Пари, милорд! - Делия Росси

– Что ж вы такой буйный? – Сжимая родовой кулон, прошептала вслух и поднялась. Ребра прострелило болью, но я не обратила на нее внимания, и склонилась над неподвижно лежащим лордом.

Стейн снова дернулся, глухо застонал, его лицо побледнело и исказилось, как от сильнейшей боли, а губы стали совершенно белыми.

– Ох ты ж трубы-дымоходы! – Испуганно пролепетал Олли. – Совсем хозяину худо! А ты чего стоишь истуканом? Сделай что-нибудь, ты же сестра! – Крикнул он мне. – Не видишь, он умирает!

– Не кричи, мне нужно сосредоточиться, – не отрывая взгляда от пациента, сказала духовику и попыталась разглядеть арку силы.

Тонкая, бледно-желтая ниточка мерцала едва заметно, почти растворяясь в наливающемся темнотой магическом поле Стейна. Но ведь этого не может быть! Такое бывает только в одном случае – когда человек умирает.

– Лорд Стейн, вы меня слышите?

Я быстро достала из сумки экстракт арьяна, развела его в стакане с водой и, придерживая голову больного, попыталась влить раствор в приоткрытый рот.

Стейн снова дернулся.

– Тише, – шептала, удерживая пациента и вглядываясь в бледное лицо.

Настойка должна была подействовать через пару минут, но время шло, а Стейну не становилось лучше. Его сердце билось все медленнее, дыхание стало еле слышным, а кожа – еще более бледной и холодной.

– Ладно, попробуем по-другому.

Я быстро вскрыла ампулу с вирником, набрала стимулятор в шприц и ввела пациенту.

Никакой реакции. Давление понизилось до критического, пульс почти заглох, дыхание едва прослушивалось.

– Ой, беда… – заламывая руки, тоненько завывал Олли. – Бедный хозяин! Отравили! Убили, душегубы проклятые!

– Помолчи, пожалуйста, – оборвала я его, прислушиваясь к сердцебиению Стейна и пытаясь разобраться в причине приступа.

– А ты не командуй тут, – надулся духовик. – Не можешь хозяину помочь, так и скажи. Ох, бедный наш лорд, – снова затянул он заунывную песню. – Уже и нить силы истончилась, помрет скоро. Как пить дать помрет!

Я шептала заклинание, поддерживающее сердце, но понимала, что оно не помогает. Магия не впитывалась. Она проходила сквозь арку силы, словно вода сквозь сито, и исчезала, не давая нужного эффекта.

– Ну же, лорд Стейн, вы должны бороться!

Разумеется, никакого ответа не последовало. Стейн умирал. И ни одно из тех средств, что я использовала, ему не помогало— ни сильнейший экстракт арьяна, ни еще одна инъекция вирника, ни касильская настойка.

– Лорд Стейн, – позвала своего пациента, но тот так и не приходил в себя.

Его лицо казалось вырезанным из мрамора. Красивые мужественные черты на глазах менялись, застывая посмертной магической маской, арка силы истончилась настолько, что почти полностью растворилась в темноте, и мне стало страшно.

– Мать-заступница, помоги! – Прошептала с отчаянием и поняла, что не могу позволить Стейну уйти. Только не сейчас!

Может, если бы у меня было время подумать, я бы нашла другой выход, но в тот момент мне показалось, что счет идет даже не на минуты, а на секунды. И у меня просто не оставалось выбора.

– Ну уж нет, лорд Стейн! – Цепляясь за кулон, со злостью бросила неподвижно лежащему на постели пациенту. – Вы как хотите, а я не собираюсь искать новое место работы!

Я быстро расстегнула рубашку лорда, правую руку положила на его грудь в районе сердца, а левой сжала серебряную каплю кулона.

– Арторио вигос, – прошептала семейное заклинание и начертила знак жизни. И тут же почувствовала, как тонкая струйка моей силы устремилась к потухающей арке Стейна. Ручеек влился в едва заметную ниточку, та вспыхнула алым, принимая чужую магию, и спустя пару минут окрасилась ровным золотистым цветом. И чем больше времени проходило, тем насыщеннее она становилась.

Перед глазами замелькали мушки, но я все вливала и вливала силу, и вскоре Стейн задышал ровнее. Его лицо порозовело, сведенные брови расправились, пальцы на руках разжались, и он едва слышно вздохнул, как будто освобождаясь от тяжкого груза.

– Аркос, – произнесла закрепляющее заклинание, и устало провела ладонью по лбу, убирая выбившиеся волосы.

Ритуал требовал огромной отдачи и оставлял после себя ощущение полного опустошения. Но он был тем единственным, что могло помочь.

– Теперь все будет хорошо, – прошептала еле слышно и провела пальцами по густой русой поросли на медленно вздымающейся груди. – Утром вы даже не вспомните, что с вами было.

– Эй, ты из этих, что ли? – Спросил Олли, уставившись на меня подозрительным взглядом.

– Будь добр, сделай вид, что ты ничего не видел, – попросила я его.

Сил на то, чтобы что-то объяснять не было.

– Да как же это? – Буркнул Олли. – Вас, подземных, если уж раз увидишь, вовек не забудешь.

– Ты ведь хотел, чтобы я помогла твоему хозяину?

– Хотел, – мрачно кивнул Олли.

– Я это сделала.

– Но ты…

– Олли, ему оставалось жить несколько минут. И я сделала то единственное, что могло помочь. И если ты собираешься на меня донести…

– Ничего я не собираюсь, – буркнул духовик.

– Тогда просто забудь все, что видел, – посоветовала я ему и присмотрелась к Стейну.

Сердце под моей рукой билось спокойно и размеренно, выглядел лорд не в пример лучше, чем еще несколько минут назад, и я успокоилась. Подействовало. Арка силы горела ровным светом. Осталось только капнуть в приоткрытые губы лорда немного касильской настойки, и подождать, пока она подействует.

– Вот так, отлично, – заставив Стейна проглотить лекарство, прошептала еле слышно и сунула пузырек в карман, стараясь не думать о том, что сделала.

Перед глазами снова все качнулось. А потом колени подогнулись, и я опустилась возле кровати, оказавшись совсем рядом со Стейном. Его лицо находилось всего в паре рьенов от моего, но мне сейчас было все равно. После выброса силы ужасно хотелось спать. А еще – съесть что-нибудь сладкое. Но спать все-таки больше.

– Эй! Тебе чего, тоже плохо? – Забеспокоился Олли.

Он спрыгнул с тумбочки на кровать и уставился на меня своими глазищами с таким видом, словно я собиралась умереть.

– Ты это… Даже не думай! А кто хозяина вылечит?

– С твоим хозяином все будет в порядке, – пробормотала из последних сил и закрыла глаза.

«Посижу так пару минут, и встану» – подумала сквозь навалившуюся дрему и провалилась в серую мглу.

Рольф Стейн

«Это недоразумение, – думал он, разглядывая белокурую головку, лежащую у него на груди. – Глупое и досадное недоразумение».

Внутри поднималось раздражение, смешанное с каким-то непонятным чувством. Неприязнью? Интересом? Волнением? Кровь быстрее бежала по венам, по телу распространялось тепло, и даже в ногах, которых он практически не чувствовал раньше, что-то едва ощутимо покалывало. А ушлая девица спала так спокойно, словно он был неодушевленным предметом – столом или подушкой.

Рольф прислушивался к ее тихому дыханию и не мог заставить себя разбудить нахалку. Кто бы еще сказал, с какого реса она устроилась у его кровати? И что забыла в его комнате?

«Уволю, – думал он, с каждой минутой раздражаясь все сильнее. – Вышвырну вслед за остальными. А потом заколочу дом и уеду