расспрашиваемые им ученые тоже о подобном не слышали, так что пусть будет эйхгорньер.

Хорошее же слово.

Флогистон на Парифате встречается пусть и не повсеместно, но достаточно часто. Некоторые растения и животные выделяют его из воздуха — и благодаря этому летают.

Ибо самое невероятное во флогистоне то, что его вес отрицателен.

Это не гипербола, не фразеологизм — он по-настоящему отрицателен. Все вещества падают вниз — флогистон падает вверх. Если хочешь взвесить чистый флогистон, запасись специальными весами — ибо на обычных весах флогистон не удержится, но воспарит ввысь.

Флогистон — идеальный наполнитель для летательных аппаратов легче воздуха. Он инертный, негорючий, и с его помощью можно подняться хоть в космическое пространство. Наполненный флогистоном баллон будет неудержимо рваться вверх и вверх, пока не окажется за пределами атмосферы. Очень интересно, что с ним произойдет в невесомости… эх, доставить бы образец на Землю, исследовать в нормальной лаборатории…

Эйхгорн уже убедился, что периодическая таблица Парифата отличается от земной. Некоторые элементы явно имеют другие свойства, хотя разница в основном и незначительная, едва заметная. Однако Эйхгорн никак не мог сообразить, в какую клетку следует поместить элемент с отрицательным весом.

Узнав о существовании флогистона, он нашел еще одно возможное объяснение аномально низкой массы Парифата. Если часть его недр составляет флогистон… возможно, в жидком или даже твердом состоянии… да, эта гипотеза имеет право на жизнь.

Уже к концу четвертой недели Эйхгорн вчерне закончил работы, и у него осталось еще сто десять золотых кругов. Корзина, баллон, стропы — все было готово. Остался только самый важный компонент — флогистон.

И завтра утром Эйхгорн планировал его достать.

Глава 45

Очередь продвигалась ужасно медленно. Эйхгорн явился на прием в первом рассветном часу, а сейчас заканчивается второй полуденный, но герцог принимает еще только девятого.

Эйхгорн, сидевший десятым, очень надеялся, что успеет до перерыва на обед. Герцог, как он уже убедился, обедает дольше приснопамятного Лукулла. Если начался перерыв — можешь идти домой, на сегодня прием окончен.

Это был уже третий раз. Третий раз Эйхгорн являлся к герцогу, высиживал длиннющую очередь — и только для того, чтобы услышать «сегодня его светлость более не принимает». Значит, ожидать еще пять дней — именно через такие промежутки герцог является в присутствие. Однодневная рабочая неделя, понимаешь.

Встретиться с герцогом в иное время простому человеку сложно. Большую часть своих пятидневных выходных он проводит на горном озере, где у него усадьба. Там герцог ловит раков, распивает деликатесные вина и… что-то делает с горничными. Что конкретно, Эйхгорн не знал, но если верить слухам, вкусы у его светлости отличаются от стандартных.

А добиться приема Эйхгорну требовалось позарез. Дело в том, что флогистон не продается на развес. Нельзя просто пойти в магазин и купить несколько баллонов. Физические свойства этого газа делают его бесценным сокровищем, но парифатская промышленность этого пока что не прочухала. Флогистон здесь используют так же бездарно, как на средневековой Земле — нефть. Игрушки, увеселения, прихоти богатых аристократов…

Связано это в основном с тем, что добывается флогистон не так-то просто. Выделять его из атмосферы местные химики еще не умеют. Эйхгорн, разумеется, тоже. Вероятно, он смог бы разработать технологию, задайся он этим вопросом, но это придется делать с нуля — потребуются месяцы, если не годы.