Горизонты нашей мечты - Евгений Валерьевич Лотош

– Здесь красиво, да, госпожа Хина? – спросила она.

– Рэнночка, ну куда же ты убежала? – Хина подошла к ней и опустилась на колени, с трудом подавляя желание схватить маленькую негодницу за плечи и как следует потрясти. – Нельзя уходить из дома одной.

– Я дома, госпожа Хина, – девочка потянулась к кукле и снова крепко прижала ее к себе, словно боясь, что игрушку отберут. – Мне здесь хорошо. Нижайше извиняюсь, что заставила волноваться. Я хотела вернуться вовремя, но задумалась.

– И о чем же? – поинтересовалась Хина.

– О море. О солнце. О мире.

– Э-э… – воспитательница не нашлась, что ответить. – Рэнна, знаешь, очень невежливо без спросу заходить к чужим. Здесь чужое место, оно принадлежит другим людям. Сюда нельзя.

– Госпожа Цукка не возражает. Ей одиноко здесь одной. Хорошие люди могут приходить сюда, если захотят. А плохих отсюда выгонят. Госпожа Хина, сюда можно привести целую группу, госпожа Цукка будет только рада.

– Госпожа Цукка – владелица дома? – переспросила Хина. – Но откуда ты ее знаешь?

– Мы познакомились на улице. Иногда она ходит домой с работы мимо нас. Госпожа Хина, нам пора возвращаться. Нас потеряли.

Запиликал пелефон. Код вызывающего в записной книжке отсутствовал, и оказалось, что звонят из полиции. Патрульная машина уже стола возле смотровой площадки рядом с рощей, и офицер-полицейский с неприкрытым облегчением воспринял новость о том, что девочка нашлась. Он оказался настолько любезен, что даже довез Хину и Рэнну до детского дома. Директор попыталась было устроить беглянке суровый нагоняй, но наткнулась на не по-детски внимательный взгляд ее черных глаз и стушевалась. Кончилось дело тем, что Рэнна торжественно пообещала больше не сбегать без спросу.

Со временем событие стерлось из памяти. А теперь вот снова всплыло. Почему? Может, потому, что девочка опять начала спрашивать о странных вещах?

Девочка, задающая загадочные вопросы. Да она и сама сплошной вопрос. Несколько генетических экспертиз так не смогли выявить ее родителей или хотя бы родственников – несмотря на то, что полная база генокодов жителей Катонии составлена десятилетия назад. Не могла же она свалиться на крыльцо полицейского участка прямо с неба?

Водитель басовито засигналил, и Хина встрепенулась. За воспоминаниями она не заметила, как автобус добрался до места.

Пятнадцатиэтажная башня Центра защиты детства располагалась на неширокой улице в деловом квартале. По улицам спешили клерки в строгих черных и серых костюмах с жилетами, поддетыми под пиджаки, а кое-кто – и в теплых наушниках. Когда Хина и Ринако совместными усилиями выгнали из автобуса и построили визжащую, жалующуюся, ноющую, хихикающую и дующуюся стайку детей, мимо на сукато пронеслись юноша и девушка не старше двадцати лет на вид. Летательные доски у обоих выглядели дорогими: бритвенно-тонкие, вероятно, титановые или композитные, с искрящимся звездчатым покрытием, с автоматическим замками на ножных упорах и с помигивающими световыми сигналами. Захваты для манипуляторов на них тоже выглядели необычными: высокие, на каких-то странных подвижных креплениях, выдающихся далеко в стороны и замысловато вращающихся. Несмотря на промозглую сырость на молодых людях были только длинные, ниже колен, шорты с нацепленными прямо поверх штанин наколенниками да широкие плащи, раздуваемые за спиной встречным ветром. Ни рубашек, ни курток, ни даже защитных налокотников. Хина проводила их неодобрительным взглядом. Форс морозу не боится, да, вот только микробам он без разницы. Ох, и подхватят же они воспаление легких! Вон, кожа вся синяя и в пупырышках. Неужто девице нравится перед кавалером ощипанной курицей выставляться?

Дети при виде летунов восторженно завопили.

– А я, когда вырасту, тоже стану девиантом! – громко заявил Тавасик. – Сильным-сильным! И куплю себе самый лучший сукато в мире, и стану летать везде, до самого неба!

– Сначала шапку надень, горюшко мое! – одернула его Ринако. – Уши простудишь, придется иголкой в попу уколы ставить. – Означенная шапка тут же сама собой выдернулась из кармана пальтишка мальчика и наделась ему на голову. В отличие от неразвитой Хины молодая воспитательница своей второй категории не стеснялась и эффекторы использовала без колебаний даже на публике. – Госпожа Хина, идем?

– Сейчас, вон те выйдут, – Хина показала взглядом на просачивающуюся через раздвижные двери встречную толпу детей. Судя по одинаковой красивой форме – из какой-то престижной частной школы. Судя по наглости водителя, в нарушение всех правил подогнавшего автобус прямо к ступеням главного входа – тоже. – Вообще зря мы сегодня поехали. Я слышала, что в Центре неделю сканеры меняли и настраивали, так что весь график сбился. Застрянем в очереди на пару часов. Надо бы перенести на пару дней, ничего страшного бы не случилось.

– Ну, сейчас уже поздно, – философски пожала плечами молодая воспитательница. – Приехали и приехали. И потом, мы уже от графика на два дня отклоняемся. Проснется у кого-то эффектор внезапно – веселья не оберемся. Ничего, в холле посидим, на зверюшек посмотрим. Не зоопарк, но все развлечение.

В холле царил бедлам. Там уже ожидали своей очереди по крайней мере три других группы в совокупности человек на семьдесят или восемьдесят. К счастью, обширное пространство, специально рассчитанное на большие праздники, могло вместить в себя и не такое количество детей, а потому места хватало.

– Э-э, прощу прощения! – обратилась Хина к высокому мужчине с золотой татуировкой на левой щеке. – Мы из детского дома номер семь, у нас на полдесятого назначено обследование.

– Рад приветствовать вас в Катонийском центре защиты детей, госпожа Хина Мацури и сопровождающие, – обаятельно улыбнулся чоки. – Персонал Центра приносит свои извинения за то, что вам придется немного задержаться. Из-за возникших технических проблем ваша очередь смещена на полчаса. Пожалуйста, располагай свою группу там, где тебе удобно. Я отослал уведомление о вашем прибытии. Как только освободится лаборатория, вас вызовут.

– Спасибо, – вздохнула воспитательница. – Рика, вон там, кажется, пристроиться можно.

Разумеется, избавившись от верхней одежды в раздевалке, вся группа целиком немедленно прилипла к обзорным стеклам вокруг зверинца. Хина еще помнила время, когда здесь стояла всего лишь закрытая листами прозрачного пластика вольера с одиноким сонным медвежонком. Но сейчас на скале сидела пара кольцехвостых обезьян, рассматривающая маленьких зрителей с не меньшим интересом, чем те их, лежал на песчаной площадке меланхоличный тапир, кругами бегали два длинноносых полосатых арикуя, под лучами лампы нежились черепахи, а на второй скале сидел, спесиво полуприкрыв глаза веками и раздувая шейный мешок, небольшой, с руку, варан. Дети возбужденно делились друг с другом впечатлениями, тыкали пальцами, толкались и ссорились за лучшие места. Рэнна же, как с очередным уколом тревоги заметила Хина, стояла чуть поодаль группы, вдали